Инструктор над законом - Воронин Андрей Николаевич - Страница 17
- Предыдущая
- 17/73
- Следующая
- Где взял, там боле нету, - участковый шевельнул усами, что у него, по всей видимости, обозначало улыбку. - Теперь уж ты меня извини.
Забродов хмыкнул. Этот тип начинал ему определенно нравиться.
- Что же ты, так и возишь ее все время в машине? - спросил он.
- Зачем - все время? Сегодня только положил, перед тем как сюда ехать.
- Ох, и хитер же ты, батя! - с искренним восхищением сказал Илларион.
- Доживи до моих лет, и ты таким станешь, - уверил его участковый.
Вполне довольные друг другом, они полезли в машину.
- Погоди, а скотина как же? - спросил Илларион.
- Это не твоя забота. За скотиной я пришлю кого-нибудь, кто болтать не станет.
- Слушай, отец, - сказал Илларион, когда "уазик" вырулил на дорогу, а запасная машина у тебя случайно где-нибудь не припрятана?
- Чего нет, того нет, - вздохнул старший лейтенант. - Танк есть немецкий, в полной исправности. Не подойдет?
- Шутишь?
- Какие шутки! Тут по лесам всего столько...
Да и в лес ходить незачем - заходи в любой дом и бери, что надо: хочешь - пушку, хочешь - пулемет.., если, конечно, знаешь, где искать. У нас тут места интересные, к ним привыкнуть надобно...
- Вот же черт, - сказал Илларион. - Ну, Мещеряков, доберусь я до тебя...
- Это кто такой? - насторожился участковый.
- Да приятель один. Это он мне сюда приехать посоветовал. Охота, говорит, тут исключительная, и рыбалка тоже...
- А он давно здесь был, приятель-то твой?
- Да лет восемь, а то и все десять тому.., черт его знает, в общем.
- А-а, - протянул участковый, - тогда понятно. Отчего же, охота тут и впрямь знатная. Живы будем, так свожу тебя на лося.
Они надолго замолчали, изо всех сил стараясь удержаться на прыгающих под ними клеенчатых сиденьях. Участковый гнал машину, не разбирая дороги, и та козлом скакала" на ухабах, веером разбрызгивая черную воду из глубоких непросыхающих луж. Илларион во время этой гонки молил бога только об одном: чтобы старый револьвер как-нибудь сам собой не выстрелил у него за поясом. То-то было бы весело...
Солнце между тем поднялось уже довольно высоко, высушив росу на траве и листьях. Вскоре им попалось неторопливо бредущее по дороге стадо коров в сопровождении сопливой личности в огромном, до колен, засаленном парадном солдатском кителе без пуговиц и огромных резиновых сапогах, ведрами болтавшихся на тощих нижних конечностях. На голове у личности красовалась бейсбольная кепка с надписью "US ARMY", а в руке был зажат самодельный веревочный кнут. Личность бодро отсалютовала кнутом, и участковый в ответ просигналил клаксоном.
- Привет, Мишка! - прокричал он, высунувшись в окошко. - Что ты всю дорогу своей кавалерией перекрыл?
- Гы, - ответила личность, радостно улыбаясь щербатым ртом.
- Мишка, - пояснил Иллариону участковый. - Вот скажи мне, что из него нынче может вырасти?
Одно из двух: либо пьяница, либо бандит, потому как ничего другого он, можно сказать, и не видал.
Не останавливаясь, они проскочили деревню, в которой жил щербатый Мишка и где за машиной увязалась целая стая одуревших от безделья дворняг. С бешеным лаем эта разношерстная компания проводила машину до околицы и разом отстала, внезапно потеряв к ней всякий интерес. За деревней опять потянулся лес без конца и края, лишь время от времени перемежаемый раскорчеванными участками, на которых буйно зеленели сорняки.
Через некоторое время машина миновала небольшой тихий поселок, состоявший сплошь из двух- и трехэтажных кирпичных особняков, молчаливо высившихся за монументальными глухими заборами с железными воротами. Крыши некоторых коттеджей были покрыты шифером, но большинство щеголяло красной и зеленой черепицей. В окнах скромно поблескивали небьющимся стеклом стеклопакеты.
- Эт-то что еще за райское видение? - поинтересовался Илларион.
- Таможенники здесь живут, - мрачновато ответил участковый, воздержавшись от дальнейших комментариев.
