Песчаный поход - Бобров Глеб Леонидович - Страница 12
- Предыдущая
- 12/30
- Следующая
После очередной встряски еще более пошатывающийся болтун указал на высокого, степенного дехканина средних лет. По словам отставного суперинтенданта, выходило, что у этого мордоворота припрятано два АКМа и еще кой-чего – по мелочам. Прибыв на его усадьбу, порядком замученные мужики ничего там не обнаружили, хоть и постарались на славу, а сам хозяин явно и не собирался расставаться с припасенным якобы арсеналом…
Потерявший уже всякое терпение Пономарев резко ткнул его обеими руками в грудь и заорал в лицо:
– Ну ты, тварь, где стволы?! Падла!!!
Мужчина, улыбнувшись и спокойно разведя руками в стороны, отрицательно покачал головой.
– А ну, дай ему пару раз!
Вторично взведенного солдата просить не пришлось. Перекинув винтовку в левую руку, Гора, широко шагнув, всадил дехканину ногой в центр живота, а когда тот, с хрустом ударившись всем телом о стену своего дома, согнувшись падал на него, он встретил бесчувственное тело страшным ударом локтя в голову. Раздался специфический треск ломающейся кости, и сметенный наземь афганец, словно в эпилептическом припадке, судорожно выгибаясь дугой, быстро-быстро засучил ногами по пыли.
Взводный окончательно взбесился:
– Ты, идиот! Ты что?! Бля! Да ты что, ох…?! Ты его убил на х…! Да ты нас всех… Посадят!
Гора, не вполне понимая, что произошло, яростно прохрипел:
– Та паш-ш-шел он!
Лейтенант и вовсе взревел:
– Заткнись!!! Все, тихо! Тихо… Давай, кретин, поднимай. Поднимай, б…! Говорю! Понесли! Быстро!
Подхватив под руки агонизирующее тело, они, выбиваясь из сил, поволокли его по крышам. Видимо, не сориентировавшись в суматохе, взводный, его напарник и тяжело умиравший мужчина через минуту оказались над усадьбой муллы. Начальство, увлеченно о чем-то переговариваясь, стояло к ним спиной.
– Толкай! – прошипел Пономарев. И когда Гора наклонил почти затихнувшее тело над двухметровым дувалом, лейтенант с силой пихнул труп ногой в поясницу. Толпа, услышав тупой удар тела оземь, как по команде, разом повернулась. Взводный, сколь можно естественней, промолвил:
– Вот б…, сорвался…
– Пономарев, где автоматы? – холодно поинтересовался полкач.
– Пока нет, товарищ подполковник.
– Все четверо – ко мне… Бегом!
Широко расставив ноги, подполковник Смирнов, покачиваясь взад-вперед, стоял перед замученной, парализованной страхом четверкой и, явно наслаждаясь производимым на них впечатлением, медленно и нарочито спокойно перечислял:
– Так, красавцы… Издевательство над пленным – раз, сокрытие оперативной информации в боевых условиях – два, зверское убийство мирного – оружия нет?… Нет! – мирного жителя – три… Не до х… ли? А? Пономарев?! Чего молчишь, сученка?
– Он сам сорвался, товарищ подполковник, – промямлил взводный.
– Ты мне брось, лейтенант, по ушам ездить. Я уже лет двадцать как кулак разрабатывать бросил! Понял!!! Ты кого нае… хочешь?! Мне что – сраку тобой подтереть, а? В общем, так… Ищи!!! Хорошо ищи! Как хочешь! Не найдешь… Ну, ты знаешь. Кру-гом! Свободны!!!
В течение пяти минут с трудом сдерживающий тихую, но страшную ярость командир четвертой роты и поникший, ни на что уже не надеющийся лейтенант, несколько раз указав на лежавший неподалеку труп, держали выразительную речь перед потерявшими всяческие иллюзии жителями потрясенного кишлака. Под занавес из толпы под дикий вой женщин, и гулкие удары прикладами выволокли полтора десятка мужиков попредставительнее и поставили в ряд у стены противоположного дома. Кто-то из молодых сбегал в дом и чуть ли не за бороду, притащили муллу – в ту же шеренгу. В пяти метрах напротив установили наземь три пулемета Калашникова…
Это был сильный аргумент. Через полтора-два часа окончательно загнанная четверка приволокла складываемые в отдельную кучу последние стволы.
