Кот, который нюхал клей - Браун Лилиан Джексон - Страница 5
- Предыдущая
- 5/40
- Следующая
– Привет, Квилл! – прощебетала она.
– Доброе утро, Хикси, Как дела?
– Ты не поверишь! Я продала Скотту для начала двойной разворот, и он подписал контракт на двадцать шесть недель. Даже этот потусторонний книжный магазин взял четверть страницы. А сегодня у меня ланч в загородном клубе с тремя банкирами! Найджел Фитч очарователен, и у него прекрасные сыновья, особенно тот, что с усами. Какая жалость, что они женаты.
– Не знал, что это имеет для тебя какое-нибудь значение.
– Забудь мое сенсационное прошлое в Центре, – сказала она, делая легкомысленный жест. – В Пикаксе я осторожна. Я отказалась от женатых мужчин, сигарет и высоких каблуков. Слушай, давай пообедаем сегодня вместе. Я плачу.
– Извини, Хикси, но у меня свидание.
– Ладно. Поймаю тебя потом.
Она двинулась через Мейн-стрит, уворачиваясь от машин, фургончиков и пикапов, демонстрируя ловкость ног, посылая воздушные поцелуи водителям, которые свистели от восхищения или сигналили от досады.
Квиллер направился к книжному магазину, который Хикси назвала потусторонним. В кои-то веки она не преувеличила. Магазинчик буквально притаился в переулочке за универмагом Ланспика. Нагромождение необработанных камней напоминало грот, использованный при строительстве полевой шпат в солнечный день сверкал, словно фасад кафешантана. У двери висела почти неразличимая вывеска. В грязной витрине лежали старые книги с потрёпанными переплётами и стояло растение с поникшими листьями.
Внутри магазина было столь же сумеречно, сколь ослепителен он был снаружи. Войдя с освещённой солнцем улицы, Квиллер поначалу ничего не увидел, но постепенно смог рассмотреть интерьер магазина: столы, заваленные пропыленными фолиантами; полки от пола до потолка с плотно втиснутыми книгами в сероватых переплётах с неразличимыми названиями; неустойчивая деревянная стремянка и дымчато-серый персидский кот, расхаживающий по столу со старыми журналами, размахивай хвостом, словно метёлочкой для стряхивания пыли. Всё было насквозь пропыленным и пахло сардинами.
О приходе Квиллера возвестил колокольчик, зазвеневший над входной дверью, и вскоре откуда-то выплыл владелец магазинчика. Эддингтон Смит – маленький, худенький человечек с серым лицом, седеющими волосами и в серой одежде неопределенного вида. Он кого-то напоминал Квиллеру, но неизменная вкрадчивая улыбка, выражавшая полное удовлетворение, мешала вспомнить, кого именно.
– Приветствую, – мягким приятным голосом сказал человечек.
– Доброе утро, Эд. Приятный денёк, верно? Как Уинстон?
Квиллер погладил кота, а Уинстон принял оказанное ему внимание с достоинством премьер-министра.
– Сколько же этому зданию лет, Эд? Оно такое ужасное, что даже зачаровывает.
– Больше ста. Это бывшая кузница. Говорят, построивший её каменщик был не в своём уме.
– Охотно верю.
– Перефразируя мистера Черчилля, мы придаём форму нашим домам, после чего они формируют нас. Полагаю, это так. Мой дед рассказывал, что кузнец был настоящим пещерным человеком.
– Надеюсь, на вас здание не оказало такого воздействия? – добродушно поинтересовался Квиллер.
– Немного, – ответил Эддингтон, всё ещё улыбаясь. – Я чувствую себя придавленным камнем. Доктор Галифакс говорит, что я слишком много времени провожу в магазине. Он говорит, мне следует чаще гулять или примкнуть к какому-нибудь клубу, позабавиться, Не уверен, что забавы мне понравились бы.
– Доктор Гал мудрый человек. Вам стоит последовать его совету.
– «Работа гораздо забавнее, чем забавы!» – это сказал Ноэль Кауэрд… Могу я вам быть чем-нибудь полезен сегодня? Или вы хотите покопаться в книгах сами?
– Было бы интересно найти комплект Британской энциклопедии издания тысяча девятьсот десятого года.
– Одиннадцатое издание! – одобрительно кивнул букинист. – Посмотрю, что можно сделать. Я всё ещё ищу вашего Шекспира.
– Помните, я хочу, чтобы пьесы были в разных томах. Так их легче читать.
Улыбка Эддингтона стала игривой.
– Один британский ученый назвал Шекспира самым сексуальным писателем, сочинявшим на английском языке.
