Выбери любимый жанр

Осень прежнего мира - Бояндин Константин Юрьевич Sagari - Страница 25


Изменить размер шрифта:

25

— Вот примерный план твоих выступлений, — повторил тот. — Не перепутай. Первое — общественное. Для всех. Второе — для специалистов, в Малом зале. Между выступлениями у тебя будет интервал примерно минут в двадцать — успеешь перекусить. Наброски у тебя с собой?

— Ага, — Ользан кивнул и похлопал себя по «кошельку».

— Ты сделал наброски! — воскликнула Коллаис и подошла поближе. — Почему же нам ничего не показал?

— К сожалению, я его попросил об этом, — пояснил Веркласс. — Мы были наняты для похода в заранее выбранное место, поэтому материалы о походе будут просмотрены сначала на закрытом выступлении. То, что будет позволено, передадут для всеобщего доступа…

Взгляд девушки был красноречив. Она улыбнулась и Веркласс тут же потерял своё красноречие.

— Хотя… из каждого правила бывают исключения… — он повернулся к Ользану. — Не пойму, чего это я за тебя отдуваюсь! На, держи, — он вручил художнику лист и исчез в толпу. — Тебя вызовут! — крикнул он уже издалека.

— Так покажешь? — повторила Коллаис, прикасаясь ладони Ользана. Тот кивнул.

— После выступления, хорошо? Вам-то я доверяю, но вокруг сейчас столько глаз…

— Ловлю на слове! — Коллаис кивнула головой.

Все трое отошли в сторонку, чтобы не попадаться на пути у тех, кто входил и выходил из Внутреннего Дворца. А таких было немало.

— Давно хотела спросить, — произнесла Коллаис и указала на «кошелёк». — Что за странности у тебя с этой штукой? Что это вообще такое?

— А, — махнул рукой её брат. — Бездонная сумка. Кстати, стоит целого состояния. Всё, что в неё кладётся, становится невесомым.

— Правда? — глаза девушки загорелись.

— Не совсем, — поправил Ользан. — Не становится невесомым, а уменьшается в весе. И никакая она не бездонная. Хотя, конечно, влезет в неё очень много… Кстати, здесь её называют «кошельком». Или как Бревин сказал.

— Что-то я у тебя раньше этого «кошелька» не видел, — Бревин подошел поближе. — Он у тебя что, от чужих глаз заколдован или как?

— Не совсем, — Ользан подмигнул Коллаис. — У тебя хорошее воображение?

— А что? — Бревин недоумённое приподнял голову.

— Отвернись и вообрази, что ты хочешь меня ограбить. Только вообрази это на самом деле. Всерьёз. Ну?

Бревин послушно отвернулся и спустя десяток секунд перевёл взгляд на Ользана.

«Кошелька» на поясе не было.

— Что за… — Бревин прикоснулся к тому месту, где был крохотный коричневый мешочек. Пальцы его встретили пустоту. — А? Вот это да! Как это делается?

Ользан пожал плечами.

— Такой мне уже подарили.

— Как интересно, — Коллаис попыталась приподнять «кошелёк» на ладони, но… рука её прошла насквозь. От неожиданности Коллаис оступилась и едва не упала.

Тут уж Ользан не выдержал и рассмеялся: вид у обоих шантирцев был донельзя озадаченный.

— Кто бы мне такое подарил, — мечтательно протянул шантирец. — Слушай, Олли, признайся — кто это из твоих друзей такой богач?

— Ты вряд ли его знаешь, — пожал плечами художник. — Один из Магистров. Помог мне, кстати, устроиться художником.

Улыбка сошла с лица Бревина.

— Ты что, имеешь дело с Гильдией?

Имелась в виду, конечно, Гильдия Воров — объявленная недавним решениям правительства Федерации вне закона. Говорили, что Гильдия находится в состоянии упадка: десять лет назад ни одно правительство Ралиона не осмелилось бы на такой шаг.

— С Магистром, — уточнил Ользан. — Не все они на самом деле — уголовники. Отличный человек, между прочим. И честный. Зря ты так сразу.

— Слова «Магистр» и «честный», по-моему, исключают друг друга, — ядовито заметил шантирец. — Я надеюсь, что ты не выполняешь никаких его поручений?

— Уже нет, — пожал плечами Олли. Он заметил, что выражение лица у Коллаис стало встревоженным. Ей явно была не по душе эта перепалка. — Да и вообще, Бревин, разве тебя это касается? Извини, конечно. Я же вас в это не впутываю.

