Зло с небес - Браун Дейл - Страница 3

• Предыдущая
• 3/112
• Следующая

– Присяга обязывает нас играть по правилам, Фил, – Хардкасл пожал плечами. – А правила ведения боевых действий в те времена предписывали нам открывать только ответный огонь. Мы всегда знали, что угроза нападения существует. Это знание было своего рода расплатой за нашу осведомленность. Но Конгресс и суды сделали нас почти беззащитными. Однако позвольте мне указать вам на одно обстоятельство, – продолжал адмирал. – В самый разгар увольнений из Хаммерхед мы сохранили способность вести радарное наблюдение за всем юго-востоком Соединенных Штатов и наглухо прикрыли территорию Флориды с помощью самолетов быстрого реагирования. Потребление зелья значительно снизилось, потому что мы сделали практически недоступными такие наркотики, как кокаин и марихуана...

– Но зато возросло число гангстерских разборок и насильственных преступлений, поскольку торговцы и потребители повели борьбу за тот товар, который все-таки поступал на улицы наших городов, – вставил Донахью.

– Фил, моей задачей было убрать наркотики с улиц, перекрыв пути их доставки в Америку, – возразил Хардкасл. – И мы это сделали. У нас получилось. Никто не может в этом сомневаться.

– Думается, мы сейчас собрались здесь именно потому, что сомневаемся в этом, адмирал, – ответил Донахью, закатывая глаза.

– Сейчас мы имеем границы, широко распахнутые для любого вторжения, – предостерегающим тоном проговорил Хардкасл. – У нас нет службы охраны границ. Есть какой-то ущербный пограничный патруль, таможня и береговая охрана. В былые времена я мог позвать на помощь четыре эскадрильи истребительной авиации национальной гвардии, теперь осталась только одна. Какой-то ураган уничтожил одну такую эскадрилью, две других прикончил Конгресс. Дамы и господа, на сегодняшний день на всю Северную Америку осталось лишь двадцать подразделений оборонительной авиации. Да-да, двадцать. То есть всего сорок самолетов, готовых хоть сейчас подняться в воздух, чтобы отразить вторжение.

– О каком вторжении вы говорите, адмирал? – спросил Донахью. – О русском? Китайском? Северокорейском? Кому сегодня придет охота захватывать Соединенные Штаты? Может быть, это у вас своего рода паранойя?

– Фил, после распада Советского Союза и операции “Буря в пустыне” мы получили доказательства того, что ни одна держава не способна взять верх над Соединенными Штатами в ходе военного столкновения, протекающего в рамках, предусмотренных международными договорами, – сказал Хардкасл. – Но перед лицом самостоятельных захватчиков мы беззащитны. Нынешние террористы хитры, проворны и вооружены как никогда. Что нам противопоставить этой угрозе? Мы все время урезаем расходы на оборону, безопасность и программы борьбы с терроризмом.

– Адмирал, я могу рассказать вам об источниках реальной угрозы безопасности Америки, – с жаром возразил Донахью. – Сорок миллионов американцев не имеют медицинской страховки. Более миллиона американцев – мужчин, женщин и детей – лишены крыши над головой. Ежедневно в среднем три сотни американцев убивают друг друга из огнестрельного оружия, а пятьдесят с лишним тысяч американцев гниют в переполненных тюрьмах, не получая никакого наркологического лечения, страдая от последствий бездарного и жестокого воспитания. В то время, как мы не можем позаботиться о людях, которые живут прямо на улице за стенами этого здания, вы получаете щедрую пенсию от береговой охраны и более чем щедрую стипендию от консерваторов из “Проекта-2000” и при этом требуете оплачивать программы борьбы с какими-то мифическими пугалами, которых никто никогда не видел и которые не оказывают прямого влияния на чью-либо жизнь.

