Кот, который дружил с кардиналом - Браун Лилиан Джексон - Страница 36

• Предыдущая
• 36/48
• Следующая

– Всем удобно? – спросил Квиллер, открывая книгу и ставя ноги на скамеечку. Юм-Юм улеглась у него на коленях, а Коко уютно свернулся клубочком возле локтя. Однако не успел он прочесть и одного предложения, которое состояло всего из четырех слов, как зазвонил телефон. Недовольно что-то пробубнив себе под нос, он был вынужден потревожить своих слушателей и подойти к телефону,

– Алло… это… ммм… мистер Квиллер? – услышал он чей-то дрожащий голос

– Да.

– Это Фиона из Локмастера – Фиона Стакер.

– Ну конечно. Я сразу узнал вас по голосу, – ответил он. – Прошу прощения за субботний вечер, но мы все переживали смерть миссис Инглхарт и сочли, что вряд ли в такой день уместен какой-либо праздник

– О да… это ужасно. Она была такой милой.

– Вы будете завтра на похоронах?

– Боюсь, что нет. У меня работа.

Наступила неловкая пауза, и Квиллер услышал в трубке отдалённые голоса.

– Как чувствует себя Робин в роли победителя? – спросил он.

Опять пауза, и Квиллер решил заполнить её дежурной учтивостью:

– Какая у вас погода? В Пикаксе сегодня чудесный день.

– Здесь тоже.

Тогда он решил прибегнуть к профессиональному приёму:

– Прошу прощения, что не могу с вами долго говорить, у меня неотложное дело в газете.

– О, простите, – сказала она. – Стив попросил меня кое-что вам передать.

– Что именно?

– Ммм… не хотели бы вы… купить конюшню?

– Конюшню?

– Тут одна продаётся. Стив говорит, она в отличном состоянии.

– Боюсь, это предприятие не для меня, Фиона.

– Это конюшня Амбертон. Стив там работает конюхом, И Робби, как вы знаете, тоже.

– Я знаю, но…

– Тут целое описание. Стив сказал, чтобы я вам его прочла. Прочесть?

– Давайте.

Коко взобрался на стол и, став на задние лапы, передними потянулся к кассе, Квиллер. продолжая слушать Фиону, шуганул кота вниз.

– Шестьдесят восемь акров земли, треть из них – лес. Пастбища обнесены забором. Восемь лошадей, включая Сына Кардинала. В конюшне двадцать стойл. Двенадцать из них арендуются владельцами других лошадей за плату. Здание фермы построено семьдесят один год назад и недавно отреставрировано, в нём все удобства, его оценивают в четыреста тысяч долларов. Плавательный бассейн. Домик для гостей. Старинный амбар.

Завороженный чтением Фионы, Квиллер не заметил, как Коко украдкой вновь вскочил на письменный стол, похитил какую-то литеру из кассы, та свалилась на телефонный справочник, оттуда кот сбросил её на пол. Упоминание о старинном амбаре пробудило у Квиллера интерес, и он спросил:

– Конюшня даёт хозяевам доход, или она для них вроде хобби?

– Стив говорит, что она прибыльна. Они выводят и тренируют породистых лошадей, а также содержат чужих лошадей за деньги и дают уроки верховой езды.

Тут у Квиллера разыгралась дикая фантазия.

– Ферма уже оценена и выставлена на продажу?

– Ещё нет. Мистер Амбертон сначала хочет попытаться продать её сам. Стив говорит, что у него на этот счёт есть некоторые соображения.

– Я бы хотел поговорить с Амбертоном.

– Он в Аризоне. Вчера Стив отвёз его в аэропорт, но он, я имею в виду Стива, знает всё, что нужно, по этому делу. Если хотите, поговорите с ним.

– Он рядом? Дайте ему трубку.

– Он… нет. Он на ферме, но… ммм… он был бы рад приехать и поговорить с вами. В среду у него свободный день.

– Договорились. Днём в среду. Передайте, пусть приезжает со всеми цифрами и данными.

– Ммм… не возражаете, если я приеду с ним и привезу Робби? Я хотела бы его с вами познакомить.

– Хорошо. Буду ждать вас около половины второго.

