Проклятое созвездие - Задорожный Александр - Страница 4
- Предыдущая
- 4/100
- Следующая
— Знаешь, приятель, что-то раньше я тебя здесь тоже не видел, — Дерк Улиткинс был очень недоволен тем, что ему так и не удалось допить пиво, но старался сдерживать себя, чтобы выиграть время и по возможности постараться взять инициативу в свои руки. — Я не понимаю, о чем ты говоришь. Мы с другом перешли тебе дорогу? Что за ерунда! Скажи, когда мы это сделали. Мы такие же безработные парни, как и все находящиеся здесь джентльмены. Просто сейчас повезло нам. Вам пока нет. В следующий раз удача улыбнется вам, и вы выберетесь из того дерьма, в котором сейчас находитесь.
Скайт в душе проклинал Дерка за то, что он ляпнул про дерьмо, ассоциируя это нехорошее слово с подошедшими людьми. Вне всякого сомнения, они представляли собой полное ничтожество, здесь Дерк абсолютно прав, но нельзя же говорить такие слова в лицо незнакомым людям! Это было крайне неразумно с его стороны.
Скайт Уорнер многое повидал за свою бурную жизнь, богатую разными событиями и приключениями, и он бы предпочел совсем не встречаться с такими подонками, как эти два парня, которые только что грубо «наехали» на них. В том, что это «наезд», Скайт не сомневался, потому что за свою жизнь общался с разными личностями, среди которых были люди намного опаснее местной шпаны. Он умел обращаться не только с хулиганами и мелкими бандитами, но и с профессионалами, зарабатывающими свой хлеб за счет укорачивания жизни других. Но почему они всегда лезли именно к нему? Возможно, подсознательно, ощущая себя полным ничтожеством, они, как мазохисты, хотели получить публичные побои, прочувствовать свое унижение? Или им нравилось иметь выбитые зубы, чтобы потом, шепелявя, рассказывать своим знакомым о крутой драке в баре, в которой лично принимали участие? Скайту совершенно не хотелось сегодня кому бы то ни было бить рожи, пусть даже такие мерзкие, как у этих подонков.
— Ты что, козел, хочешь сказать, что мы с Лоренцо живем в дерьме? — здоровяк не на шутку разъярился. — А может, ты хочешь сказать, что мы с Лоренцо сами дерьмо? Нет, если ты хочешь это сказать, так и говори. Прямо! Как мужчина! Хотя не похоже, что ты являешься мужчиной.
Скайт хотел было что-то сказать, но Дерк перебил его, не дав другу вставить ни слова.
— Я же не виноват, что вы с Лоренцо живете в дерьме, — Дерк не нашел ничего лучшего, как ответить таким образом. — Это не моя вина. Но я уверен, что вы с Лоренцо обязательно найдете работу и как-нибудь выплывете на поверхность.
Больше всего на свете в эти минуты Скайту хотелось, чтобы Дерк Улиткинс проглотил свой язык и заткнулся. Уж лучше бы он вообще молчал. И дал возможность поговорить ему — Скайту Уорнеру. Скайт был уверен, что у него этот разговор получился бы лучше.
— Короче, придурок, — тряхнув Дерка за шкирку, сказал здоровяк, — плати «штуку» и проваливай отсюда со своим дружком.
Насупившись и покраснев от такого хамского обращения, Дерк Улиткинс произнес:
— У меня нет таких денег.
— Тогда посмотрим у этого, — встав напротив Скайта, сказал длинный (которого здоровяк называл Лоренцо) и обратился к кому-то сзади: — Джон, проверь карманы этого пижона.
Из-за спины Лоренцо выскочил, как чертик из табакерки, маленький, черноглазый тип с кривыми, рахитичными ножками. Воровато оглядываясь по сторонам, он с гнусной ухмылкой подошел к Скайту, молчаливо стоящему у стойки бара.
— Ну что, мелкий (хотя Джон был Скайту Уорнеру по грудь), — произнес Джон писклявым голосом, — выворачивай карманы, ублюдок!
Скайт не хотел сегодня драться, но в такой ситуации от его желания ничего не зависело.
Скайт имел большой опыт в подобного рода драках. Он хорошо знал, что нужно для того, чтобы выбить почву из-под ног у противника. Тут не нужно говорить слова: тут нужно действовать.
