Плотина - Бирн Роберт - Страница 6
- Предыдущая
- 6/63
- Следующая
Он не имел ничего против того, чтобы быть вторым номером при первом номере Теодоре Рошеке, который был блестящим инженером с прямо-таки нечеловеческой работоспособностью и вполне заслужил и свой авторитет, и свою более крупную долю в прибылях. Герман Болен ничуть не завидовал ему. По правде говоря, он был даже благодарен старику. Если бы Рошек много лет назад не натолкнулся на него, то он, по всей вероятности, так и затерялся бы в лабиринтах Бюро рекламации, остался работягой на федеральной службе, о котором никто и никогда не слыхал. Но благодаря Рошеку, собственной упорной работе и везению в виде болезней, скосивших соперников по фирме, он мог теперь наслаждаться значительной властью и влиянием. Добился большего, чем мечтал когда-либо. За один только предыдущий год набежало более ста тысяч долларов после вычета налогов! Он участвовал в разработке некоторых наиболее знаменитых инженерных сооружений двадцатого века, что можно было видеть из висящих на стене картин и фотографий в рамках: плотина в Мангле, схема Манапурской ГЭС, объединенный очистительный комплекс в Ираке, трубопровод на Аляске, Синайский канал, плотина в ущелье Сьерра.
Да, он хорошо поработал с Рошеком. Тот умел быть обаятельным, когда нужно, но при знакомстве производил впечатление человека жесткого и резкого. А вот Болен отличался мягкостью и отеческой нежностью. Он приглаживал перышки, которые взъерошивал Рошек. Конечно, его жизнь не была идеальной. Болена печалили облысение и увеличение талии. Его ожиревшее грушевидное тело безостановочно набирало вес. Нынешний темп, как показал калькулятор в крышке стола, приблизительно четыреста с небольшим граммов в месяц. Очевидно, только читать о физических упражнениях и диете недостаточно. Он коснулся кнопки, и на маленьком экране мгновенно появилось время в двенадцати часовых поясах с точностью до сотой доли секунды. В Лос-Анджелесе было 17.06.34. Пора и закругляться.
В дверь тихонько постучали, и вслед за этим просунулась седая голова секретарши.
– Здесь мистер Крамер, он хочет повидаться с вами, – сказала она.
– Кто?
– Мистер Крамер, молодой человек с нижнего этажа. Он сегодня днем просился к вам на прием. Такой высокий, рыжеватый, да? Из отдела проектирования гидросооружений? Или компьютеров?
– О да, да, да. Пусть войдет.
По какой-то нелепой ассоциации он подумал, что она говорит о Джеке Крамере, профессиональном теннисисте былых времен. Он вспомнил очень красивый матч Крамера против Панчо Сегуры... Бог мой, да это же было более тридцати лет назад! А Фил Крамер – это парень, только что поступивший на службу. Болен сам беседовал с ним, зачислил его в предварительный список и рекомендовал принять. Приятный молодой паренек с хорошими манерами. Выглядит представительно. Прекрасное будущее, если станет служить как полагается. Сырье того типа, который и подыскивает фирма «Болен, Рошек и Бенедитц»? Нет, «Рошек, Болен и Бенедитц»...
Крамер несколько неловко поблагодарил Болена за то, что он уделил ему время, и присел на краешек кресла.
– Вы говорили, что, если у меня возникнут какие-нибудь трудности, я могу обратиться к вам.
Болен дружески улыбнулся. Парнишка нервничал, и его следовало успокоить.
– Да, я сказал так, и именно это имел в виду. Знаю, как трудно сразу из колледжа очутиться в большой организации. Это в своем роде интеллектуальный шок. Шок от столкновения с реальным миром, так? Когда я окончил Сент-Норбертский колледж, меня зачислили в фирму «Сиабиз»! Вот это был шок! – Он посмеялся, вспомнив былое, но его молодой посетитель, не разделяя веселья, продолжал сидеть, хмуро уставившись на него. Болен сложил руки, наклонился вперед и сказал, понизив голос: – Итак, какая у вас проблема? Мы оба инженеры. Если изложите эту проблему, прибегнув к специальной терминологии, сможем ее решить.
