Белогвардейщина - Шамбаров Валерий Евгеньевич - Страница 165
- Предыдущая
- 165/230
- Следующая
Решение о ДВР открывало и широкие перспективы для переговоров с Западом. Как уже говорилось, политика Антанты в начале 20-го стала меняться в сторону торговли с Россией и "мирного решения" русского вопроса. В сибирской кутерьме иностранцы откровенно увязли и запутались. Им теперь предстояло как-то выбраться из неопределенного положения, в котором они очутились, — военные и дипломатические миссии, неизвестно при ком аккредитованные, войсковые части, непонятно какие функции выполняющие. Теперь союзникам предоставлялся «красивый» выход из игры с сохранением своего политического реноме. Прошлые усилия и затраты как-то оправдывались победой «демократии» в обширном восточном регионе России. И в результате переговоров, закулисно начатых еще при Колчаке, а продолженных после падения его власти, было принято решение, устраивающее всех, — о выводе иностранных контингентов (тем более что чехословаки нацелились домой без всяких решений).
Запад, прежде ратовавший за "права человека", формально удовлетворился созданием "суверенного парламентского государства". Эсеры, через которых в основном и велись переговоры, по своему обыкновению не особо задумывались о последствиях (в первую очередь — для самих себя), их, как детей, радовал сам факт ухода «интервентов». Ну а большевики лишались соглядатаев, стесняющих их действия своим надзором.
Правда, США, не очень доверявшие сибирской политической конъюнктуре, предусмотрительно развязали руки японцам. 30.01.20 госдепартамент вручил послу Японии в Вашингтоне меморандум, где говорилось:
"Американское правительство не будет иметь никаких возражений, если у Японии возникнет решение продолжать одностороннее размещение своих войск в Сибири, или послать подкрепление в случае необходимости, или продолжать оказывать помощь в операциях Транссибирской или Китайской Восточной железнодорожных магистралей".
Хоть японцы и выступали конкурентами США в Тихом океане, на данном этапе американцы предпочли иметь соседями этих конкурентов, а не большевиков.
Итак, идея образования ДВР оказалась выгодной для всех сторон, и в первую очередь для коммунистов, заведомо планирующих марионеточный характер нового образования. Но… еще одна особенность ДВР заключается в том, что в «завершенном» виде она почти не существовала. Всю свою короткую историю она организовывалась, как тот легендарный город, который должен погибнуть, едва будет достроен до конца.
Республика находилась еще в задумках, а у нее уже нашлось множество соперников и противников. 31.01 произошел переворот во Владивостоке, в результате которого к власти пришла Земская управа — коалиционное правительство из эсеров, меньшевиков, земцев и коммунистов. Колчаковские войска, расположенные в Приморье, перешли на сторону новой власти. Нашлась и другая вооруженная сила — партизанские соединения Лазо, двинувшиеся в это время на Владивосток. Правда, новоявленные «союзники», бывшие колчаковцы и партизаны, смотрели друг на дружку косо, но присутствие японцев заставляло их держать нейтралитет. Да и вообще японцы не позволяли значительным силам партизан скапливаться во Владивостоке — их главные контингента оставались в Спасске и Имане (Дальнереченск). Владивостокское правительство было вовсе не против создания демократической «буферной» власти, но считало таковой властью себя; правительств, придуманных где-то еще, знать не желало. Причем местные большевики, вошедшие в органы приморской власти, придерживались той же точки зрения. «Левая», т. е. партизанская часть коммунистов была бы не прочь похерить всякие коалиции и попросту вырезать «буржуев», однако в местном партийном руководстве они оказались в меньшинстве, обстановка складывалась не в их пользу. К тому же — японцы…
Партизаны заняли также Хабаровск, Благовещенск и другие города Приамурья, где образовались свои областные «правительства», ревкомы, военно-революционные штабы. Владивостокцев они считали «соглашателями» и, естественно, не признавали. Не признавали и непонятной им ДВР. Просто били тех, кого сами считали своими врагами, и объявляли на занятой территории "советскую власть". Которую строили по своему разумению — вроде совдепов 17-18-го годов.
