Тайна поезда-призрака - Блайтон Энид - Страница 2
- Предыдущая
- 2/27
- Следующая
– Что поделаешь – привычка, – разъяснила Джордж. – Наследственная привычка, от диких предков. Когда-то дикие собаки ложились спать в кустах из жесткой поросли, ворочались и ворочались, пока не приминали растительность в удобное ложе. Нынешние собаки эту привычку унаследовали, хотя и нет нужды что-то приминать, устраивать гнездо.
– В общем, остается пожелать, чтобы Тимми забыл повадки своих предков и помнил, что он воспитанный пес, у которого будет свое спальное место, – сказал Дик. – У меня прямо весь живот в синяках от его лап после нынешней ночи.
– Ладно, не выдумывай, – перебила его Энн. – Эх, надоело ждать, скорей бы вторник!
И этот день наступил. Утро было солнечное, небо почти безоблачное.
– Видите, вон там маленькие облачка – признак отличной погоды, – объявил Джулиан. – Будем надеяться, что старый Лаффи не забыл, что мы сегодня отправляемся. Он должен быть здесь в десять утра. Берем сандвичи на всех. Мама считает, что Лаффи может забыть еду. Если не забудет, то мы и с его долей управимся, к тому же Тимми всегда наготове.
Тимми был возбужден не меньше ребят и девочек. Он всегда заранее чуял, когда должно было произойти что-то хорошее. Хвост непрерывно мотался туда-сюда, язык высунут. То и дело вертелся у всех под ногами, но никто против этого не возражал.
Мистер Лаффи приехал на полчаса позже, когда все уже решили, что он забыл заехать за ними. Он сидел сияющий за рулем своего большого старого автомобиля. Все дети его отлично знали – жил он неподалеку и частенько заглядывал поиграть в бридж с родителями.
– Привет! Привет! – закричал он. – Я вижу, все готовы! Молодцы! Грузите все на прицеп. Мои вещи уже там, но места полно. Кстати, я на всех взял сандвичей. Супруга посоветовала взять побольше.
– Ну, сегодня у нас будет большой пир, – сказал Дик, помогая Джулиану перетаскивать свернутые палатки и спальные мешки. Вскоре все было погружено, и Джулиан закрепил багаж веревками.
Они попрощались с наблюдавшими за погрузкой взрослыми и весело влезли в машину. Мистер Лаффи завел мотор, с диким грохотом включил первую передачу.
– Счастливого пути! – кричали взрослые, махая руками. Джулиан расслышал отдельно голос матери: – И чтоб на сей раз никаких кошмарных приключений!
– Не волнуйтесь! – успокоил ее мистер Лаффи добродушно. – Я прослежу, чтобы все было в порядке. На этих пустошах приключений быть не может. Всего вам наилучшего! Пока!
Машина тронулась с места, а дети еще некоторое время махали руками провожавшим.
– Пока! До свидания! Ура! Поехали! Машина выехала на дорогу, а за ней прыгал на ухабах прицеп. Каникулы начались!
НА ПУСТОШАХ
Мистер Лаффи был неважным водителем, ехал слишком быстро, на скорости резко поворачивал, и Джулиан то и дело оглядывался на прицеп, опасаясь, что все их пожитки вывалятся на очередном крутом повороте. Большой узел со спальными мешками то и дело подпрыгивал, но, к счастью, не переваливал за борт. Джулиан тронул мистера Лаффи за плечо:
– Сэр! Не могли бы вы ехать чуточку помедленней? А то прицеп опустеет к тому времени, как мы доберемся до места. Багаж там прямо прыгает.
– Вот оно что! А я, признаться, забыл, что у нас там прицеп, – ответил мистер Лаффи, немедленно притормаживая. – Напоминайте мне, если я слишком увлекусь, хорошо? В последний раз я точно так же отправился с прицепом и довез только половину его содержимого. Не хочу, чтобы подобное повторилось.
Джулиан надеялся на то же и не сводил глаз со спидометра. Когда его показания приблизились к сорока милям в час, он похлопал мистера Лаффи по руке.
А мистер Лаффи между тем наслаждался. Работу в школе он не любил, поскольку она отвлекала его от любимого мира насекомых. Зато время каникул обожал. И вот теперь с четырьмя симпатичными ребятишками, которые ему были по душе, он отправлялся на пустоши, где в изобилии водились пчелы, жуки, бабочки и всевозможные прочие насекомые. Предвкушал, как многому научит этих четырех детей. Они бы пришли в ужас от таких его планов, но, к счастью, о них не догадывались.