- Что-то я этого места не помню, - сказал Илларион.
- А ты его и не видел, - разъяснил ситуацию участковый. - Мы другой дорогой едем.
- Так короче, что ли?
- Да нет, - неопределенно хмыкнул старший лейтенант, - длиннее.
Илларион не стал больше спрашивать - все и без того было предельно ясно. Он лишь еще раз подивился изворотливости ума деревенского милиционера и непроизвольно дотронулся до выпиравшей из-под куртки рукояти револьвера.
Вскоре они въехали в большое по здешним меркам, домов этак на сто, село, осчастливленное такими благами цивилизации, как правление колхоза, клуб, начальная школа, медпункт и отделение милиции, служившее штабом бравому участковому.
Здесь Илларион уже был сегодня рано утром. Сюда его подбросил на тракторе угрюмый промасленный абориген, который вез на центральную усадьбу груженный громыхающими молочными бидонами прицеп. Теперь Забродов смотрел на все под несколько иным углом. По сравнению с увиденным только что поселком контраст был просто разительным, хотя-а...
Вон из гнилого, дышащего на ладан сарая выглядывает, отсвечивая ярким лаком, длинное рыло не старой еще "ауди", а вон, прямо на улице возле дома, уставившегося на дорогу подслеповатыми, наполовину заслоненными крапивой окошками, припаркован приземистый "форд"... Тарелка спутниковой антенны на ветхой крыше...
- Смотри, смотри, - сказал участковый, краем глаза наблюдая за Илларионом, - хрен ты где еще такое увидишь. Забродов молча кивнул.
Здесь и вправду было очень интересно.
Глава 5
- Обедать иди, работничек!
Илларион воткнул топор в старую, изрубленную вдоль и поперек колоду и с сожалением разогнул спину. Оказывается, уже настало время обеда, а он еще не успел вспотеть. Зато гора наколотых дров по правую руку вызывала чувство законного удовлетворения. По крайней мере, решил Забродов, хлеб я зря не ем.
Он натянул майку и умылся из вкопанной на углу дома бочки с дождевой водой, с наслаждением ухая и крякая.
Хозяйка, крепкая еще старуха шестидесяти пяти лет, стояла на крылечке, с удовольствием наблюдая за постояльцем и рассеянно думая о том, что, будь она помоложе, нипочем не упустила бы такого мужика. Шрамов вот только на нем многовато, а откуда - не говорит. А так не мужик - огонь. Что-то крутят они с Архипычем, с участковым-то, вертят чего-то... все он никак, мерин старый, не успокоится. Другой бы уж сто раз плюнул и жил бы себе припеваючи, а у этого - шило в одном месте. Не было бы беды.
Стол был накрыт в саду под яблоней. Илларион даже зажмурился от удовольствия - при прочих равных условиях такую жизнь можно было считать райской. На пестрых от кружевной тени, добела выскобленных досках стояла глубокая глиняная миска с огненным борщом, чугунок с отварным картофелем, блюдечко с укропом, тарелка с хрусткими малосольными огурцами, еще одно блюдце - с зеленым луком, уникальной формы горлач с молоком и, конечно же, диво дивное, давно уже Илларионом не виданное - запотевшая чекушка и при ней рюмочка синего стекла с белыми горошинами.
Илларион крякнул и принялся за дело. Хозяйка издалека наблюдала за тем, как он ест, - так же, как и работает, любо-дорого глянуть. Откуда же он такой взялся? Привез его откуда-то Архипыч на своем "козле", попросил приютить на время, а ей-то что?
Все живая душа поблизости, вот старухе и веселее.
Постоялец оказался на все руки - первым делом починил телевизор, уже год, как забастовавший, потом подлатал крышу, поправил покосившееся крыльцо, а теперь вот взялся за дрова, до которых у нее самой никак, не доходили руки. Да и какой из нее теперь дровосек - горе одно...
Спору нет, золотой постоялец, да только откуда он все-таки взялся? И почему привез его именно Архипыч? Ох, затевают они что-то... И соседи интересуются, а что им сказать?
Когда постоялец отобедал, она прибрала со стола.
Чекушка опять осталась нетронутой. Третий день живет, и ни капли не выпил. Больной? Не похож он на больного... И все по сторонам оглядывается, примечает чего-то. Неспроста это, нет, неспроста.
- Предыдущая
- 17/73
- Следующая