Ухмылка не успела сойти с лица Джона, как тяжелый ботинок Скайта Уорнера отпечатал протектор подошвы на его ширинке. Джон с диким воплем схватился за травмированное место и, выпучив глаза, исчез под стойкой. Ему действительно было больно. Никто бы не стал корчиться на грязном, заплеванном полу дешевой забегаловки, на глазах у почтенного общества только для того, чтобы ввести в заблуждение своего противника. Его компаньоны, конечно, были готовы к сопротивлению со стороны пилотов, но такой поворот событий для них оказался слишком крут.
— Бери Джона и проваливай, — произнес Скайт длинному в сером плаще.
Но Лоренцо не спешил выполнять приказ Скайта. Он бросил вопросительный взгляд на здоровяка с серьгой в ухе. Здоровяк сжал кулаки и помрачнел. В помещении бара повисла напряженная тишина, в которой жалобный скулеж Джона казался еще более унизительным.
— Знаешь, парень, — наконец произнес здоровяк, — зря ты обидел Джона. Ты даже не можешь себе представить, какая это большая ошибка.
После этих слов здоровяк бросился в атаку. Его правая, сжатая в кулак, с шумом рассекая воздух, описала крюк над головой Скайта. Скайт ожидал нападения и поэтому успел нагнуться. В следующий момент он отпрянул назад, так как левый кулак здоровяка, как камень, выпущенный из пращи, пронесся снизу вверх. Уворачиваться дальше становилось опасно, и Скайт провел сокрушительный прямой в челюсть нападавшего. Послышался хруст зубов, приглушенный стон, и здоровяк, опрокидывая по пути стулья и столики, отлетел в сторону, упав на пол.
Блеснул нож — это Лоренцо, воспользовавшись, что внимание всех занято дракой, извлек из кармана плаща финку. Но путь лезвию преградила спинка стула, вовремя подставленная Дерком Улиткинсом. Нож застрял в мягком пластике, и Дерк ударом ноги выбил оружие из рук нападавшего.
Лоренцо попытался ударить Дерка кулаком, но тот поставил блок левой рукой, а правой схватил парня за грудь.
— Ну, куда ты лезешь, морда? — Дерк ударил длинного лбом в лицо.
Пронзительно закричав от боли, Лоренцо схватился за сломанный нос и упал, составив компанию Джону на заплеванном полу забегаловки «Адмирал Армор».
— Хороший удар, — одобрительно заметил Скайт, поднимая в знак одобрения кружку.
Одним глотком допив пиво, Скайт поставил кружку на стол и, перешагнув через тела, направился к выходу.
— Постой! Это еще не все! — раздался сзади голос, принадлежащий здоровяку.
Скайт остановился и, прежде чем повернуться на окрик, спросил, обращаясь к Дерку:
— Ну почему я должен тратить свое время на такую мразь?
Скайт повернулся. Здоровяк, широко расставив ноги, стоял посреди раскиданной мебели. Кобура его бластера была расстегнута. Притихшие посетители «Адмирала Армора» попятились в стороны, покидая сектор за спиной здоровяка. Кто-то принялся делать ставки: ставлю червонец на Пита… Ставлю на Пита двадцать… Десять на парня в куртке… Двадцать на Пита… Двадцать пять на Пита…
— Ты сам напросился, парень, — зло сказал здоровяк, нервно сжимая и разжимая пальцы над рифленой ручкой своего оружия.
Его намерения были слишком серьезны, чтобы оставить их без внимания.
— Приятель, — Скайт попытался решить миром возникшую ситуацию, — мы повздорили, с кем не бывает.
— Вынимай свой бластер, или ты боишься показывать его на публике, так как у него короткий ствол? — мерзкая улыбка исказила лицо здоровяка.
Скайт поморщился, ему чертовски не хотелось этого делать, но он все же был вынужден расстегнуть кобуру своего «Дум-Тума». «Дум-Тум» — знаменитая своей надежностью и мощью марка бластера.
Здоровяк уже предвкушал триумф, как кто-то из толпы тихо произнес, чтобы он смог это услышать:
— Это же Скайт Уорнер — последний капитан пиратского корабля «Валрус». — По толпе пошел возбужденный говор. — Тот самый?! Точно, это он! Сто на Скайта! Сто пятьдесят на Уорнера. Двести на Скайта…
Пит все слышал, он и сам прекрасно знал, кто такой Скайт Уорнер, и вот теперь Пит видел этого человека перед собой. Скайт стоял напротив, и его рука нависла над рукояткой того самого бластера, которым, по слухам, был убит сам Браен Глум. Пит нервно сглотнул образовавшийся в горле ком. Пит был отчаянным и бесстрашным парнем, но не настолько же!
- Предыдущая
- 4/100
- Следующая
