Итальянский флот во Второй Мировой войне - Брагадин Марк Антонио - Страница 5

• Предыдущая
• 5/95
• Следующая

Ночью 23 июня 7-я дивизия крейсеров патрулировала между Сардинией и Балеарскими островами, чтобы воспрепятствовать судоходству между Францией и Алжиром. 1-я, 2-я и 3-я дивизии крейсеров находились к востоку от Сардинии, чтобы, в случае необходимости, оказать ей поддержку.

Пока развивалось наступление на французском фронте, флот начал готовить высадку на побережье, но перемирие с французами отменило обе операции.

В 1.35 25 июня военные действия против Франции прекратились. Флот завершил эту короткую первую фазу войны, полностью пересмотрев свои возможности. Множество боев наступательного характера, в которых участвовали корабли всех классов, подняли боевой дух экипажей, хотя настоящих боев пока еще не было. Все стычки прошли успешно, эффективность различных родов войск была опробована и оказалась удовлетворительной. Недостатков, заслуживающих упоминания, не обнаружилось…

Выход Франции из войны изменил стратегическое положение Италии в благоприятную сторону, в основном потому, что французский флот, за малыми исключениями, теперь находился под командованием маршала Петэна. Более того, французские корабли в британских портах и эскадра, базировавшаяся на Александрию, отказались сражаться вместе с англичанами. Эта эскадра осталась в Александрии в полуинтернированном состоянии до англо-американской высадки в Алжире в 1943 году. Французские корабли в британских портах продемонстрировали такие враждебные настроения, что англичане 3 июля полностью захватили их и разоружили. Остатки французского флота, включая корабли в наиболее отдаленных колониях, подчинились условиям перемирия, согласно которым они должны были оставаться в портах частично разоруженными.

Хотя перемирие с Францией и не увеличило количества кораблей итальянского флота, оно значительно улучшило общее положение Италии, так как отпала необходимость следить за французскими базами. Тем не менее, держаны Оси не сумели использовать это в полной мере, что дало позднее тяжелейшие последствия. Если бы порты и аэродромы Туниса были оккупированы и использовались итальянцами без всяких ограничений, результат мог кардинальным образом повлиять на исход войны. Если бы оба берега Сицилийского пролива находились под контролем итальянцев, то его удалось бы наглухо закупорить для англичан. Проведя линии снабжения к тунисским портам, удалось бы снабжать ливийский фронт гораздо более экономичным и безопасным путем, чем тот, который приходилось использовать — из Италии в Триполитанию. Мальта, лежавшая как раз на полдороге, контролировала близлежащую зону. Если бы французские морские и воздушные базы н Алжире были оккупированы, удалось бы установить частичный контроль над западным Средиземноморьем. В конце концов Мальту удалось бы нейтрализовать, а Гибралтар попал бы под удары с воздуха. Это заложило бы основу для последующего захвата этого британского бастиона.

Естественно, итальянский флот немедленно потребовал хотя бы оккупировать порты Туниса. Однако Муссолини, под влиянием иллюзорной идеи короткой войны, даже не обсуждал этот вопрос с Берлином. Гитлер, которого в те дни занимал только сухопутный аспект войны, не сумел понять, что Средиземноморье было единственным театром, на котором можно было сражаться с Британской империей, и где следовало сосредоточить все ресурсы Оси. Поэтому в то время он не учитывал стратегического значения Французской Западной Африки. Гитлер был занят предстоящей кампанией в России, и ввязываться в новые операции на западе казалось ему непозволительной роскошью. Более того, Риббентроп не желал ослабления Франции и усиления Италии на Средиземноморье. Со своей стороны итальянцы не желали появления немцев на Средиземном море (Итальянцы сумели поставить все французское средиземноморское побережье под контроль «Комиссии по перемирию», состоящей исключительно из итальянцев). В результате политические вопросы так запутали проблему, что первостепенные военные соображения оказались забытыми. Эта ошибка, имевшая роковые последствия, так и не была осознана политическими лидерами, пока не стало слишком поздно. Поэтому выход Франции из войны принес итальянскому флоту гораздо меньше пользы, чем мог бы.

