Диверсант № 1 - Самаров Сергей Васильевич - Страница 49
- Предыдущая
- 49/72
- Следующая
– У вас все?
– Все.
– Тогда я немедленно включу брата с сестрой в разработку.
– Ждем вестей. Если что-то появится у нас, – Александр снова посмотрел в окно, где начали сгущаться сумерки, – я сообщу дежурному.
– Я останусь в управлении допоздна, – сказал генерал. – Моя семья на даче, одному дома скучно. Звоните сюда.
Басаргин отключил спикерфон и сел в кресле прямо.
– Доктор уже должен быть на месте. У них там уже ночь.
– Кажется, три часа разницы с Москвой. Он прислал подтверждение на получение данных. Следовательно, приступил к поиску. Если бы что-то появилось, уже сообщил бы.
Костромин вывел на принтере документы, полученные им из штаб-квартиры. Два первых, прочитанных с монитора, молча протянул Басаргину, а сам углубился в последний, по мере прочтения передвигая листы через стол, чтобы Александр смог приняться за них, когда закончит с двумя первыми короткими сообщениями.
Интерпол располагал о Джошуа Гольдрайхе достаточно обширным досье, однако весьма поверхностным, состоящим из одних только косвенных фактов, не имеющих доказательств причастности последнего к терроризму. Эти данные были переданы французской полицией для последующей проработки объекта. Однако сами агенты Интерпола, периодически проводя контрольные проверки, ни разу не столкнулись ни с чем подозрительным. Исключение составляли те факты, которые смотрятся необычными поступками эксцентричного человека, но не более. При этом досье хранилось в архивах на случай, если что-то произойдет. Архивы переполнены такими досье, но их пока никто не собирается удалять.
Джошуа попал в поле зрения полиции три года назад, когда, получив в наследство состояние, превышающее полтора миллиарда долларов, приехал в Европу. Тогда во Франции была проведена серия крупных террористических актов. Сначала взорвали казино в Париже. При взрыве тринадцать человек погибли и около тридцати получили увечья разной степени тяжести. Гольдрайх в начале ночи посетил это казино, собираясь уже утром уехать отдыхать в Альпы. Согласно тем данным, что удалось собрать французской полиции, Гольдрайха за игрой видели два американца, постоянные посетители игорных заведений в Лас-Вегасе, где часто и помногу проигрывал Джошуа. Его вообще считали больше игроком, чем бизнесменом, как говорил последующий опрос друзей и знакомых молодого миллиардера. И таким был с самого раннего детства. Там же, в казино, незадолго до взрыва, Джошуа видел некую пожилую женщину-арабку, путешествующую с сыном. Об этом факте полиции сообщил товарищ Гольдрайха по колледжу, а потом и по университету, корреспондент сразу нескольких американских газет в Париже Джо Хигган. Предположительно, эти мать с сыном были известны – Лейли Лальер и Пьер Лальер, – они находились в розыске французской полиции уже несколько лет по подозрению в деятельности радикальной алжирской террористической организации. Проходили они одновременно и по розыску Интерпола. Джо Хигган дал координаты Гольдрайха, отправившегося скоростным поездом в Альпы. Одновременно Хигган опубликовал в одной из парижских газет интервью с Гольдрайхом о последних часах работы казино и о публике, там присутствовавшей.
Следствие с французской стороны вела комиссар Рано, которая оперативно не смогла до миллиардера добраться, поскольку тот, по всей видимости, отключил свой сотовый телефон. Да и никто не рассматривал в первое время причастность Гольдрайха к случившемуся всерьез. Допросить его хотели только как свидетеля, не получившего утрированную психологическую травму и видевшего людей, возможно, имевших отношение к взрыву.
