Поезд в ад - Блох Роберт Альберт - Страница 4
- Предыдущая
- 4/4
– Очень хорошо, – вздохнул Мартин. – Я не могу корить вас за мои ошибки. С другой стороны, вы не можете ставить себе в заслугу то, что произошло. За все, что получал, я платил своим трудом. Я достигал всего сам. И ваши часы мне даже не понадобились.
– Это верно, – с улыбкой сказал кондуктор, – Поэтому сделайте милость, верните их мне.
– Они пригодятся вам для следующего молокососа? – пробормотал Мартин.
– Возможно.
Что-то в тоне кондуктора побудило Мартина взглянуть на него. Он хотел видеть глаза кондуктора, но козырек фуражки бросал на них тень. И Мартин снова опустил взор на часы.
– Скажите мне, – мягко начал он, – если я отдам вам часы, что вы с ними сделаете?
– Что? Брошу в канаву, – ответил кондуктор. – Больше мне нечего с ними делать.
И он протянул руку.
– А если кто-нибудь пройдет мимо, и найдет их, и покрутит головку назад, и остановит время?
– Никто этого не сделает, – проворчал кондуктор, – даже зная, в чем дело.
– Вы хотите сказать, что все это был трюк? Что это обыкновенные дешевые часы?
– Этого я не говорил, – прошептал кондуктор. – Я только сказал, что никто еще не крутил головку завода назад. Все люди похожи на вас, Мартин: они глядят в будущее, надеясь найти там полное счастье, Ждут минуты, которая никогда не настает.
Кондуктор снова протянул руку.
Мартин вздохнул и покачал головой.
– А все-таки, в конечном счете, вы меня обманули.
– Вы сами себя обманули, Мартин. А теперь поедете поездом в ад.
Он подтолкнул Мартина к вагону и заставил влезть на ступеньки. Не успел тот войти, как поезд тронулся и заревел гудок. Мартин стоял теперь в качающемся пульмановском вагоне и смотрел вдоль прохода на других пассажиров. Они сидели перед ним, и почему-то это совсем не казалось ему странным.
Вот они перед его глазами – пьяницы и развратники, шулера к мошенники, кутилы, бабники и прочая веселая братия. Они, конечно, знают, куда едут, но им, по-видимому, наплевать. Шторы на окнах опущены, но в вагоне светло, и все веселятся напропалую – горланят, передают по кругу бутылку и хохочут до упаду. Они бросают кости, отпускают шутки и хвастаются, хвастаются вовсю, совсем как в старинной песне, которую распевал папа.
– Превосходные попутчики! – сказал Мартин. – По правде говоря, я никогда не встречал такой приятной компании. По-моему, они от души веселятся!
Кондуктор пожал плечами.
– Боюсь, они не будут так веселы, когда мы войдем в Потусторонний подземный вокзал. – Он протянул руку в третий раз. – Так вот, прежде чем сесть, будьте любезны отдать мне часы. Договор есть договор…
Мартин улыбнулся.
– Договор есть договор, – повторил он. – Я согласился ехать в вашем поезде, если до этого смогу остановить время, когда найду минуту полного счастья. Мне кажется, что здесь я могу быть счастлив как никогда.
Мартин медленно взялся за головку завода своих серебряных часов.
– Не смейте! – с трудом выдохнул кондуктор. – Не смейте!
Но Мартин уже повернул головку.
– Вы понимаете, что натворили? – заорал кондуктор. – Теперь мы никогда не доберемся до Вокзала! Мы будем ехать и ехать – вечно!
Мартин усмехнулся.
– Знаю, – сказал он. – Но вся радость – в самой поездке, а не в том, чтобы добраться до цели. Вы сами меня так учили. Я предвижу чудесную поездку. И послушайте, я, пожалуй, даже мог бы помочь вам в работе. Найдите мне какую-нибудь форменную фуражку и оставьте часы у меня.
На этом они в конце концов и поладили. Мартин надел фуражку железнодорожника, спрятал в карман свои старые, потертые серебряные часы, и нет на всем свете, да и не будет на том человека счастливее Мартина. Мартина, нового тормозного на поезда в ад.
- Предыдущая
- 4/4
