Анна Австрийская, или три мушкетера королевы. Том 2 - Борн Георг Фюльборн - Страница 30
- Предыдущая
- 30/87
- Следующая
— Примите меры, чтобы они не попали в руки кардинала и его шпионов.
— Мы до последней минуты будем соблюдать самую крайнюю осторожность, — ответил герцог Орлеанский, — впрочем, наших приготовлений никто не заметил, не беспокойтесь, пока все идет как надо.
Герцог ушел.
Мария Медичи осталась вдвоем с придворной дамой.
Королева-мать тревожно взглянула на золотые часы, стоявшие на ее письменном столе. Решительная минута приближалась, — через двадцать минут пробьет девять и Жюль Гри придет к боковым воротам за обещанным ядом.
Мария Медичи не хотела лично вручать ему флакон, чтобы в случае необходимости иметь возможность отвести от себя всякие подозрения.
Она рассчитывала оградить себя от опасности, передав яд так, чтобы подкупленный убийца не видел, oti кого он берет его.
Но для этого нужен был надежный человек, и она выбрала герцогиню де Бретейль!
В случае провала она надеялась, таким образом, избавить себя от всяких неприятностей, отрекшись от связи с убийцей и сказав, что он просто хотел выманить деньги своим показанием.
Мария Медичи рассчитывала, что ее словам больше поверят, чем словам бывшего слуги кардинала.
Но она забыла, как это обыкновенно случается с подобными ей людьми, что в случае разоблачения до объяснений может даже не дойти.
Ненависть и злоба вели ее к собственной гибели. Но она не думала об этом и напролом шла к цели.
— Я знаю, что могу положиться на вашу преданность, милая герцогиня, — сказала она своей приближенной, — вы уже много лет доказываете мне вашу неизменную верность и вполне приобрели мое доверие.
— Я всегда буду стараться оправдать его, ваше величество, — ответила герцогиня де Бретейль.
— Кроме того, — продолжала королева-мать, — я заметила, что вы во всех отношениях разделяете мои взгляды, особенно по отношению к кардиналу Ришелье.
— Вашему, величеству известно, что я ненавижу этого честолюбивого, бессовестного человека. Он оттеснил и разорил моего брата из-за того только, что я пользуюсь вашим доверием.
— Да, да, милая герцогиня, этот человек всем готов пожертвовать ради своих личных выгод! Но этому непременно надо положить конец. Вы были отчасти свидетельницей переговоров, здесь происходивших, и я обещаю вам, что после свержения кардинала ваш брат займет прежнюю почетную должность.
— Приношу мою глубочайшую благодарность вашему величеству!
— Мы близки к большим потрясениям, милая герцогиня. Маркиза Вернейль говорила мне, что король Людовик с радостью ждет этой катастрофы, — продолжала Мария Медичи, становившаяся с каждой минутой тревожнее, — мы скоро, скоро достигнем цели. Ах, да! Я вспомнила, около девяти часов к боковой калитке дворца придет один из наших сторонников — молодой, отважный, надежный человек, ему надо отдать одну маленькую вещицу, я ее уже приготовила. Если он часто станет ходить сюда, это может возбудить подозрение, вы ведь знаете, что сейчас много шпионов.
— Да, к сожалению, это правда, ваше величество.
— Поэтому я решила, что лучше попросить его прийти к боковым воротам дворца, — сказала королева-мать, — но так как об этом никто не должен знать и я не могу поручить это дело кому-нибудь из камергеров или лакеев, то я в большом затруднении, как поступить.
— Очень понятно, ваше величество.
— Эту маленькую услугу мне может оказать только тот, кому полностью доверяю, милая герцогиня.
— Я в полном распоряжении вашего величества.
— Но я хотела бы, чтобы никто не видел того, кто передаст вещицу.
— Я могу пройти нижними коридорами.
— Да, да, милая герцогиня, там вас никто не увидит, там совсем темно. Исполните мое маленькое поручение — это меня очень успокоит.
— С удовольствием, ваше величество!
— Вот вещь, которую вы передадите, — продолжала Мария Медичи, подавая герцогине старательно завернутый флакон. — Сами откроете калитку! Так как вы будете стоять в темноте, вас не увидит тот, кто придет за вещью, я этому очень рада. Не разговаривайте с ним, только Просуньте вещицу в щель калитки.