Получилось весьма неплохо. С пяток «буров», китайский ручной пулемет калибра 7,62 мм, два АКМ – также китайского производства и двенадцать «выстрелов» к противотанковому гранатомету. Правда, самого гранатомета не было, но сия деталь уже не столь важна – два дня тому назад шестая МСР захватила в другом селении три или четыре РПГ, но без БК. Как раз – полный комплект.
Офицеры роты и штаба искоса поглядывали на комполка – кажется, пронесло. Когда все было окончено, он опять построил добытчиков перед собой. Выразив всем благодарность, подполковник, потрепав Пономарева по плечу, даже вроде как перед ним извинился:
– Ты уж прости меня, лейтенант. Сам понимаешь – война есть война! (К слову, в армии офицер, делающий просто замечание военнослужащему в присутствии его подчиненных, не только изменяет неписаному закону офицерского братства, но и впрямую нарушает конкретную статью воинского Устава, и подобные случаи крайне редки даже по отношению к сержантскому составу).
И когда уже казалось, что все окончилось благополучно, Смирнов сделал последний мастерский ход.
Наметанным глазом выхватив из группы Сашу, он похлопал его по щеке и спросил:
– Ну что, солдат, смотрю ты первый раз в боях?
– Так точно, товарищ подполковник!
– Ну и как он, Пономарев?
– Толковый боец, товарищ подполковник…
– Молодец! Как фамилия, воин? – У Саши даже в голове зашумело. – Рядовой Зинченко, товарищ подполковник!
– Запомню, запомню… А по имени как, рядовой Зинченко?
– Александр, товарищ подполковник!
– Ну ладно, Саня, коль уж все так обошлось, ты скажи своему командиру: вы этого выродка, – полкач мотнул головой в сторону трупа, – на р-раз вырубили?
– На раз, товарищ подполковник! – чуть не вскрикнув, радостно ответил Саша. В ту минуту он прямо-таки обожал этого подтянутого, прекрасно и по-своему элегантно экипированного, всесильного и сурового, но справедливого офицера. Эталонный командир… О! Как он потом себя проклинал…
– Ну вот! – весело улыбнувшись, сказал Смирнов. – А Пономарев говорит, что сорвался. – От благодушия на его лице и намека не осталось, перед солдатами вновь стоял холодный и жесткий, всем до энуреза привычный подполковник Смирнов. – Да?.. Пономарев?! – и, многообещающе подмигнув лейтенанту, направился к своей КШМке. На полдороге остановился и, выполнив то ли удар милосердия, то ли контрольный выстрел, обратился к командиру четвертой мотострелковой:
– Рядовой, как его… Зинченко, кто по специальности?
– Механик-водитель, – скривившись, словно от оскомины, нехотя ответил ротный.
– А почему с пулеметом бегает?
– Штаты, товарищ подполковник.
– «Штаты!»… – перекривил офицера комполка и, повернувшись к начальнику штаба, приказал:
– Рядового Зинченко перевести в роту связи! – Усмехнувшись, добавил: – На мою
машину!
– Товарищ подполковник! – развел руками старлей. – И так некомплект! Куда еще!
– Ну, не хватает людей – нарожай!
Прихватив в качестве охраны первый взвод, полкач укатил на своей КШМке восвояси.
Вполне возможно, приказ Смирнова так бы и остался пустым звуком, но НШ, многоопытный, пожилой и добрый мужик, прекрасно понимал, в какое положение поставил рядового Зинченко комполка. Посему он без всяких церемоний, усадив Сашу в штабной БТР, сказал ротному:
– В полк вернемся – с переводом не затягивай, – И, лукаво улыбнувшись, добавил: – У нас сейчас как раз ни одного пулеметчика – одни майоры с пукалками! Черт знает что…
Пока солдатня заканчивала шмон и укладывала в машину найденное оружие, к покойничку – а местные уже успели подвязать платочком челюсть, стянуть меж собой большие пальцы рук и ног и усадить над почившим какого-то жалкого, отгонявшего веткой мух дедка – подошел начальник особого отдела части. Профессионально ощупав у трупа основание черепа и шейные позвонки, он ухмыльнулся, покачал головой и небрежно задрал ему рубаху на грудь. Чуть ниже солнечного сплетения уже начал синеть огромный лилово-бордовый кровоподтек.
Еще в течение часа, чуть ли не разрушив все стены и сараи, четвертая мотострелковая потрошила усадьбу убитого, но так ничего там и не нашла.
- Предыдущая
- 12/30
- Следующая
