Осень прежнего мира - Бояндин Константин Юрьевич Sagari - Страница 28
- Предыдущая
- 28/97
- Следующая
Целительница посмотрела на него и вздохнула.
— Ничего. Несколько часов назад он вновь осматривал вас и не нашёл ни одной потенции. Всё бесследно исчезло. Вот почему вы по-прежнему здесь.
Ользан недоверчиво посмотрел в её глаза.
— Вы серьёзно?
— Куда уж серьёзнее.
— А где я?
Мелларно снова вздохнула.
— Это не имеет значения. Вы как себя, нормально чувствуете?
— Да, — ответил Ользан, хорошенько подумав. — И долго мне ещё здесь лежать?
Целительница встала и подошла к двери.
— Подождите! — воскликнул Ользан, немного испуганный. — Я же не…
Она открыла дверь и встала на пороге.
— Посмотрите в мою сторону, — приказала она совершенно бесстрастно. Ользан посмотрел и вздрогнул. Контуры целительницы подёрнулись хорошо знакомым ему туманом, пошли волнами. Он увидел две, три, пары глаз на её лице — разного цвета, они занимали почти одно и то же место. За её спиной виднелся коридор — тоже плывущий, зыбкий, нестойкий. Ользан закрыл глаза ладонями и поглядел на стену. Всё совершенно нормально. На кровать — всё в порядке. На Мелларно — всё ещё в тумане.
Его взгляд, видимо, был достаточно красноречив.
— Вижу, — целительница откуда-то из воздуха достала небольшой стеклянный сосуд и откупорила его. Пахло травами.
— Пейте, — сухо приказала она, помогая Ользану сесть. Тот глотнул и скривился — рот наполнился ароматной горечью.
— Пейте, — повторила она и Ользан, сделав над собой чудовищное усилие, проглотил настой. В ушах слегка зазвенело и на всё окружающее лёг налёт нереальности. Он помахал рукой и контуры её пошли неожиданно волнами. Перестал двигать ею — всё прекратилось. Ользан рассмеялся, сам не зная почему. Смех казался чужим и неожиданно хриплым.
— Перестаньте, — тон целительницы был резким и эйфория растаяла бесследно. Ользан повернул к ней лицо. — Что это было?
— Это поможет вам не перенапрягать свой мозг, — ответила она и уселась рядом с кроватью. — А теперь рассказывайте.
Даже в слегка одурманенном состоянии юноша смог удивиться.
— Что рассказать?
— Всё, — ответила она и улыбнулась. Странно, подумал Ользан, всматриваясь в её лицо. Я думал, ей уже за пятьдесят, а она, видимо, едва ли старше меня.
— Что всё? — повторил он довольно глупым тоном.
Целительница вздохнула в третий раз.
— Такого состояния можно было достигнуть только неправильными упражнениями, — пояснила она. — Поэтому рассказывайте, как именно вы упражнялись, какие формулы использовали, всё по порядку. Иначе вы здесь пробудете ещё очень долго.
— Где я? — спросил Ользан, глядя ей в лицо. Отвар мешал сосредоточиться. Ну вот, подумал он, сейчас она рассердится…
— В безопасности, — было ответом. — Давайте же, не тяните. Вы подвергаете себя и окружающих большой опасности.
Ользан закрыл глаза, сосредоточился и начал свой рассказ.
Его слушали, ни разу не перебивая.
Коллаис всё ещё сидела, погружённая в задумчивость, когда дверь позади тихонько скрипнула. Кто-то сделал несколько шагов внутрь комнаты и остановился.
— Риви? — окликнула она, стряхивая с себя сонливость, и потянулась. — А я тут…
Девушка осеклась. Кто бы ни был позади неё сейчас, это не был её брат. Она ощутила, как затылок её жжёт чей-то взгляд и осторожно упёрлась руками в край стола, готовая к прыжку. Оружие далеко, какая жалость…
— Не поворачивайтесь, — произнесли шёпотом за её спиной, и Коллаис вздрогнула. В руке у неё по-прежнему было перо. Что ж, пусть незнакомец подойдёт поближе.
— Вам не стоит видеть моего лица, — произнёс голос равнодушно. — Меня послали, чтобы я передал послание. Я оставлю его и удалюсь. Не двигайтесь.
Коллаис не утратила способности к восприятию окружающего и по-прежнему была готова в любой момент прыгнуть. Медальон на её груди тихонько щёлкнул. Она скосила глаза и увидела, что тот стал безжизненным.
