Выгодный жених - Грассо Патриция - Страница 6
- Предыдущая
- 6/59
- Следующая
Тинкер повернулся к общему собранию и объявил:
– Князь Михаил Казанов.
В одном конце зала для танцев, огромной прямоугольной комнате, играл оркестр – кларнет, пианино, виолончель и две скрипки. Там были расставлены небольшие столы, кресла и тумбы. Над головой сверкали хрустальные люстры.
Блестящая толпа, вся светская элита, теснилась на паркете и по периферии зала. Женские наряды были представлены всеми цветами радуги, равно как и драгоценные камни на шее, запястьях, пальцах и в ушах. Джентльмены в строгих черных костюмах служили прекрасным фоном, чтобы подчеркнуть красоту леди.
Михаил увидел в дальнем конце комнаты своих братьев и стал пробираться к ним сквозь толпу. Он перебрасывался словами с некоторыми знакомыми, кого-то приветствовал улыбкой, кому-то махал рукой, игнорируя, однако, незамужних женщин.
– Хочу представить тебе мисс Фэнси Фламбо, – обратился к Михаилу князь Степан.
Михаил улыбнулся молодой оперной певице.
– Имел удовольствие бывать на ваших спектаклях.
– Спасибо, ваша светлость, – произнесла она.
Михаил отметил ее красоту – черные как смоль волосы и фиалковые глаза. Он понимал, почему брат в нее влюбился. Но девушка выглядела встревоженной.
– Поверьте, у вас нет причин для беспокойства, – сказал Михаил. – Этим вечером все хищники будут охотиться за мной.
– А почему хищники будут охотиться за вами, ваша светлость? – спросила Фэнси.
– Вас сопровождает Степан, – ответил Михаил. – Я здесь единственный, кого не сопровождает никто. Не могу дождаться, когда наши кузены прибудут в Лондон.
К нему подошел князь Рудольф.
– Не оборачивайся, брат, сюда устремилась «белокурая троица» в сопровождении своих дуэний – они готовы тебя атаковать.
Михаил поморщился, его братья рассмеялись. В «белокурую троицу» входили три самые агрессивные охотницы за мужьями: княжна Анна, племянница русского посла, леди Синтия Кларк и Лавиния Смит, его бывшая золовка.
– Рада видеть вас, Михаил. – Княгиня Ливен, жена русского посла, бросила недоброжелательный взгляд на Фэнси Фламбо.
Михаил знал, что острый язык Ливен способен пустить кровь. Чтобы оградить оперную певицу от любой неприятности, Михаил отвлек внимание княгини, предложив ей руку.
– Не желаете ли потанцевать, княгиня?
– Спасибо, но в данный момент у меня передышка. – Княгиня подтолкнула вперед племянницу. – Вот Анна наверняка хочет потанцевать.
Он понял, что его подловили, но покорно принял свое поражение и грациозно повернулся к юной блондинке. Она вложила руку в его руку, наградив соперниц торжествующей улыбкой.
Михаил повел Анну на паркет и закружил ее в вальсе. Заметив, что его брат отводит оперную певицу в безопасное место, Михаил бросил взгляд на княжну. На ее лице было написано обожание.
– Как вы относитесь к литературе? – спросил ее Михаил, вспоминая требования дочери к новой маме.
Княжна Анна смутилась.
– Я имею в виду книги, – уточнил Михаил. Однако княжна по-прежнему выглядела озадаченной. Михаил выгнул бровь:
– Сказки?
Лицо княжны прояснилось.
– Я обожаю сказки.
Да умеет ли она вообще читать? Или ей кто-то читает?
– И много сказок вы знаете? – спросил Михаил.
– Ни одной. А вы?
– Я знаю их достаточно много.
Княжна захлопала ресницами.
– Может, как-нибудь расскажете мне? – Когда Михаил вместо ответа заворчал, она сменила тему: – А что вы думаете о платье Синтии?
Михаил растерялся.
– Я не обратил внимания на ее платье. – Он перевел взгляд на упомянутую леди. – Это платье обволакивает ее.
– Сине-зеленый цвет уже давно не в моде, – сказала Анна. – У Синтии очень плохой вкус. Вы не находите?
Михаил совершенно не разбирался в моде.
– А вы?
Княжна закивала:
– Совершенно определенно.
Когда вальс закончился, Михаил осознал, что ему придется танцевать со всей «белокурой троицей», хотя ни одна из них ему не нравилась.
