Молот Тора - Браун Картер - Страница 24

• Предыдущая
• 24/32
• Следующая

– Да, сэр, – ответил Герб.

– А что, Флетчер известный благотворитель или филантроп?

– Не думаю.

– Тогда чем же вы можете объяснить такое предложение?

– Я не собираюсь его объяснять, – небрежно ответил Мандел.

– Наверно, ближе к истине то, что Флетчер позвонил вам и сказал, будто у него есть на примете хорошее дельце для вас и обвиняемого? И потом он объяснил вам, что имел в виду кражу драгоценностей, не так ли?

– Нет, сэр, он ничего подобного не говорил! – твердо ответил Мандел.

– Вы хотите уверить суд, что Флетчер никак не мог найти себе партнеров для покера и решил заплатить вам по две тысячи долларов, чтобы вы приехали сюда составить ему компанию?

– Я знаю только то, что он сказал.

– Сколько партий вы сыграли с Флетчером?

– Три или четыре.

– Так что каждая партия должна была стоить Флетчеру больше шестисот долларов, еще до того, как была сдана первая карта? – Левин повернулся к присяжным. – Он, должно быть, безгранично верил в свою удачу, вы не находите?

– Не знаю.

– Почему бы не признаться сразу, что вся эта абсурдная история выдумана? – вдруг рявкнул Левин.

– Нет, это правда, – парировал Герб. – Это он говорил!

– И вы ему поверили?

– Верил до следующего утра после, кражи.

– Ах вот как! Кража уничтожила вашу веру в счастливую звезду Флетчера, ту, на которую он рассчитывал, играя в покер, да?

– Нет. Я понял, зачем он пригласил нас в Пайн-Сити и устроил эту игру в покер накануне вечером, – сухо ответил Мандел. – Это же ребенку ясно!

– Так поделитесь с судом вашими запоздалыми, но, безусловно, ценными соображениями, блесните проницательностью, – с иронией проговорил Левин.

– Он хотел, чтобы мы подтвердили его алиби на время кражи драгоценностей, – невозмутимо заявил Мандел. – Но это еще не все. Сэм был, вероятно, в сговоре с грабителем и нуждался в нас как в прикрытии. Полиция сосредоточила все внимание на нас и дала возможность настоящему вору спокойно уйти.

Побледнев от ярости, Левин наконец понял, в какую ловушку заманил его адвокат.

– Достаточно! – рявкнул он, отвернувшись от свидетеля и возвращаясь на свое место. Я заметил, что его руки немного дрожали.

Крэнстон поднялся с улыбкой на губах, чтобы снова задать вопрос.

– Кого же вы подозреваете в совершении кражи, мистер Мандел?

– Возражаю! – взревел Левин. – Вопрос опять поставлен так, что свидетель должен делать какое-либо заключение и…

– Мистер Левин, – холодно прервал его судья Клебан, – вы сами начали, теперь вам придется примириться с тем, что защита продолжит задавать свои вопросы.

Возражение отклонено!

– Того, кто находился в конторе ювелира, когда произошла кража, – заявил Мандел весело. – Того, кто сразу же после кражи исчез и кого до сих пор никто не видел. – Дэна Гэроу!

– Благодарю вас, – сказал Крэнстон. – Вы свободны, мистер Мандел. Мой следующий свидетель – Ева Тайсон.

Это был новый удар для меня – прямо в солнечное сплетение. Ева прошла на свидетельское место, чтобы дать показания.

На ней был скромный и стильный темный костюм, в котором она больше походила на дружелюбную теннисистку, всего лишь соседку той валькирии, которая сама выбрала себе героя, чтобы в разгар грозы удовлетворить с ним свою страсть.

Крэнстон быстро перешел от момента, когда она впервые упомянула в разговоре со мной о ферме Гэроу, к моменту, когда я сообщил ей, что в соседней комнате лежит труп.

– Что произошло дальше, мисс Тайсон? – спросил он сочувственно.

– Лейтенант посоветовал мне пойти на кухню приготовить кофе, пока он будет осматривать спальню, – ответила Ева.

– Вы так и сделали?

– Да, – тихим голосом ответила Ева, – я не хотела смотреть на тело в спальне.

– О, конечно! Сколько времени прошло, пока лейтенант присоединился к вам на кухне?

– Не знаю. Семь или восемь минут.

– А потом? Что он сказал?

– Он сказал, что в спальне труп некоего Флетчера, которого застрелили, и что он должен немедленно позвонить в полицию.