Рука в чёрной перчатке осторожно опустила не край стола довольно толстый пакет и моментально убралась.
— Как вы вошли в дом? — спросила она, стараясь говорить равнодушным голосом.
— Через дверь, — послышался шёпот. — Прощайте.
И скрипнула дверь.
Медальон засиял прежним пламенем.
Коллаис кинулась к двери, но та оказалась заперта. Проклиная всё на свете, девушка повернула ключ в скважине (умудрившись не уронить его впопыхах) и вылетела наружу.
Высокая фигура, закутанная в плащ с головой, скользнула за внешнюю дверь. Коллаис вихрем метнулась к двери, открыла её и оказалась на улице.
Никого. День клонился к закату. Все прохожие двигались неторопливо. По лицам их нельзя было сказать, что мимо них только что кто-нибудь промчался сломя голову — кое-кто взглянул на разгорячённую, растрёпанную девушку, но не обратил на неё особого внимания. Мало ли что происходит!
— Будь ты неладен, — посулила Коллаис и вернулась домой. Заглянув к хозяйке, увидала ту замершей в странной, нелепой позе — с блюдом в одной руке и ножом в другой. От звука голоса Коллаис оцепенение её прошло.
— Боги! — воскликнула хозяйка, подхватывая выпавшее из рук блюдо. — Как вы меня напугали! Что-нибудь случилось?
— Вы никого не видели? — спросила девушка, не став вдаваться в подробности странного визита.
Хозяйка отрицательно покачала головой.
Для неё время не прекращало свой бег. Коллаис кивнула, извинилась за вторжение и поднялась наверх. Тут вдруг её осенило. Воры! Ну ещё бы! Отвлечь внимание хозяев, а пока те гоняются за призраками, спокойно стащить всё, что нужно.
Но увы! Всё оказалось на месте. Коллаис провела ревизию всего их имущества. Все ценные вещи были на месте. В том числе украшения, которые она, не особо церемонясь, оставляла всякий раз на столе. Всё цело.
Коллаис заглянула в комнату Ользана. Пакет по-прежнему лежал на столе. Она рассеянно вошла внутрь, повернула ключ в замке… Кстати! Как это дверь заперлась, когда ключ был вставлен с этой стороны? Так же, как перестал работать медальон, ответил ей голос, прежде почти не подававший жизни. Интересно, что в пакете?
Медальон не отозвался на пакет — значит, если опасность, то не магическая. Тоже, конечно, мало приятного. Ладно. Коллаис отошла подальше от пакета и, сосредоточившись, прочла заклинание.
Пакет засветился золотистым свечением. Если там были ловушки, они должны были сработать. Золотистый свет означал, что ничего опасного для жизни нет. Нет ничего опасного, видимого для этого заклинания, поправил её прежний голос, и девушка вздрогнула. Что это ещё за советчик?
Голос молчал.
Решившись, Коллаис взяла крохотный ножик для разрезания писем и вскрыла толстый внешний слой. Невольно обратила на него внимание. Гербовый конверт, пропитанный парафином, герметично заклеенный. Такой переживёт и попадание в воду и много чего ещё. Дорогое удовольствие. Интересно, что там такого?..
Читаешь чужую почту, не унимался голос. Не стыдно?
— Ни капли, — услышала она свой собственный голос. Если Риви сейчас войдёт, подумалось ей, он решит, что я схожу с ума. Коллаис перевернула конверт и на стол выпали три конверта поменьше и сложенная вчетверо газета.
— Очень интересно, — прошептала она. Только Оннд, Киншиар и Лерей могли позволить себе печатать газеты. Печатный станок был сравнительно недавним изобретением и почти исключительное право на его использование имели те, кто хранил сокровища мысли — университеты, монастыри, музеи. Очень немногим правительствам было по карману приобрести станок и использовать его для своих нужд — специалисты и сырьё стоили баснословно дорого. Газеты, что выпускались с его помощью, расходились среди строго ограниченного круга людей и стоили в буквальном смысле слова на вес золота.
Коллаис поморщилась — запах типографской краски был ей неприятен. Местная газета, только для членов магистрата и высших степеней во Дворце Мысли. Называлась она коротко: «Новости».
Три конверта, помимо газеты. Надпись на каждом: «лично Ользану из Камней Меорна». Медальон зажёгся красноватым светом, когда она взяла один из них в руки. Предупреждение!
- Предыдущая
- 28/97
- Следующая