Он ступил на паркет с Синтией Кларк и одарил ее вежливой улыбкой, как только заиграла музыка.
– Вы божественно танцуете, ваша светлость.
– Так же как и вы, – сказал Михаил.
Синтия улыбнулась, не сводя с него глаз.
– Мы идеально подходим друг другу.
Михаил переменил тему:
– Что вы думаете о садах?
– Я люблю цветы.
– Как интересно, – пробормотал он. – Вам когда-нибудь доводилось ухаживать за садом?
– Ухаживать? – переспросила в замешательстве Синтия. – Вы имеете в виду копаться в земле?
– Именно это я имел в виду, – подтвердил Михаил.
– Садом должен заниматься слуга, – объяснила ему Синтия. – Ни одна леди не станет возиться в земле. А если у вашего садовника с этим трудности, скажите ему, чтобы нанял садовую богиню. Она обещает маленькие чудеса.
– Кто такая садовая богиня?
– Она не леди. Эта женщина зарабатывает на жизнь своими советами садоводам.
– И что, эта садовая богиня действительно творит маленькие чудеса? – спросил Михаил.
– Я сама слышала, как мама говорила, что после ее вмешательства розы выглядят просто потрясающе. – Синтия внимательно посмотрела на него: – Я понимаю, Лавиния приходилась вам золовкой, но… вы не считаете, что вырез на ее платье слишком глубокий для девушки?
– Я как-то не заметил. – Михаил посмотрел на Лавинию. – Вы полагаете, на ее платье слишком глубокий вырез?
Синтия кивнула:
– Совершенно определенно.
Передав Синтию ее матери, Михаил повернулся к своей бывшей золовке:
– Потанцуем?
Лавиния ступила в его объятия.
– Я была разочарована сегодня, – сказала она. – Мне недоставало вас и Бесс.
– Бесс тоже недоставало ее тети Лавинии, – сказал Михаил.
– А меня вам тоже недоставало? – с кокетливой улыбкой спросила Лавиния.
– Мы с Бесс всегда рады вашему обществу, – ответил Михаил, делая вид, что не понимает намека. – Что вы думаете по поводу выпечки, Лавиния?
– Выпечки?
– Нуда. Печенье, кексы и все такое.
Лавиния сдавленно засмеялась, издав грудной соблазнительный звук.
– Я ни разу не ступала ногой на кухню, как вы прекрасно знаете.
– Ах да! – усмехнулся Михаил. – Действительно, я припоминаю, вы предпочитаете комфорт и удовольствие.
Пока они кружились по залу, Михаил перехватил несколько улыбающихся взглядов. Их с Лавинией уже соединили, понял он, и общество, вероятно, ждет объявления. Он уже видел, как Пруденс затягивает матримониальную петлю вокруг его шеи.
– Анна думает, что она понимает вас лучше, чем я, – сказала Лавиния. – Может, она и русская, но мы с вами родственники.
Петля затянулась туже, затрудняя дыхание. И он решил никогда больше не оставаться наедине с Лавинией.
– Вы не считаете, что Анна слишком торопится с джентльменами? – спросила Лавиния.
– Как-то не обратил внимания. – Лавиния, очень довольная, улыбнулась. – А вы считаете, Анна слишком торопится?
Лавиния кивнула:
– Совершенно определенно.
Михаил проводил Лавинию обратно к ее группе. Он вдруг задумался: существует ли на самом деле та мифическая мама для его дочери?
Настало время уходить. Михаил направился к выходу, по дороге кивая дворецкому.
– Покидаете нас так скоро, ваша светлость? – протянул Тинкер.
– Держу путь в «Уайтс». – Михаил подмигнул дворецкому. – Леди туда вход запрещен.
– Каждому лису – своя нора, – улыбнулся Тинкер.
Проклятая щека невыносимо зудела! Бальзама, который дала сестра, хватало всего на несколько минут.
– Убери руку.
Белл посмотрела через стол на младшую сестру.
– Да я и не…
– Не лги, – прервала ее Рейвен. Белл виновато улыбнулась. – Через день сниму швы, – пообещала сестра, – тогда зуд ослабнет.
Легкий ветерок, вплывая через открытые окна гостиной, шевелил кружевные французские шторы и приносил из сада благоухание. Завтрак включал колбасу, кулебяку из бездрожжевого яичного теста с консервированной брусникой и кофе – их самые любимые блюда. И среди этих блюд в центре стола возвышался вазон с благоухающими лилиями.
- Предыдущая
- 6/59
- Следующая
