Пятое Правило Волшебника, или Дух Огня - Гудкайнд Терри - Страница 47
- Предыдущая
- 47/173
- Следующая
Несан вспомнил, как дамы на лестнице обсуждали такие платья, в каком сейчас была Клодина Уинтроп. Он отродясь не видел настолько обнаженной женской груди. От волнения грудь ее тяжело вздымалась, и у Несана от этого зрелища глаза буквально лезли на лоб.
– Не могли бы вы выйти? – шепотом попросила она, обращаясь к темному проему, где стоял Морли. – Пожалуйста! Мне страшно.
Внезапно Несан сообразил, что пришел его черед. Он скользнул из-за бочек и бесшумно двинулся к женщине.
Желудок скрутило в узел, а чтобы что-то разглядеть, пришлось стереть застилавший глаза пот. Он старался дышать ровно, но сердце отказывалось слушаться его. Он должен это сделать. Но, добрые духи, как же ему страшно!
– Директор Линскотт? – снова обратилась она к Морли.
Несан схватил ее за локти и вывернул руки за спину. Женщина ахнула. Юноша удивился, насколько просто оказалось удерживать ее руки за спиной. Дама была растеряна и удивлена. Как только Морли увидел, что Несан ее схватил, он мгновенно выскочил из тьмы.
И не успела она закричать, как Морли со всей силы двинул ее кулаком в живот. Могучий удар едва не сбил с ног и женщину, и державшего ее Несана.
Клодина Уинтроп сложилась пополам, и ее вырвало. Несан отпустил ей руки. Она прижала их к животу и опустилась на колени, ее жестоко выворачивало. Морли с Несаном отошли чуть в сторону, чтобы не испачкаться. Но они вовсе не собирались уходить дальше, чем на расстояние вытянутой руки.
Когда спазмы прекратились, женщина выпрямилась и попыталась подняться на ноги, ловя воздух ртом. Морли рывком поднял ее и снова вывернул ей локти.
Несан знал, что теперь его очередь проявить себя. Вот он, его шанс защитить министра. Шанс сделать так, чтобы Далтон Кэмпбелл гордился им.
Несан двинул женщину в живот так сильно, как только смел.
Он еще никогда никого не бил, только своих друзей, да и то шутя. Но ни разу вот так, сознательно, желая причинить боль. Ее живот оказался маленьким и мягким. И Несан понял, какую боль причинил ей удар.
Ему стало тошно. И в то же время ее боль возбуждала. Так жестоко вели себя его хакенские предки. Вот что было в них самое ужасное. И в нем самом. Глаза женщины расширились от ужаса, она судорожно пыталась вдохнуть, но безуспешно, лишь молча неотрывно глядела на своего мучителя, как овца на мясника. Как когда-то ее андерские предки смотрели на предков Несана.
– У нас для тебя сообщение, – сказал Несан.
Они с Морли заранее условились, что говорить будет Несан. Морли не очень хорошо все запомнил, а Несан всегда отличался хорошей памятью.
Женщина наконец продышалась. И тогда Несан нанес ей еще три удара подряд. Быстрых. Сильных. Жестоких.
– Ты слышишь? – прорычал он.
– Ах ты, жалкий хакенский ублюдок…
И тут Несан врезал ей со всей силы. Так, что даже кулак заболел. Морли подался на шаг назад. Женщина обвисла у Морли в руках, давясь сухими спазмами. Несану хотелось ударить ее по лицу – заткнуть ей кулаком рот, – но Далтон Кэмпбелл строго наказал не оставлять следов.
– На твоем месте я бы не стал больше его обзывать, – порекомендовал Морли, ухватив ее за волосы и грубо поставив на ноги.
Он так сильно запрокинул ей голову, что груди полностью вывалились из декольте. Несан застыл. Он не знал, следует ли ему поправить ей платье, и тупо глазел на женщину. Морли тоже глянул через ее плечо и ухмыльнулся Несану.
Женщина опустила взгляд и увидела, что ее груди выставлены на всеобщее обозрение. Затем подняла голову и покорно закрыла глаза.
– Пожалуйста, – проговорила она, тяжело дыша, – не бейте меня больше!
– Ты готова слушать?
– Да, господин, – кивнула она.
Это обращение изумило Несана больше, чем вид обнаженных грудей. Никто и никогда за всю его жизнь не называл его господином. Эти два простых слова прозвучали так странно для его слуха, что он некоторое время молча на нее смотрел. Уж не издевается ли она над ним? Но когда она посмотрела ему в глаза, Несан понял, что нет.