– Поэтому он и был популярен в течение четырёх сотен лет.
Квиллер ещё пару раз погладил Уинстона и направился к двери. Эддингтон последовал за ним.
– Вы ведь член театрального клуба, не так ли?
– Да, я недавно вступил. В следующей пьесе впервые выйду на сцену.
– Харли Фитч пригласил и меня вступить. Вы знаете Харли? Он приятный молодой человек. Очень дружелюбный.
Квиллер придвинулся ближе к двери.
– Я не смогу хорошо играть, – сказал продавец книг, – но я мог бы поднимать и опускать занавес или делать что-нибудь в этом роде.
– Когда вы попадете на сцену, Эд, вы обнаружите в себе скрытые таланты.
Рука Квиллера уже лежала на ручке двери.
– Я так не думаю. Все остальные в клубе умны и хорошо образованны. Харли Фитч и его брат учились в Йельском университете. А я даже в колледже не учился.
– Может, у вас и нет степени, но вы очень начитанный человек, – заверил его Квиллер.
Эддинттон опустил голову, скромно улыбаясь, и Квиллер воспользовался моментом, чтобы выбежать на солнышко. На улице он продолжил размышлять о загадочном маленьком человечке. Как он ухитряется поддерживать свой бизнес? Как ему удается зарабатывать на сардины для Уинстона? Ведь в магазинчике никогда нет покупателей. Для дополнительного заработка он не продаёт ни поздравительных открыток, ни бумажных салфеток, ни ароматических свечек. Только старые, поблекшие, заплесневелые книги.
Квиллер подумал и о столь восхваляемой семье Фитчей, фамилию которой все произносят с уважением, если не с восхищением. Фитчи «дружелюбные… очаровательные… подтянутые.., прекрасная старая семья… настоящие джентльмены… веселые… умные». Лесть может стать навязчивой.
Он зашёл в маленькое кафе и выпил чашечку кофе, а затем отправился в полицейский участок, где за сержантским столом нашёл Броуди.
– Что, вчера ребятишки опять куролесили? – спросил он начальника полиции.
– Ох! Тут не до смеха, – ответил Броуди. – Городу потеря воды обойдётся в несколько сотен, а одна из семей в западной части из-за этой аварии грустно взирает на пепелище.
– Сколько гидрантов открыли хулиганы?
– Восемь. Они использовали специальные ключи, так что самим гидрантам вреда не причинили. Полагаю, мы должны быть благодарны им за проявленную заботу.
– Где находились гидранты?
– На восточной городской линии – в промышленной зоне, безлюдной по ночам. Это произошло около трёх или четырёх часов утра, судя по количеству потерянной воды. Бессмыслица! Бессмыслица!
– Когда это обнаружили?
– Сегодня, около шести утра. Слабый напор воды включил сигнал тревоги на фабрике пластмасс, это встревожило пожарную часть. И сразу же поступил вызов с запада.
– Чей дом сгорел?
– Там жила молодая пара с тремя детишками. Без страховки. В резервуаре оказалось недостаточно воды, чтобы погасить огонь. Учти, потеряно двести пятьдесят тысяч галлонов! Что меня особенно бесит – у нас полно наводнений и лесных пожаров, торнадо, ураганов и засух. Вовсе ни к чему нам ещё и эти сотворённые людьми катастрофы.
– Как же вышло, что патрульная машина ночью не засекла хлещущую воду?
Броуди устало откинулся в кресле.
– Послушай, у нас отделение из шести человек, включая меня и сержанта. В неделе семь дней, и в каждом дне по двадцать четыре часа. К тому же эти проклятые бумажки. От всего этого мы не выигрываем. По пятницам у нас патрулируют две машины, – день зарплаты, как ты понимаешь. Пьянчужки это дело отмечают, а потом в субботу отсыпаются. Так что в пятницу мы сосредоточиваемся на барах и вечеринках, да ещё на школьной автостоянке. Прошлой ночью в школе был большой танцевальный вечер, после которого ребятишки отправились гулять, – шум и тарарам, как всегда. Уж не знаю, сколько мы зарегистрировали «перемещённых лиц». Потом было две драки в барах и три дорожных происшествия, и это только в пределах города! Водители и пассажиры – пьяные! Ещё случился небольшой пожар в доме престарелых – какой-то старикашка курил в постели. Никакого ущерба, но паника – как во время землетрясения! Я тебе, Квилл, должен сказать, вечер пятницы в Пикаксе – чистый ад, особенно весной. Точно так же, как это было сотню лет назад, когда лесорубы приходили в город и смешивались с шахтерами.
- Предыдущая
- 5/40
- Следующая