— И правильно делаешь, — Бревин сердито мотнул головой, сбрасывая прочь непокорную прядь волос. — Потому что это будет последний раз, когда ты нас увидишь.

— Риви, — сестра взяла его за локоть. Бревин молча освободился, не глядя в её сторону.

— Всё, — сухо произнёс он. — Я всё сказал.

Ользан открыл было рот, чтобы что-то возразить, но тут сквозь толпу к нему пробился один из студентов.

— Вы Ользан? — спросил он. Тот кивнул. — Ваше выступление через пять минут. Просили прийти в Большой зал.

Ользан кивнул и студент, бросив на него ещё один взгляд, исполненный (уважения? любопытства? — Ользан так и не понял), убежал прочь.

Где-то прозвонил колокольчик.

— Идёмте, — Ользан взял шантирцев за руки и кивнул головой вперёд. — Послушаете. Вы же для этого сюда пришли?

Хотя Бревин был всё ещё хмур, он подчинился беспрекословно. Коллаис же, наоборот, успокоилась. В любом случае, выяснение отношений откладывалось.

* * *

Кроме Ользана, Веркласса и Илитанны, выступили ещё девять человек. Председатель сообщил всем присутствующим, что несколько дней назад обнаружена совершенно нетронутая гробница одного из Императоров династии Грифона — чем вызвал в зале немалое оживление. Ользану показалось, что он говорит неразборчиво, несвязно и, в общем, неинтересно. Тем не менее, его сообщение было встречено достаточно громкими аплодисментами и в конце концов Ользан был отпущен.

В столовой оказалось много народу и Ользан решил, что обед может и подождать. Тем более, что времени его выступления отняло немного. Непонятно, конечно, сколько времени займёт полный отчёт — в котором, видимо, придётся упомянуть также о своих видениях. О последнем юноша прежде не задумывался.

Но раз назвался груздем…

Ожидая вызова он бродил по одному из выставочных залов — Музей нередко открывал выставки, посвящённые самым различным тематикам. Сейчас, когда интерес к культуре арратов и других исчезнувших народов возродился, исторические исследования стали необычайно популярными. Странное дело, подумал Ользан, прохаживаясь между многочисленными посетителями. Мир опять движется к хаосу, скоро, того и гляди, последует война, а здесь ничего не меняется. Слова «всё меняется» вновь пришли на ум и он недовольно поморщился. За тысячелетия своего существования Федерация продемонстрировала удивительную живучесть. Все уверены, что она — вечна. Так же, как, впрочем, любые жители любой другой страны.

Но всё меняется и всё исчезнет. Ользан попытался себе представить руины Оннда, занесённые песком и пеплом и не смог. Может, не стоит и пытаться?

Кто-то похлопал его по плечу. Ользан обернулся. Бревин с Коллаис.

— Думал, скроешься? — спросил Бревин вполне дружелюбно. — Как же… Почему здесь, не успел проголодаться?

Ользан объяснил.

— Жаль, конечно, что мы не услышим настоящую историю, — многозначительно сказал Бревин, выделяя слово «настоящую». — Сюда-то мы, как студенты, можем входить, а вот туда… — он кивнул в сторону плотно запертых дверей Малого зала.

— Смотри, Риви, — сестра дёрнула его за рукав и указала на гравюру, что висела в нескольких шагах от них на стене. — Какая прелесть!

Все трое подошли к гравюре. На ней был изображён какой-то дикий кот, сидящий на небольшом бугорке и пристально вглядывающийся вдаль. Ничего, кроме камней, видно не было и о предполагаемом размере животного было трудно судить. Мех кота был украшен необычной мозаикой из пятиугольных пятен трёх цветов.

— Красиво, — согласился Бревин, глядя на гравюру с некоторым удивлением. — Но причём здесь арраты?

— Арраты ни при чём, — согласился Ользан и указал на надпись под гравюрой. — Это другой народ, который обитал в центральных пустынях ещё до арратов. О них мало что известно. Достоверно известно только то, что они поклонялись мозаичному коту. — Художник указал рукой. — Я даже не знаю, сохранились ли такие коты. С прибытием колонистов все они куда-то делись.

Бревин попытался припомнить, что он слыхал о мозаичных котах, и не смог.

25
Перейти на страницу:
Мир литературы