Но имя Гольдрайха всплыло уже на следующий день, когда выяснилось, что он неожиданно ночью сошел с поезда в Ле-Крезо, не доехав до Экс-ле-Бен четверть пути. Поезд сразу после Ле-Крезо был взорван, предположительно теми же террористами. Аналогия между двумя террористическими актами усматривалась вследствие родственного состава взрывчатого вещества. При взрыве поезда погибли восемнадцать человек и около ста получили ранения и увечья. Оправдания самого Гольдрайха, высказанные во время телефонного разговора с Джо Хигганом, что ему, дескать, надоело ехать в поезде и потому он пересел на такси, никто всерьез не воспринял, хотя Хигган уверял, что это вполне в духе эксцентричного характера Джошуа. У полиции возникла версия причастности к взрыву молодого миллиардера, которого могла толкнуть в террористическую организацию как раз та самая страсть к эксцентричному поведению. Его стали искать более настойчиво, хотя еще и не всерьез.
Нашли в курортном городе Шамони у подножия Монблана, где он своей игрой чуть не разорил местное казино. Полиции нечего было предъявить Гольдрайху, кроме вопросов о его странном поведении. Дважды покинуть места, где будет произведен взрыв! Это уже не выглядело простой случайностью и везучестью. Комиссар Рано ограничилась ответами на вопросы о казино и о поезде, об игроках и пассажирах, но сам Гольдрайх неожиданно предсказал, что вскоре, по его мнению, предстоит взрыв туннеля под Монбланом. Но вопрос комиссара по этому поводу сообщил, что, кажется, видел в городе ту же женщину-арабку с сыном.
– Я рад, что мои умозрительные заключения оказались не беспочвенными, – прервав чтение комиссара, сказал Александр и отложил в сторону первую распечатку. – Когда министерство обороны Франции сможет дать ответ о веществе, содержащемся в контейнере?
Костромин сам радовался такому результату. В Лионе противники создания нового подсектора по борьбе с терроризмом теперь притихнут. И совсем перестанут высказывать сомнения по поводу целесообразности создания национального бюро подсектора в России. Говоря честно, закулисная борьба утомляла комиссара гораздо больше, чем оперативная работа. Но если ты возглавил новый подсектор, если ты расходуешь значительные финансовые средства, будь готов к тому, что на эти средства еще кто-то положил глаз и всегда готов подставить тебе ножку, стоит только серьезно ошибиться.
– Я думаю, экспресс-анализ сделают достаточно быстро. Может быть, к утру уже будет предварительный результат, хотя сообщат наверняка только наименование вещества. Более точный радионуклидный анализ с возможным определением страны производителя требует нескольких дней.
– Кто в мире обладал наиболее большими и малоконтролируемыми запасами бактериологического оружия? Я никогда не сталкивался с этой темой, потому в ней слегка плаваю.
– Обладали многие. Но все старались держать это в тайне. Более-менее открытая информация в последние годы появилась о советских работах и о южноафриканских испытаниях. Там в годы борьбы за расовую власть пытались травить в саванне целые негритянские деревни. Есть данные об испытании anthrax'а на ангольцах и в Намибии. Насколько я помню, в Анголе погибли от этой гадости два советских офицера-спецназовца и целый отряд правительственных войск. С лечением там дело обстоит плохо. Вакцину вовремя доставить не сумели. Да и не сразу определили заболевание.
– Сейчас, случись что, тоже не сразу сообразят.
– Да, про такие вещи современные врачи слегка забыли.
Костромин снова взял в руки листы распечатки, но дочитать ему опять не дали – на сей раз помешал телефонный звонок.
Басаргин посмотрел на определитель номера и пожал плечами:
– Или Доктор, или Тобако. Номер не определен… – и включил спикерфон.
– Саша! Это Зураб. Есть срочное сообщение. Мне сказали, что приехали три чеченца из Германии. Серьезные, влиятельные люди, связанные с Ахматом Закаевым. По описанию, они не подходят под ту троицу, что к Мадине Хамидовне ходила, слишком солидные, респектабельные. Но с ними прибыли и парни, якобы, из охраны. Тоже трое. Необходимо найти их и проверить. Живут все шестеро в «Редиссон-Славянской».
– Понял. Это все?
– Все. Я проверяю их по своим каналам.
– С Заремой перезваниваешься?
– Обязательно. Она пьет чай с охранниками. Охрана сменилась.
– Хорошо. Я сообщу данные генералу. Пусть они проверяют.
- Предыдущая
- 49/72
- Следующая