Сущее безумие! Эта мысль пронеслась у него в голове, когда он медленно и задумчиво опустил трубку. К тому же… в Пикаксе он уже обретался четыре года и всё больше входил во вкус провинциальной жизни. Работая журналистом, он кочевал с места на место, менял одну газету за другой, разъезжал по городам в поисках скандальных новостей, принимал новые назначения. Условия наследования имения Клингеншоенов обязали Квиллера прожить в Мускаунти пять лет. Четыре из них были позади…

– Ну, что ты на это скажешь, Коко? – спросил он сидевшего рядом кота, который навострил ушки и распластал хвост по полу.

– Йау, – ответил тот.

Квиллер принялся рассеянно поднимать раскиданные по полу литеры. Теперь их было три. На одной из них был изображен кролик, на второй – скунс, а на третьей – лошадиная голова.

Во вторник утром Квиллер отправился в Локмастер на похороны миссис Инглхарт. Он пересёк границу Мускаунти и оказался в скотоводческой деревне с её холмистыми пастбищами, живописными оградами и ухоженными конюшнями. Лошади проходили учения. Наездники отрабатывали прыжки. Из шикарного фермерского дома выехал огромный отреставрированный фургон, тянувший на буксире прицеп. К такой жизни, подумал Квиллер, может привыкнуть каждый: выставки лошадей, состязания в верховой езде, стипль-чезы, показательные прыжки, шоу экипажей.

Панихида проходила в грациозной каменной церкви, фасадом выходившей на раскинувшийся вдоль берега Инглхарт-парк. После церемонии Квиллер вместе с Мак-Дайармидами поехал на кладбище.

– Бабушка здесь была последней из Инглхартов, – сказал Кип. – Остальные все разъехались по стране. Такое впечатление, что произошло великое переселение народов: старые семейства уехали, новые приехали. Здешняя обстановка особенно привлекательна для поклонников верховой езды.

– Считаете, что хорошо жить в Локмастере? – спросил Квиллер.

– Уж не собираетесь ли вы сюда перебраться? – осведомился редактор. – В таком случае мы подыщем вам местечко в газете и поместим вашу колонку на первой странице.

Кладбище было старым и располагалось на лесистом холме; бабушку предали земле на фамильном участке, над которым возвышался величественный монумент Инглхарту, основоположнику города. Во время погребения члены Птичьего клуба выпустили в небо голубей, и все присутствующие проводили их взглядами.

– Жаль, что я с ней так мало был знаком, – посетовал Квиллер. – Она могла бы увлечь меня орнитологией. Прежде никому это не удавалось.

На обратном пути Кип показал Квиллеру знаменитые лошадиные фермы, здание Клуба наездников и охотников, питомник локмастерских гончих. Клуб охотников на лис и прочие достопримечательности, связанные с местными пристрастиями.

– Конюшня – хорошее место для вложения денег? – поинтересовался Квиллер с заднего сиденья.

– Сомневаюсь. На мой взгляд, конюшни у нас главным образом содержат те, кто одержим лошадьми, или просто для престижа. А вы любите лошадей? Ездите верхом?

– К лошадям я отношусь с восхищением. Красивые животные, но страстного желания сесть на них верхом я никогда не испытывал. Пожалуй, если бы за ними не пришлось ухаживать, то жить рядом с ними мне было бы по душе.

– Амбертоны продают конюшню, в ней самое лучшее оборудование и отличные лошади.

– Конный завод – довольно рискованное предприятие, – тихо заметила Мойра.

– А что вы знаете об их конюхе?

– О Стиве? Он здесь живет не так давно, – ответил Кип, – но говорят, он отличный скаковой тренер. Вы же видели, как в субботу показал себя Сын Кардинала. Насколько я слышал, он в этом деле знает толк.

– Откуда он приехал?

– Он жил в разных штатах – кажется, в Нью-Йорке, Кентукки» Теннесси.

– Что же его привлекло в Локмастере? – спросил Квиллер.

Водитель перехватил руль другой рукой и, прежде чем ответить, взглянул через боковое стекло наружу:

– Обстановка, полагаю… и возможность перемещаться с места на место. Амбертоны любят путешествовать по стране.

Вдруг Мойра резко его оборвала:

– Почему ты не скажешь правду. Кип? – И, обернувшись к Квиллеру, сказала: – У него были неприятности из-за того, что он накачивал лошадей допингом.

– Но я уверен, что сейчас он чист, – добавил муж.

Машина притормозила, и Мойра стала отстёгивать ремень безопасности.

• Предыдущая
• 36/48
• Следующая