Кот, который гулял под землей - Браун Лилиан Джексон - Страница 1

• 1/48
• Следующая

Если бы в это утро Джим Квиллер прочитал свой гороскоп, возможно, ничего бы не произошло. Но он никогда не интересовался астрологией.

Сидя в своих холостяцких апартаментах над гаражом, он выпил уже третью по счёту чашку кофе и уставился на пол, заваленный газетами. Как обычно, Квиллер прочитал новости, изучил передовицы, посмеялся над страницей Он Эда, где публиковались точки зрения разных людей на всякие события, и бегло просмотрел спортивные колонки. Пропустив биржевые сводки и комиксы, он даже не взглянул на гороскопы.

Предсказания, которые Квиллер не удосужился прочитать, были неблагоприятными. В «Дневном прибое» говорилось: «Сейчас неподходящее время менять образ жизни. Довольствуйтесь тем, что у вас есть». Газета «Утренняя зыбь» советовала: «Сегодня вы можете очень устать и вам все надоест, но избегайте импульсивных решений. В дальнейшем вы можете пожалеть о них».

В счастливом неведении относительно предначертаний звезд Квиллер развалился в уютном кресле с чашкой кофе в руках. Один кот сидел у него на коленях, а второй – рядом, на книжной полке. Все вместе они составляли неподражаемую троицу. Квиллер – плотный седеющий пятидесятилетний мужчина, около шести футов роста, с печальными глазами, роскошными усами, которые, впрочем, не мешало бы чуть-чуть подстричь; с легкой небрежностью в одежде. Его компаньоны – аристократичные сиамские коты, элегантные, ухоженные, считавшие внимание к себе своей королевской привилегией.

Поношенная куртка и тесное жилище Квиллера давали не особо лестное представление о его карьере и финансовом положении. А между там Квиллер был весьма опытным журналистом, объездившим весь мир. Теперь он отошел от дел и жил в маленьком северном городке Пикаксе. Недавно Квиллер унаследовал состояние Клингеншоенов, оцениваемое в миллионы или даже в миллиарды долларов; команда бухгалтеров, нанятая судебными исполнителями, ещё не определила точную цифру.

Однако несправедливо было бы думать, будто Джим Квиллер гонялся за богатством. Он нуждался только в самом необходимом. Его вполне устраивали комнатушки, расположенные над гаражом Клингеншоенов, и на завтрак в то утро ему вполне хватило кофе и одного чёрствого пончика. Но его питомцы обладали более тонким вкусом. Для них Квиллер открыл банку королевских крабов с Аляски, смешал их с сырым яичным желтком и посыпал всё это прекрасным английским чеддером.

– Сегодняшний гвоздь программы Crustacean a la tartare fromagere[1], – объявил он и поставил тарелку на пол.

Прежде чем попробовать кушанье, коты сунули в тарелку носы, принюхиваясь, как это делают знатоки, определяя букет редкого вина.

После завтрака коты вели себя беспокойно, словно предчувствовали, что что-то случится. Квиллер дочитал газету и погрузился в свои мысли.

– Ну ладно, ребятки, – сказал он в конце концов, прервав размышления. – Я принял решение: мы едем на озеро. Мы проведем три месяца в старом бревенчатом доме.

У Квиллера вошло в привычку обсуждать свои дела с котами. Это было лучше, чем разговаривать с самим собой, и его слушатели, казалось, получали удовольствие от звука человеческого голоса, который действовал на них умиротворяюще.

Юм-Юм, очаровательная маленькая кошечка, замурлыкала. Коко, кот, издал пронзительное двусмысленное «йау-у-у!».

– Что вы хотите этим сказать? – спросил Квиллер. Получив непостижимый взгляд голубых глаз в ответ, он расправил усы и продолжил: – У меня есть три причины, чтобы выехать из города: в тёплую погоду в Пикаксе скучно, Полли Дункан на лето уехала и у нас закончились кубики льда.

Квиллер жил в Пикаксе два года, но не по собственному желанию, а в соответствии с условиями завещания бывшего владельца Клингеншоена; старые каменные здания и мощенные булыжником мостовые казались мрачноватыми в июне. А вот курортный городок Мусвилл, находившийся поблизости от Пикакса, изобиловал зеленью, цветами, птицами, солнечным светом, журчащими ручейками, ветерком с озера и ватагами беззаботных отдыхающих.