Музыка наполняла его такими ощущениями, каких он прежде еще не испытывал. Никогда еще он не был важной персоной, никогда его не называли «господин». Еще сегодня утром его обзывали Несуном. А теперь андерка называет его господином. И все – благодаря Далтону Кэмпбеллу.
Несан снова ударил ее в живот. Просто потому, что ему так захотелось.
– Пожалуйста, господин! – закричала она. – Пожалуйста, не надо больше! Скажите мне, что вам нужно. И я это сделаю. Если вы хотите меня, я покорюсь. Только не бейте меня больше! Пожалуйста, господин!
Хотя Несану до сих пор было тошно от того, что он делает, он в то же время чувствовал себя гораздо более значительным человеком, чем прежде. Андерка стоит перед ним вот так, с обнаженными грудями, и называет его господином!
– А теперь слушай меня, ты, мерзкая сучка!
Несан изумился своим словам не меньше, чем она. Он вовсе не собирался это говорить. Слова вырвались как-то сами собой. Впрочем, ему понравилось, как они прозвучали.
– Да, господин, – всхлипнула она. – Я слушаю. Все что хотите.
Она выглядела такой жалкой и беспомощной. Если бы не далее чем час назад андерка, будь то даже вот эта самая Клодина Уинтроп, приказала ему опуститься на колени и вылизать языком ее туфельки, он бы подчинился, трясясь от страха. Он и не представлял даже, насколько порученное им с Морли дело окажется легким. Пара-тройка ударов, и знатная дама уже умоляет позволить ей сделать то, что прикажут. Он и не догадывался, как просто стать уважаемым человеком, как просто заставить людей делать то, что он прикажет.
Несан припомнил, что велел сказать Далтон Кэмпбелл.
– Ты ведь вертелась перед министром, верно? Предлагала ему себя, так?
Его слова вовсе не звучали вопросом.
– Да, господин.
– Если ты хотя бы подумаешь о том, чтобы сказать кому-то, будто министр тебя изнасиловал, то крепко пожалеешь. Такая ложь – не что иное, как измена. Ясно? Измена. А наказание за измену – смерть. А когда твое тело найдут, тебя даже опознать никто не сможет. Поняла, сука? Твой язык обнаружат прибитым к дереву. Это ложь, что министр тебя изнасиловал. Гнусная изменническая ложь. Повторишь свои измышления еще хоть раз, и смерть твоя будет долгой и мучительной.
– Да, господин, – рыдала она. – Я больше никогда не солгу. Простите. Пожалуйста, простите меня! Я больше никогда не стану лгать. Клянусь!
– Ты выставляла свои прелести перед министром, предлагая себя. Но министр слишком достойный человек, чтобы заводить с тобой интрижку. Или с кем бы то ни было. Он тебя отверг. Отказал тебе.
– Да, господин.
– Ничего недостойного не произошло. Усекла? Министр никогда не делал ничего недостойного ни с тобой, ни с кем другим!
– Да, господин. – Она рыдала, низко опустив голову.
Несан вытащил из ее рукава носовой платок и вытер ей глаза. В тусклом свете он видел, что от слез косметика на ее лице размазалась.
– А теперь прекрати реветь. У тебя лицо хрен знает на что похоже. Лучше вернись-ка в свои покои и приведи себя в порядок, прежде чем возвращаться на пир.
Она всхлипнула, стараясь сдержать слезы.
– Я не могу вернуться на пир. Мое платье испорчено. Я не могу вернуться.
– Можешь – и вернешься. Приведи в порядок лицо, смени платье. Ты вернешься на пир. Там будет кое-кто, кто за тобой присмотрит, проследит, чтобы ты вернулась, и проверит, усвоила ли ты послание. Если еще раз оступишься, то отведаешь его меча.
Глаза женщины округлились от ужаса.
– Кто…
– Не важно. Для тебя это не имеет значения. Важно лишь, чтобы ты усвоила послание и поняла, что с тобой произойдет, если посмеешь повторить свою гнусную ложь.
– Я поняла, – кивнула она.
– Господин, – сказал Несан.
Она подняла брови:
– Я поняла, господин! – и женщина прижалась спиной к Морли. – Я поняла, господин. Да, господин! Я правда все поняла, господин!
– Отлично, – хмыкнул Несан.
Женщина оглядела себя. Ее нижняя губа дрожала. По щекам струились слезы.
- Предыдущая
- 47/173
- Следующая