Наконец, в Чите сидел атаман Семенов, тоже получивший от Колчака "всю полноту военной и гражданской власти на Российской восточной окраине". В начале 20 г. ему пришлось туго, на него навалились с двух сторон. Партизаны Восточно-Забайкальского фронта под командованием Журавлева практически контролировали треугольник между Шилкой, Аргунью и Маньчжурской веткой КВЖД. А с победой большевиков в Иркутске усилился и натиск с запада силами тамошней Восточно-Сибирской советской армии. В руках Семенова оставался юго-восток нынешней Читинской области и часть Бурятии. Возможно, его тогда же и раздавили бы, но в феврале он получил сильное подкрепление — в Забайкалье пришли каппелевцы. С. Н. Войцеховский после попытки взять Иркутск вывел основное их ядро на Верхнеудинск (Улан-Удэ). Отдельно от него, севернее, пробилась за Байкал группа ген. Сукина из оренбургских казаков и сибирских пехотных частей, также принявших имя каппелевцев. Эти войска объединились с семеновскими и были переформированы. Прежние части атамана сводились в 1-й корпус, а каппелевцы во 2-й и 3-й корпуса Российской восточной окраины. Командующим всей армией стал Войцеховский при главном командовании Семенова. Характеризуя свои цели, Войцеховский выпустил обращение "К населению Забайкалья":
"В середине февраля в Забайкалье пришли войска, почти два года боровшиеся с большевиками на Волге, Урале и в Сибири. Это рабочие Ижевского и Боткинского заводов, казаки и крестьяне Поволжья, Урала и различных местностей Сибири Народная армия, поднявшая восстание против советской власти за Учредительное Собрание два года тому назад. За нами с запада к Забайкалью продвигаются советские войска, которые несут с собой коммунизм, комитеты бедноты и гонения на веру в Иисуса Христа. Где утвердилась советская власть, там в каждой деревне небольшая кучка бездельников, образовав комитеты бедноты, получает право отнимать у каждого все, что им захочется. Большевики отвергают Бога — и, заменив Божью любовь ненавистью, вы будете беспощадно истреблять друг друга. Большевики несут к вам заветы ненависти к Христу, новое красное евангелие, изданное в Петрограде коммунистами в 1918 г. В каждой местности, где утверждается советская власть, большевики прежде всего отнимают у крестьян хлеб, производят мобилизацию и гонят в бой ваших сыновей.
К западу от Байкала, в Советской России и Сибири, все время не прекращаются восстания среди крестьян против советской власти, против коммуны из-за хлеба. Спросите наших солдат, и они расскажут вам, что заставило их идти плохо одетыми в суровое зимнее время почти без продовольствия много тысяч верст через всю Сибирь за Байкал, чтобы только не оставаться под властью коммунистов. Я, как командующий войсками в Забайкалье, заявляю вам: противобольшевистская Народная армия, пришедшая в Забайкалье с запада, имеет своей задачей не допустить большевиков в Забайкалье, защитить здесь законность и порядок; жизнь и имущество граждан должны быть неприкосновенны и священны…"
Выражалось требование к повстанцам сложить оружие с гарантией жизни и свободы, а также того, что они не будут мобилизованы. Объяснялось, что прекращение военных действий в интересах самого населения. Объявлялся съезд представителей крестьян, казаков и бурят для выборов Законодательного собрания. Говорилось, что "власть и наша армия имеют своей главной задачей защиту интересов крестьянства и казачества, как главной массы населения, и установление твердого порядка, чтобы обеспечить населению свободную жизнь и мирный труд". Вряд ли это обращение могло угомонить разбушевавшуюся стихию. Но каппелевцы были отборными войсками, прошедшими огонь и воду, и первые попытки красных ликвидировать "читинскую пробку" они отбили.
Хотя теоретически создание «демократической» ДВР сулило коммунистам сплошные выгоды, но как только дошло до дела, посыпались проблемы. Изначально, в переговорах с некоммунистическими партиями, предполагалось столицей ДВР сделать Иркутск. Однако в Иркутске установилась советская власть, и большевикам стало жалко отдавать его «демократии». Они принялись мелочно торговаться из-за границ — мол, установить их лучше по Байкалу. До Байкала РСФСР, а за Байкалом — ДВР. Только за Байкалом располагался Семенов и уходить никуда не собирался. Стали высказывать недоверие и эсеры с меньшевиками, в январе горячо поддержавшие идею парламентской республики. Поведение «партнеров» начало смущать их. Ведь демократическое правительство, казалось, уже было создано — иркутский Политцентр, но большевики почему-то проигнорировали коалицию с ним и разогнали. И в дальнейших шагах по созданию ДВР взяли за правило односторонне диктовать свою волю. Социалистические партии стали осторожнее. Начали вырабатывать политические условия, на которых их партии готовы войти в коалиционное руководство республики. Реакция на это Ленина была весьма своеобразной. 9.03.20 он телеграфировал председателю РВС 5-й армии (практически властителю Сибири) Смирнову:
- Предыдущая
- 165/230
- Следующая