– Скажите это тем пятнадцати тысячам человек, которые работали в центре мировой торговли в девяносто третьем году, или сотне тысяч так или иначе пострадавших в девяносто четвертом, когда террористы обстреляли из минометов аэропорт Хитроу, – прошипел Хардкасл. – Дамы и господа, Америка сделалась мишенью для террористов потому, что мы позволили ей сделаться такой мишенью. И я говорю уже не об угонщиках самолетов, похитителях людей, отправителях писем со взрывчаткой или мафиозных разборках, я говорю о целой кампании террора против Америки на том уровне, какой в Европе и на Ближнем Востоке известен уже несколько десятилетий. Нам нужны военные и, что еще более важно, политики в Белом доме, готовые отвратить опасность, прежде чем она начнет угрожать жизни миллионов американцев.

– Вы говорите о разрозненных действиях каких-то одержимых или о грызне заморских террористов, годами воюющих между собой, – отмахнулся Донахью. – Не улавливаю связи.

– Дамы и господа, а знаете ли вы, что сейчас на территории Соединенных Штатов действуют три тысячи только выявленных шаек террористов? – воскликнул Хардкасл. – Знаете ли вы, что каждый год мы недосчитываемся трех с лишним сотен фунтов обогащенного плутония, которого достаточно для производства тридцати ядерных зарядов? Четыре года назад за небом над США следили четыре радарные установки дальнего обнаружения. Теперь осталась одна, да и та работает всего сорок часов в неделю. В прошлом году мы отправили в Саудовскую Аравию сто систем противовоздушной обороны типа “патриот”. Догадываетесь, сколько “патриотов” действует в самих Соединенных Штатах? Совершенно верно, ни одного! Небо кишит летательными аппаратами без опознавательных знаков.

– Вы хотите сказать...

– Я хочу сказать, что мы, как граждане США, не должны допустить, чтобы наша оборона развалилась, – отвечал Хардкасл. – Все думают: раз никакой угрозы нет, зачем тратить деньги на предотвращение того, что, возможно, и так никогда не случится? На основе многолетнего опыта службы в пограничных войсках, береговой охране и оборонных учреждениях я заявляю вам, что опасность существует. Не стану утверждать, что Саддам Хуссейн может вторгнуться в Вашингтон. Я говорю о контрабандных торговцах наркотиками, которые владеют американскими банками, подпольных продавцах оружия, возящих свой товар по нашим шоссе и через воздушное пространство, о правительственных зданиях, уязвимых для нападения со стороны сравнительно плохо вооруженных, но умело скрывающихся террористов. Нам нельзя с этим мириться.

– Ну-ну, – подал голос молодой студент-телезритель, позвонивший в студию. – Я слыхал, вас выкинули со службы из-за алкоголизма, стрессов, полученных во Вьетнаме, и семейных неурядиц. Скажу вам честно, старина, по моему мнению, не вам учить президента, как управлять армией.

Зрители в студии жиденько захлопали.

– Делать выводы, не зная всех обстоятельств, – это все равно, что палить из незаряженного ружья, сынок, – ответил Хардкасл. – Во-первых, я и вправду страдал от стресса, который заработал за годы службы во Вьетнаме, и болел алкоголизмом. Я никогда не боялся сознаться в своих пороках. Но при этом я почти тридцать лет прослужил в армии, занимаясь в основном разрешением тех трудностей, которые встают перед нашей страной, когда ей не удается уберечь свой суверенитет и защитить границы. Кроме того, что еще важнее, я – американец, которому есть что сказать по поводу обороны страны. Я знаком с фактами, я имею опыт и поэтому знаю, что говорю. Вопрос в другом: хочет ли кто-нибудь меня слушать?

Опять раздались рукоплескания, на сей раз чуть громче, чем прежде.

– Только не я, дружище, – ответил звонивший. – По-моему, вы спятили. И он повесил трубку.

– Оставайтесь с нами, – сказал Донахью. Зазвучала музыка, и передача прервалась. Опять пошел рекламный ролик.

– Шевелитесь, хватит зады просиживать! – Анри Казье достал из-за спины болтавшийся на ремне АК-47 и поднял его повыше, чтобы было видно всем, кто находится в ангаре. Он громко передернул затвор, и один из патронов подбросило в воздух. Крутящийся кусочек меди сверкнул в свете плафонов, и все, кто был в ангаре, резко повернули головы. Патрон упал на отшлифованный бетонный пол со звуком, не уступавшим громкостью выстрелу.

• Предыдущая
• 3/112
• Следующая