Мальта, ее порты и аэродромы, находилась в самом сердце важнейшей итальянской стратегической зоны. Стратегические соображения требовали немедленной оккупации острова. Фактически еще в 1938 году флот считал захват Мальты первейшим и важнейшим условием любой войны против Великобритании. Когда появились первые признаки возможности участия Италии в войне, Супермарина представила Верховному Командованию план захвата острова. Но Верховное Командование не проявило к нему интереса, считая, что война будет очень короткой. Оно также полагало, что ВВС сумеют полностью нейтрализовать Мальту, лишив ее всякой военной ценности. ВВС, вдобавок, сообщили, что могут выделить для поддержки такой операции только 100 устаревших самолетов или даже меньше. Стало ясно, что итальянскому флоту придется в одиночку сражаться с британским и французским флотами и авиацией, чтобы высадить десант на остров.

Когда началась война, англичане, не колеблясь, начали увеличивать силы авиации на Мальте даже ценой ослабления обороны метрополии. После этого самолеты с Мальты заставили итальянский флот напрягать все усилия для проводки конвоев в Африку. Тем не менее, конвои несли серьезные потери. Ударам начали подвергаться объекты и южной Италии. Позднее Мальта послужила базой для вторжения в Сицилию. Оглядываясь назад, можно сказать, что захват Мальты в начале войны любой ценой оправдался бы. А так Мальта, вне всяких сомнений, оказалась главным фактором, обеспечившим победу союзников на Средиземном море — на суше, на море и в воздухе.

После нейтрализации Туниса посылка конвоев в Ливию, которая ранее представлялась неразрешимой проблемой, стала возможной. По этой причине уже в день подписания перемирия с Францией — 25 июня — первый конвой отправился в Триполи. Он прибыл без происшествий два дня спустя. Но ливийский фронт требовал все больше оружии и боеприпасов. Из-за трудностей проводки судов в Тобрук было решено использовать для доставки грузов подводные лодки и носимые корабли. После походов «Зоеа», «Брагадина» и флотилии «Артильере», описанных выше, 27 июня из Таранто вышли «Эсперо», «Остро» и «Зеффиро», имея на борту 120 тонн боеприпасов, 10 противотанковых орудий и 162 артиллериста. Через несколько часов вышли миноносцы «Пило» и «Миссори», которые везли еще 52 солдата и несколько десятков тонн грузов.

Утром 28 июня 3 эсминца в открытом море были замечены британским разведывательным самолетом, который некоторое время следовал за ними. Вечером, вскоре после 18.00 появились 5 британских крейсеров и с расстояния более 20 километров открыли огонь по «Эсперо». Неблагоприятная видимость на закате помешала итальянцам заметить врага. В исходе боя сомнений не было, так как палубы всех 3 устаревших итальянских эсминцев были загромождены ящиками, мешавшими вести ответную стрельбу. В этой ситуации командир эскадры (капитан 1 ранга Барони) решил пожертвовать своим кораблем, чтобы спасти 2 других. Он продолжал бой в одиночку, маневрируя так, чтобы прикрыть 2 остальных эсминца, которым приказал отрываться и уходить. Неравный бой продолжался 2 часа. Британская стрельба оказалось довольно неточной, и «Эсперо» был накрыт лишь пятнадцатым залпом. Но итальянский эсминец продолжал отважно отстреливаться, пока у орудий оставались расчеты. Капитан 1 ранга Барони салютовал своему спасающемуся экипажу, когда корабль тонул. Сам он добровольно остался на мостике. Самопожертвование «Эсперо» спасло 2 других эсминца, которые благополучно добрались до Африки.

Этот эпизод наглядно показывает успех британской авиаразведки, которая обнаружила итальянские корабли и навела на них свои крейсера. В тоже время он демонстрирует и беспомощность итальянской авиаразведки, так как если бы британские корабли были обнаружены вовремя, 3 эсминца смогли бы уклониться от неравного боя. Как мы увидим дальше, аналогичные эпизоды повторялись много раз, а значит, самое время немного поговорить о состоянии итальянской авиаразведки.

• Предыдущая
• 5/95
• Следующая