Доска-призрак - Бишоф Дэвид - Страница 12

• Предыдущая
• 12/44
• Следующая

«Глупый уродец! — тут же обругал он себя. — Разве такая прекрасная принцесса станет на тебя смотреть? Тем более после того, что произошло в нашу первую встречу...»

— Ладно, хватит радоваться, — строго проговорил сэр Годфри. — Надо отдохнуть. Уверен, что после долгих скитаний в лесу вы изрядно устали, миссис Гросс. Но мы вынуждены попросить вас занять место по ветру от нас... ах, я хотел сказать — подальше от нас, чтобы не искушать рыцарей отречься от обета.

— Вы только укажите мне место, где я могу преклонить свои усталые кости, и я буду совершенно счастлива. — Элисон вперевалку поковыляла к костру, остановилась и плюхнулась на землю. — Ах, как славно! Как чудесно снова верить, что я вернусь к моему возлюбленному Принцерюшу!

И тут же раздался ее оглушительный храп.

— Ладно, пусть остается. Как говорят, не было бы счастья, да несчастье помогло, — пробормотал Годфри. — Ян, честное слово, я тобой горжусь. По-моему, это свет в конце туннеля.

— Да, нам пока везет, — согласился Ян.

— Признаюсь, я слишком взволнован сегодняшними событиями, чтобы уснуть, так что я покараулю первым, — продолжал сэр Годфри. — А вы оба ложитесь спать! Надо как следует отдохнуть.

— Мы постараемся, Годфри, — ответила Хиллари и потащила Яна за собой к спальным мешкам. — Пойдем, Ян. На сегодня с тебя хватит приключений.

Ян Фартинг с готовностью согласился с ней и стал укладываться спать.

Но несмотря на усталость, заснуть Ян Фартинг не мог.

Он лежал в спальном мешке под звездами и лунами в форме игральных костей, чертившими причудливые зигзаги в небе. Все тело его болело и чесалось. Оно просто было не создано для приключений и странствий! Эти кривые ноги и руки, не говоря уже об уродливой физиономии, не годились для священных походов. Господь Бог сотворил Яна для сапожного ремесла, а он нарушил волю Господню и теперь за это страдает.

Ян со стоном перевернулся на другой бок, пытаясь найти удобное положение и избавиться от камней, впивавшихся в усталое тело. Он изо всех сил старался погрузиться в озеро сновидений — ведь сны куда менее фантастичны, чем события, участником которых он стал в последние дни.

— Ян! — окликнули его. — Ян, если ты еще раз заворочаешься или застонешь, придется стукнуть тебя по голове камнем. Другого сонного зелья предложить не могу.

Ян узнал этот голос. Хиллари подчас бывала исключительно деликатна.

— Ага, давай. Может, хоть так мне удастся заснуть, — жалобно отозвался он.

— Ох, Ян! — воскликнула Хиллари, придвигаясь к нему поближе. Он почти не различал ее лица в тусклом лунном свете, но чувствовал ее присутствие, ее теплое дыхание на своем лице и нежный девичий запах ее тела. — Ну что мне с тобой делать? Нам удалось попасть в такие волнующие приключения, ты получил шанс доказать, чего ты стоишь на самом деле, а теперь ведешь себя так, словно мы едем прямиком в ад!

— Верно, здесь — как в аду, Хилли, — прохныкал Ян, позволив себе наконец излить все накопившиеся за день обиды и страхи. — Я просто не создан для такой жизни. Я не гожусь в герои!

— Но ведь у тебя не было выбора! Спи, завтра утром поговорим. — Хиллари отвернулась от него и засопела, притворившись спящей и оставив за собой последнее слово.

Впрочем, Ян все равно не смог бы сказать ей ничего такого, чего она уже не слышала в этот день. По правде говоря, он и сам устал от собственных жалоб и стонов, от своего беспокойства и тревоги. Просто он не мог с собой справиться — точно так же, как не мог сейчас находиться в другом месте. Он — герой поневоле... если вообще можно назвать его героем.

«Не герой, а дурак поневоле! — угрюмо подумал он. — Куда девался внутренний голос из моей головы, который спас меня от норха и помог победить ужасную руку, закрывавшую рыцарям путь в Темный Круг? Когда он мне действительно нужен, сразу куда-то сматывается!»

Некоторое время Ян поразмышлял об этом, а потом решил отыскать этот голос и, закрыв глаза, попытался вызвать зрительный образ... но под закрытыми веками было еще темнее, чем в освещенном светом звезд ночном лесу.