– Итак, он оставался один около шести-семи минут, – с нажимом заметил Крэнстон. – За время вашего отсутствия он мог взять в спальне какой-нибудь предмет и положить его себе в карман, верно?

– Ну… – Ева колебалась. – Думаю, да.

– Речь не о том, что вы думаете, мисс Тайсон, – язвительно сказал он. – Мог он это сделать: да или нет?

– Ну да, мог, – неохотно выговорила она.

– Такой предмет, как пистолет, например?

– Протестую! – воскликнул Левин. – Опять попытка заставить свидетеля делать заключения и…

– Протест принят! – прошипел судья. – Я вас предупреждаю, мистер Крэнстон, что не потерплю подобной тактики с вашей стороны!

– Приношу свои извинения, ваша честь! – Адвокат склонил голову. – Свидетель ваш, господин обвинитель.

– У меня нет вопросов! – проворчал Левин.

– Приглашаю свидетельницу Джозефину Флетчер, – объявил Крэнстон.

В переполненном зале возник шумок, когда Джози Флетчер заняла свидетельское место.

Должен признаться, она отлично изображала неутешную вдову – молодую, красивую, растерянную. На ней был черный шелковый костюм и черная шляпка с вуалью, спускающейся на лицо, но не закрывающей его, а только подчеркивающей бледность (она была без косметики). Ее большие черные глаза переполняло горе. Она принесла присягу и скромно села, одернув юбку.

– Вы Джозефина Флетчер? – спросил ее Крэнстон.

– Да, – тихо ответила она.

– Вы вдова убитого Сэма Флетчера?

– Да.

– Сколько времени вы были замужем?

– Почти семь месяцев.

– Вы любили мужа?

– О да, очень любила!

– Когда вы приехали в Пайн-Сити?

– Шесть месяцев назад, – ответила она. – После свадьбы мы провели три недели в Лос-Анджелесе, а потом сразу приехали сюда.

– Вы знали, каким способом ваш муж зарабатывает себе на жизнь?

– Нет. – Ее голос на мгновение прервался, она опустила глаза. – Он никогда не говорил со мной об этом, а я не спрашивала. Я считаю, что женщине не следует вмешиваться в дела мужа, – ей достаточно быть хорошей женой и делать его счастливым.

– Именно так. – Крэнстон кивнул с таким видом, будто она изрекла магическую формулу, от которой в последующие две недели по всей стране прекратятся разводы.

– Когда вы познакомились с Гербом Манделом и обвиняемым Марвином Лукасом?

– Приблизительно за три или четыре дня до кражи, – спокойно сказала она. – Сэм говорил, что связан с ними деловыми отношениями.

– У вас были какие-нибудь основания не верить ему?

– Нет.

– Где вы находились в тот вечер, когда были украдены драгоценности?

– В нашей квартире.

– Одна?

– Нет, с Сэмом. А около восьми часов пришли мистер Мандел и мистер Лукас играть в покер.

– Вы тоже играли с ними?

– Да, – ответила она. – Приблизительно до двенадцати часов. Потом я приготовила им кофе, около часа ночи они ушли.

– На следующее утро, часов в одиннадцать, вы с мужем пришли к ним в отель, и одновременно с вами там появился лейтенант Уилер, так?

– Да.

– Вы присутствовали во время всех последующих визитов, которые нанес лейтенант в вашу квартиру, чтобы побеседовать с вашим мужем о краже? Он пытался заставить его признать свое участие в преступлении и изобличить сообщников?

– Да!

– А вам не приходилось оставаться наедине с лейтенантом Уилером, миссис Флетчер?

– Да, было два таких случая.

– Расскажите суду, что произошло в первый раз.

– Ну… – Голос Джози упал. – Я сказала, что мужа нет дома, а он ответил, что подождет его, и, оттолкнув меня, прошел в комнату. Потом он стал говорить, какая я очаровательная женщина и зачем я вышла замуж за.., грязного доносчика, скотину! Я закричала, что не позволю так говорить о Сэме, но он только засмеялся и попытался меня поцеловать. Я стала отбиваться, но что может сделать слабая женщина? Он зажал меня в угол…

– И он прекратил свои приставания только тогда, когда неожиданно вошел ваш муж? – подсказал Крэнстон. – Но поговорим теперь о втором случае, миссис Флетчер.

• Предыдущая
• 24/32
• Следующая