— Понимаю, ваше величество. Меня не увидит тот, кто будет стоять за воротами.
— Я знаю, что вы хорошо исполните мое поручение, милая герцогиня, и заслужите новую мою благодарность. Уже девять часов, идите скорее вниз и не забудьте взять ключ, пожалуйста, будьте как можно осторожнее, чтобы никто не видел вас, — попросила королева-мать.
— Через четверть часа я вернусь к вам, — сказала герцогиня и, поклонившись, вышла из комнаты.
— Он возьмет яд, — прошептала Мария Медичи, — и сумеет подмешать ему во что-нибудь. Будет свергнут ненавистный кардинал, и мы восторжествуем. Наконец-то близка желанная цель. Сам Людовик будет нам благодарен, когда мы избавим его от этого человека, который ему давно в тягость, а мы достигнем своих целей. Герцог Орлеанский получит то, что имеет право требовать: право на престол, а я последние годы жизни еще раз буду иметь желанную власть, желанный блеск, которые мне так необходимы. Долой кардинала и его приверженцев. После его свержения и им не спастись. Всех их обвинят в государственной измене, всем снимут головы! О, мы научились у вас, господин кардинал! Вы всегда так делаете и теперь сделаете, если победите. Мы не зря прошли вашу школу, всемогущий министр и великий дипломат, умевший постепенно прибрать к рукам управление государством. Наконец, вы дошли до границы, честолюбивый выскочка, вытащенный мною из грязи. Но довольно, ни шагу дальше. Прошло ваше время!
В эту минуту в приемной послышались громкие голоса.
Королева-мать сердито взглянула на портьеру, которая вслед затем отодвинулась.
На пороге стояла маркиза де Вернейль, статс-дама из свиты Анны Австрийской, тайная союзница Марии Медичи. Бледная, с выражением неописуемого ужаса на лице, она торопливо оглянулась вокруг. В комнате никого не было. Маркиза поспешно подошла к королеве и упала перед ней на колени.
— Слава Святой Деве, что мне удалось пробраться к вашему величеству! — сказала она прерывающимся голосом.
— Что с вами, маркиза? — говорите, ради Бога, что случилось?
— Кардинал сейчас был у короля!
— Ну и что из этого? — спросила Мария Медичи, — вам, впрочем, верно не так передали, маркиза, кардинал очень болен.
— Его эминенцию принесли на носилках, я сама видела его, ваше величество!
— Но я все-таки не понимаю, маркиза, чего вы так испугались. Кардинал был у моего сына и…
— И победил, ваше величество!
— Вы говорите загадками!
— После бурной сцены кардинал во время разговора с королем так сумел обойти его, что склонил опять на свою сторону и сегодня вечером все его противники погибнут!
— Это невероятно!
— Поверьте моим словам, ваше величество, бегите, умоляю вас!
— Бежать? Теперь, когда я торжествую?
— Не полагайтесь на это, ваше величество, бегите с господином герцогом Орлеанским, пока еще не поздно.
— Но я все еще не вижу, на каком основании вы это говорите, маркиза?
— Кардиналу все известно, король собирается приказать оцепить ваш дворец…
Мария Медичи содрогнулась.
— Немыслимо, невозможно! — вскричала она.
— Умоляю, ваше величество, послушайтесь меня, бегите, пока не поздно! Ришелье сильно восстановил короля… его величество в большом волнении вышел из Лувра.
— Значит, нам изменили.
— По всей вероятности! Кардинал, видимо, знает обо всем, что против него замышляют, и сумел соединить свои интересы с интересами короля. Предупредите господина герцога Орлеанского!
— Вы говорите, кардинал уговорил моего сына оцепить мой дворец?
— Его величество, кажется, идет сюда с кардиналом!
У Марии Медичи мелькнула мысль, что Жюль Гри, вероятно, изменил ей. Герцогиня понесла яд к боковым воротам… если там…
Она побледнела и зашаталась.
— Боже мой… вам дурно? — воскликнула маркиза, подводя королеву-мать к креслу.
— Ничего, это сейчас пройдет, мы не должны падать духом в такую минуту, надо действовать решительно, сходите за герцогом, попросите его скорей прийти сюда.
- Предыдущая
- 30/87
- Следующая