Вторая причина недовольства Квиллера была существеннее. Полли Дункан, директор библиотеки Пикакса, уехала на лето в Англию, по обмену. Полли стала играть важную роль в его жизни, без неё он чувствовал себя очень одиноким. И он надеялся, что время, проведенное в доме на песчаных дюнах с видом на огромное синее озеро, избавит его от душевного дискомфорта, хотя отдых на природе и рыбная ловля не относились к его любимым занятиям.

Была ещё и третья причина, менее возвышенная, но зато жизненно важная: у Квиллера сломался холодильник. Он считал, что электроприборы должны работать без всяких неполадок, и глупо раздражался, когда что-либо ломалось. К сожалению, специалист по холодильникам уехал в туристский лагерь в Северную Канаду, а единственный оставшийся в Пикаксе ремонтник, который мог бы починить холодильник, лежал в больнице с грыжей.

«В общем, лето в Мусвилле – это здорово, с какой стороны ни посмотри», – решил Джим Квиллер.

– Вы, наверное, не помните этот охотничий домик, – обратился он к котам. – Года два назад мы провели в нём несколько недель, и вам понравилось. Там есть два крыльца с навесами. Вы сможете наблюдать за птичками, белками и жуками, не замочив лапок.

Дом простоял семьдесят пять лет. Клингеншоенам также принадлежали близлежащий лес, акров в сорок, и кусок пляжа у озера. Всё вместе можно было считать едва ли не самым обширным владением из унаследованных Квиллером, и пока завещание не вступило в силу, за порядком в доме следили судебные исполнители. Стоило Квиллеру только заикнуться, и люди, занимающиеся его имуществом, включили бы в доме электричество, привели бы в порядок водопровод, подключили бы телефон и сняли чехлы с мебели.

– Вам совершенно не о чем беспокоиться! – с безграничным оптимизмом убеждал Квиллера поверенный Хасселрич. – Вы найдёте ключ под половиком у входной двери. Просто откройте дверь, входите в дом и наслаждайтесь летним отдыхом.

Как выяснилось потом, всё оказалось не так просто. Летний отдых начался с мертвого паука, а закончился мертвым плотником. Джима Квиллера – уважаемого журналиста, самого богатого землевладельца в округе и просто хорошего человека – впоследствии стали подозревать в убийстве.

Но пока что Джим Квиллер не знал, что ему предстоит пережить, и поэтому решил поймать поверенного на слове. Готовясь к путешествию на берег озера, он погрузил в машину картонку с летней одеждой, ящик с книгами, гриль, чтобы готовить котам еду, кофеварку, Пишущую машинку и котов в их дорожной корзине. Юм-Юм с готовностью запрыгнула в свою плетёную корзину, на дне которой лежала туго набитая подушка. Коко упирался, существовала какая-то тайная, известная только ему причина, по которой он не хотел ехать.

– Не капризничай, – упрекнул кота Квиллер. – Полезай в корзину, и поехали.

Ему следовало бы знать, что к капризам Коко нельзя относиться легкомысленно. Казалось, он обладал шестым чувством, помогавшим ему предвидеть опасные ситуации.

Покидая Пикакс, Квиллер не мог избавиться от ощущения, будто они отправляются на захватывающее африканское сафари, хотя Мусвилл лежал в тридцати милях. Светило солнце, дул мягкий июньский ветерок, и было настолько тепло, что Квиллер надел шорты и сандалии. Чтобы не встречаться с машинами других туристов, он свернул с главного шоссе и устремился на север по Сэндпит-роуд, приветливо махая рукой незнакомым людям, проезжавшим мимо, и сигналя фермерам, работавшим на тракторах. Постепенно напряжение, вызванное жизнью в каменном городе, его деловой суетой, несмотря на то что население Пикакса составляло только три тысячи человек, покидало его. В хорошем расположении духа Квиллер планировал, как проведёт лето. Он будет много читать, гулять по побережью, кататься на лодке. У него было также обязательство еженедельно писать две большие статьи для «Всякой всячины», где ему отвели постоянное место на второй странице. Его колонка, называвшаяся «Перо Квилла», позволит ему наслаждаться работой, так как редактор предоставил ему полную свободу действий, и это будет стимулировать достаточно высокий творческий накал.

• 1/48
• Следующая