– Да, мистер Болен, есть одна проблема. Я думаю, что одно из сооружений нашей фирмы... то есть, согласно компьютерному моделированию, которое я провожу... Сэр, я думаю, что плотина в ущелье Сьерра может... Хотя я, вполне вероятно, ошибаюсь... Глубоко ошибаюсь... и я надеюсь, вы сможете указать мне, что я нелепо заблуждаюсь, полагая, что плотина... что она... ну, что она... я очень не люблю действовать через чью-либо голову, но я полагал, что прежде чем говорить об этом с кем-либо, мне следует обсудить это с тем, кто...
– Мистер Крамер, изложите спокойно эту проблему. Плотина в ущелье Сьерра – что?
Фил привел мысли в порядок и начал снова:
– Когда я кончал колледж, я разработал компьютерную программу для анализа состояния насыпных плотин, цель – выявить условия, которые могут предшествовать... ну, авариям. Это математическая модель, основанная на данных по десяти плотинам. Она учитывает нагрузки на скважины, темпы осадки, сейсмостойкость, утечки воды при различных гидростатических нагрузках. Ну, и так далее. Туда же заложено и сравнение с условиями, при которых произошли аварии плотин. Я имел возможность изучить опыт Болдуин-Хиллза и Тетона.
– Помню, я читал об этом в вашей анкете. Мы коснулись этого и в ходе нашей беседы. Отличная была работа для студента. Полная воображения. Но вот что касается ее практической ценности...
К чему он, собственно, подбирается? – подумал Болен.
– Я использовал трехкоординатную сетку сопротивлений, – продолжил Крамер, – весьма продуктивную в области химических процессов. Это не просто сумма всех данных – давления, утечки, осадки и сдвигов в разных частях дамбы, – но их взаимосвязь, взаимное влияние и, что самое важное, динамика изменений всех этих данных по мере подъема уровня воды в водохранилище.
Болен кивнул и попытался придать своему лицу сочетание симпатии с легким нетерпением.
– В целом эта концепция мне нравится, но есть слишком много неизвестных величин, мешающих получить решение, которого вы добиваетесь. Плотины в Болдуин-Хиллз и в Тетоне до аварий не были достаточно оснащены измерительной аппаратурой. При вашем подходе опасность таится, мне кажется, в придании чрезмерного значения таким вещам, как эти вот взаимосвязь и динамика изменений.
– Я сделал множество допущений...
– Ну и...
– Мистер Болен, в свое личное время я опробовал программу применительно к показателям по плотине в ущелье Сьерра. Эта плотина... – он сделал паузу, – эта плотина, согласно моей модели, не... не слишком хорошо себя ведет.
Болен покачал головой и слегка улыбнулся.
– Итак, мистер Крамер, вы в самом деле...
– Это звучит смешно, я знаю, именно так я поначалу и решил. Когда просился к вам на прием, хотел попросить у вас совета относительно пересмотра моей программы. Но сегодня днем я подумал: а не наткнулся ли я на нечто такое...
– О, даже так?
Болен стал смотреть на молодого инженера с некоторой долей неприязни. Да, умен, но есть в нем нечто незрелое. И, кажется, недостает чувства приличия. Болен волей-неволей подумал о начале собственной карьеры и о том, насколько немыслимым было бы для него явиться к старшему по должности с такой вот чепухой. Да, времена меняются, и не всегда к лучшему.
– Я пользовался показаниями приборов трехнедельной давности, когда уровень тамошнего водохранилища был на полтора метра ниже максимума. Сегодня днем я использовал показатели за последнюю пятницу, двадцать второго мая, когда вода поднялась еще почти на тридцать сантиметров и уже переливается через водослив. И компьютер показал, что... что...
– Плотина ненадежна?
Фил отдышался и выдохнул:
– На всем протяжении от самого крупного поперечного разреза до правого берегового устоя.
Болен, подыскивая замечание не пренебрежительное, но достаточно саркастическое, спросил, каким образом Фил раздобыл данные за пятницу.
– Я позвонил на дамбу, – ответил тот.
– Вы что сделали?
– Я позвонил на дамбу и поговорил с человеком, который отвечает за обслуживание и контроль. Некий мистер Джефферс. Я хотел иметь все данные, какие только можно получить, к тому моменту, когда увижу вас. Именно сейчас подъем водохранилища выше, чем когда-либо раньше, на тридцать сантиметров. И вода уже переливается через водослив.
- Предыдущая
- 6/63
- Следующая
