Американская готика - Блох Роберт Альберт - Страница 33
- Предыдущая
- 33/35
- Следующая
– Включая убийство?
– Ты знаешь, где эта грань? Когда закрывается фабрика и рабочие голодают на улицах, как это назвать? А как ты назовешь уровень смертности среди детей, работающих по двенадцать часов в день в потогонных цехах? Ты знаешь, что средний шахтер подыхает, не успевая дожить до сорока?
Грэгг стал говорить, будто бы возбуждаясь от переполнявших его чувств, и Кристэль нахмурилась.
Он верит в это, в самом деле верит! Делец, чье дело – смерть. Торговец, посвятивший себя убийству.
На мгновение это показалось почти логичным, как кажется логичным кошмар до пробуждения. Но она глянула на открытый комод и быстро пришла в себя.
– Нет, – шепнула она. – У тебя другие причины.
Он проследил за ее взглядом и уставился в темные провалы полок, где медленно вращалось в байках испещренное венами и прожилками содержимое.
– Вот почему ты делаешь это, да?
Она прочла ответ в его глазах – глубоких темных глазах. Это они направляли скальпель, наслаждаясь работой ножа и гордились спрятанными здесь трофеями. Теперь эти глаза смотрели на нее, словно оценивая и выискивая скрытые в ней тайны. Удивительно спокойные глаза и удивительно спокойный голос.
– Ведь ты не собираешься убить меня, а?
Ее палец напрягся на курке, затем ослаб.
– Я вызову полицию.
– Разумеется.
Но в его голосе не было ни намека на страх, лишь странная самоуверенность. Теперь это было и в его глазах: неотразимая убежденность. Неотразимая и всеобъемлющая, как подступающая к ней темнота. Темная комната, темный комод, темные глаза.
Она вдруг отвела взгляд, пытаясь найти уверенность в ярком сиянии свечи. Свеча на крышке тумбочки, струящая тепло и покой.
– Возможно, так оно и лучше, – голос Грэгга не дрогнул, но тоже был теплым и успокаивающим. – Тебе пришлось многое пережить, я знаю. Должно быть, ты устала, очень устала.
В голосе слышалось понимание. Она действительно устала до смерти. Ее обессилило само противостояние ему – то, что пришлось удерживать его на расстоянии. Ей нужно было преодолеть силу, которую она в нем чувствовала, силу, которую всегда в нем подозревала. Силу, притягивающую ее, несмотря на все, что она знала, силу, таящуюся в его глазах…
– Вот так, – спокойно и понимающе. – Не смотри на меня. Смотри на свечу. Помнишь, когда ты была маленькой девочкой, тебя укладывали в постель и оставляли свечу зажженной?
Откуда он знает? Но это было правдой…
– Ну вот. Устала, очень устала. Но уже не боишься. Ты все еще можешь видеть эту свечу, хотя и не можешь шевельнуться. Просто следи за свечой, и все будет хорошо. Все покойно и уютно, пока не заснешь.
Голос постепенно расплывался, И пламя свечи тоже казалось расплывчатым. Потому что она засыпала. Но она не должна заснуть, едкой бы усталой себя ни чувствовала, как бы тяжелы ни были ее руки…
– Тяжелый, – шептал голос. – Такой тяжелый. Ты больше не можешь его держать. Но тебе и ни к чему держать его, да? Ведь свеча горит, и ты теперь в безопасности, так что можешь бросить его. Вот так. Открой ладонь и выпусти его. Сейчас же.
Что-то выпало из ее пальцев. Она едва почувствовала это, но ей было все равно. Потому что она заснула и голос удалялся, пламя тоже удалялось, и сама она удалялась. Глаза ее смыкались, и вокруг шеи появилась теплая лента и начала сжиматься все крепче и крепче.
Глаза Кристэль открылись, и она увидела – увидела пальцы Грэгга, обхватившие ее горло. Она впилась в них ногтями, ощущая давление и боль, превозмогая его усилие. Задыхаясь, она подняла руки, чтобы впиться ему в лицо, и он усилил хватку, выгибая ей спину. Она споткнулась о тумбочку и услышала, как та падает, но пальцы Грэгга погружались в ее шею все глубже и глубже, и наступала кромешная тьма. Теперь она окутала все, кроме его глаз.
Вдруг пальцы разжались, и выпустили свою добычу. Кристэль жадно глотнула воздух, всматриваясь в красный туман. Она повернулась на треск, сопровождаемый облачком дыма из-за полога кровати позади нее. Свеча лежала там, где упала, когда опрокинулась тумбочка, рядом с кроватью. Но теперь горела не только она – постель пылала, разбрасывая клубы дыма. Пламя ринулось вверх по балдахину, дорожками разбежалось по ковру к стене и к комоду в углу.