Выглядел он довольно странно: лохматые, взъерошенные брови над добрыми и внимательными глазами, которые Дику почему-то напоминали обезьяньи. Крупный нос выглядел несколько агрессивным благодаря густой растительности, торчавшей из ноздрей, и неопрятным усам. Подбородок – округлый с ямочкой посередине.
Энн удивляли уши мистера Лаффи, которые были повернуты несколько вперед, причем он умел шевелить правым ухом, а вот левым, к его же глубокому сожалению, шевелить так и не удалось научиться. Картину довершали густая и вечно непричесанная грива волос и одежда, сидевшая на нем мешковато, словно не по росту.
Дети любили его. Да его просто нельзя было не полюбить: добрый, неряшливый, забывчивый человек, способный, однако, и на весьма решительные действия. Джулиан рассказывал друзьям, как он однажды приструнил хулигана Тома Киллина.
Как-то раз мистер Лаффи обнаружил, что Том мучает в раздевалке маленького новичка – крутит его в воздухе, схватив за пояс. Взревев, как разъяренный бык, мистер Лаффи набросился на мучителя, схватил его самого, поднял и подвесил за пояс на крючок.
– Вот и виси там, пока тебя не снимут! – прогремел мистер Лаффи. – Как видишь, я тоже могу за пояса тягать.
После этого вышел из раздевалки в сопровождении перепуганного мальчика, оставив хулигана в беспомощном состоянии подвешенным за ремень.
Так он и провисел там Бог знает сколько, потому что никто из ребят, вернувшихся с футбола, не стал освобождать его.
– Если бы сам крюк не оторвался под его тяжестью, он бы там и по сей день висел, – заключил Джулиан с улыбкой. – Добрый старый Лаффи. Кто бы мог подумать, что он способен на такие боевые действия?
Энн понравилась эта история, и для нее мистер Лаффи стал чуть ли не героем. Ей нравилось сидеть в машине рядом с ним и болтать о всякой всячине. Остальные трое жались на заднем сиденье с Тимми, устроившимся возле их ног. Джордж решительно пресекала его попытки взобраться к ним на колени, потому что было слишком жарко. Тимми пришлось стоять на задних лапах, упираясь передними в автомобильное окно и высунув нос наружу.
В половине первого сделали остановку на обед. Мистер Лаффи и в самом деле запасся сандвичами на всю компанию, причем очень вкусными: миссис Лаффи постаралась.
– Маринованные огурчики, ветчина, салат, яйца, сардины! О, мистер Лаффи, у вас сандвичи куда лучше наших, – сказала Энн, начав сразу с двух разных.
Все успели отчаянно проголодаться. Тимми от каждого получил по кусочку. Как правило, это был последний кусок, и потому пес с нетерпением следил, как каждый доедает свой сандвич. Мистер Лаффи, похоже, не осмыслил сути происходящего, а потому Тимми, к его изумлению, просто-напросто ухватил остаток его сандвича.
– Умный пес, – сказал он, потрепав собаку по загривку. – Знает, чего хочет, и просто забирает. Очень умный.
Джордж, разумеется, пришлись по душе его слова. Она-то вообще считала, что Тимми самый умный пес на белом свете, и временами так могло показаться. Он понимал каждое ее слово, каждое движение. Страж из него получится получше, чем из забывчивого мистера Лаффи.
Они попили имбирного лимонада, поели спелых слив. На сливы Тимми не претендовал, а вот имбирный лимонад, когда он лизнул пролившиеся остатки, пришелся ему по вкусу. Жажду, однако, он утолил у маленького родничка, что протекал поблизости.
Вся компания снова расселась в машине и отправилась в путь. Энн тотчас заснула. Вскоре широко зевнул Дик и тоже уснул. Джордж и Тимми спать не хотели, а Джулиан, хотя был бы не прочь вздремнуть, все же не решался: приходилось следить за спидометром, поскольку мистер Лаффи после хорошего обеда то и дело норовил прибавить скорость.
– Останавливаться на чаепитие уже не будем, пока не доберемся до места! – объявил вдруг мистер Лаффи своим зычным голосом. Дик даже проснулся, вздрогнув. – Будем там примерно в половине шестого. Вон вдали уже видны пустоши, все в цветущем вереске! Красота!
- Предыдущая
- 2/27
- Следующая