Проклятие! Даже Хиллари, его верная подруга, начала от него уставать! И винить ее было невозможно: ведь Ян постоянно плакался ей в жилетку. Нет, она ни в чем не виновата. Просто надо прекратить все это нытье, поверить ей и внутреннему голосу, поверить самому себе, наконец! Черт побери, она ведь права! Ян понимал, что надо перестать думать о себе как о неудачной коллекции дефектов и недостатков. Все эти разговоры о том, что он якобы соскучился по дому и ремеслу сапожника, были абсолютной чушью. Ремесло это тяжелое, скучное, приносит жалкие гроши. Просто оно досталось Яну по наследству от приемного отца, он слепо перенял его и желает вернуться к нему исключительно по привычке. Да, он действительно круглый болван! Разве другой грогширский парень стал бы отказываться от шанса выбраться из грязи и рискнуть шкурой ради увлекательных приключений?

Кроме того, судя по всему, Ян не тот, кем привык себя считать. И ему надо во что бы то ни стало узнать правду о своем происхождении.

Утешившись тем, что он хотя бы отчасти осмелился взглянуть в глаза реальности, Ян позволил себе расслабиться и уже начал погружаться в сладкое, уютное забытье, как вдруг...

— Ян?

Ян Фартинг тут же проснулся, так и не успев толком задремать.

— Кто... что?.. — заметался он, снова насторожившись. Как ему надоело все время быть начеку!

— Ян! Она очень красивая!

Ян заморгал, узнав голос Хиллари. Он слегка успокоился.

— Хиллари, не валяй дурака. Конечно, она красивая. Она — принцесса. А теперь дай мне немного поспать. Я только-только задремал!

— Ян, ты ведь любишь ее, верно? — В голосе Хиллари слышался упрек. — Ты хочешь, чтобы она стала твоей?

Яну слишком хотелось спать, чтобы тратить силы на вранье.

— Ну, я бы не отказался, — сонно пробормотал он. Маленький кулачок с неожиданной силой врезался ему в плечо.

— Ну ты и мерзавец!

Ян недовольно проворчал:

— Хилли! Прекрати немедленно!

— Вот увидишь, она тебя до добра не доведет, Ян. Попомнишь мои слова!

— Хилли, я не хотел тащиться за ней в такую даль. Ты что, забыла? Я сопротивлялся как мог! Кроме того, этот поход нужен не только для того, чтобы спасти Аландру, но и чтобы спасти Грогшир. Она должна достаться сэру Годфри, он имеет на нее законное право и с магической точки зрения и, скажем так, с эмоциональной. Что это на тебя нашло?

— Не знаю, Ян, — ответила Хиллари, немного поостыв. — Просто я... не знаю, почему-то я разозлилась. Думаю... думаю, ты для меня очень много значишь, а когда я увидела в этой Хрустальной кишке, до чего Аландра красивая, я стала ревновать.

— Ты — мой лучший друг, Хилли. Я о тебе не забуду. Кроме того, тебе не кажется, что принцесса Аландра не для меня?

— Если ты имеешь в виду свою внешность, то ты уже изменился с тех пор, как мы вступили в Темный Круг, Ян. Ты стал стройнее, твое лицо сделалось... правильнее. Что, если ты станешь еще красивее? Что, если ты будешь совершенно неотразимым? Тогда ты просто бросишь меня, и все!

— Брошу тебя?! О чем ты, Хилли?

— Не знаю, Ян. Просто не знаю, что тебе сказать. Ян, ответь, как насчет меня? Ты меня любишь?

— Люблю ли я тебя?.. Ну, не знаю... я не очень-то много об этом раздумывал. Думаю, что да, Хилли. Мы ведь так давно друг друга знаем... и я никогда с тобой не расставался надолго. Как же я мог бы...

— Заткнись, Ян, — перебила его Хиллари, отворачиваясь. — Спи дальше и забудь об этом разговоре.

Ян пожал плечами и последовал ее совету; на сей раз это оказалось гораздо проще.

До него донеслось издали какое-то шуршание, но он решил проигнорировать его.

«…Варвар взмахнул мечом, широкое лезвие которого казалось продолжением могучих мышц его мохнатого предплечья. Глаза сверкнули, когда чародей отчаянно слепил очередной огненный шар из пропитанного серой воздуха и метнул его в Героя Северо-Юга.

• Предыдущая
• 12/44
• Следующая