Грэгг наклонился, чтобы поднять револьвер с пола. Сквозь вихри дыма она увидела поднимающееся и направляющееся в ее сторону дуло. Выстрел эхом разнесся по комнате, но прежде чем оно замерло, она спотыкаясь бросилась через порог в ванную и захлопнула за собой дверь. Пальцы ее нащупали защелку, и она заперла ее, оказавшись одна, в темноте.
Он тут же замолотил в дверь рукояткой револьвера, разбивая панели. Через минуту он ворвется внутрь, и она окажется в ловушке – здесь, в темноте крошечной комнатки, из которой он вышел, когда вернулся. Но как это могло случиться? Он ушел коридором, но вернулся отсюда…
Дверная панель треснула и распалась. Через узкую щель она увидела искаженное лицо Грэгга, обрамленное пламенем горевшей за ним комнаты.
Красноватое сияние замигало на стенах и по полу; обернувшись, она увидела темное отверстие, зияющее у ее ног вместо отброшенного в сторону коврика.
Так вот откуда он пришел…
Грэгг ударил по расщепленной двери, и упала еще одна панель. В такое отверстие могла пройти рука. Его рука и ладонь, сжимающая револьвер.
В момент выстрела она бросилась на пол, затем влезла в дыру. Ее ноги нащупали ступени, и она медленно опускалась все ниже и ниже в глубокую темноту. Сверху донесся грохот упавшей двери.
Она торопливо опускалась, поглядывая на слабый свет, веером расходящийся снизу. Нет нужды поднимать глаза – она слышала все, что доносилось сверху. Шаги Грэгга по полу над головой, затем грохот на ступенях. Он шел за ней.
Кристэль достигла коридора и резко повернулась, отчего свет газовых рожков вокруг на мгновение померк. Куда теперь?
Она побежала направо, и тесное пространство коридора усиливало и искажало звуки ее тяжелого дыхания. Резкий поворот – и резкий хлопок позади нее. Эхо выстрела визгом пронеслось по коридору. Затем еще, и еще.
Она бежала вниз, под уклон, слыша тяжелые шаги преследователя. И повернула в другой проход, похожий на расщелину меж двух стен. Этот проход был уже, с низким потолком и лишь двумя газовыми рожками по обе стороны. Света как раз было достаточно, чтобы разглядеть в конце прохода глухой тупик.
Кристэль мгновенно развернулась и увидела появившегося за спиной Грэгга. Увидела как раз вовремя, чтобы прижаться спиной к стене при очередном его выстреле. Грохот был оглушительным, а пуля, ударившаяся в дальнюю стенку, просвистела совсем рядом.
Грэгг замер. Он стоял в проходе, стоял, спокойно наблюдая за ней сквозь пелену дыма. Дым вскоре рассеялся, и он вновь поднял оружие.
Она прижималась к стене коридора, но это было бесполезно: даже в тусклом свете он ясно видел ее. Прищурясь, он тщательно прицелился. Палец его напрягся.
Приготовившись к грохоту выстрела, Кристэль закрыла глаза и услышала щелчок.
С проклятьем Грэгг отшвырнул оружие в сторону. Она открыла глаза и увидела его – далекую тень, маячившую на фоне освещенных газом стен. Руки тени сжались.
Теперь ей оставалось лишь съежиться и ждать, когда он придет к ней по коридору, придет со своими цепкими умелыми руками…
Она повернулась, чтобы бежать, но впереди была лишь глухая стена. Наклонный пол был сплошным, без всяких люков.
Вдруг она заметила предмет, лежавший у плинтуса слева, как раз под газовым рожком. Что-то, выброшенное или забытое рабочим, что-то ржавое и покрытое коррозией: ломик. Конец его был тупой, но это неважно, он тяжелый, железный и может пригодиться.
Схватив его, Кристэль повернулась. Она открыла рот, чтобы посоветовать Грэггу держаться подальше, но промолчала. Потому что Грэгг уже отступал. Он тихонько отходил по коридору, пока снова не очутился у входа.
Постояв, он улыбнулся и исчез за углом. Она медленно двинулась вперед. Он будет ждать там, она знала. Ждать, чтобы наброситься на нее, когда она достигнет поворота. Но тяжесть лома в руках придала ей уверенности. И прежде, чем он вырвет его, она ударит – одного удара вполне достаточно…
- Предыдущая
- 33/35
- Следующая
