Тайна старой водокачки - Раубер Макс - Страница 2
- Предыдущая
- 2/7
- Следующая
"Хорошо, что у меня не старшие подростки", - подумала она, увлекаемая цепью по коридору. Ведомая на цепном поводке пленённая воспитательница прошла вслед за начальником лагеря по коридору, спустилась вниз по лестнице и застучала "шпильками" по асфальту дорожки, ведущей к корпусу. Через некоторое время странная для конца второго тысячелетия процессия подошла к скамейке, стоящей у дорожки. На спинке скамейки что-то поблёскивало, а рядом - чернело. "Кандалы!" - промелькнула в голове Нинель Серафимовны ужасная догадка. Через несколько мгновений никелированные кандалы оказались на ногах пленницы. Широкие стальные браслеты, с внутренней стороны имевшие бархатную прокладку, тем самым сберегающие колготки и чулки пленниц от затяжек, а кожу ног - от ссадин, как потом узнала Нинель Серафимовна, замыкались на щиколотках маленькими изящными висячими замками и соединялись друг с другом изящной никелированной цепью длиной сантиметров 45 - 50. БМ снял очки с Нинель Серафимовны и на её глаза легла шёлковая повязка, которая после этого была туго завязана на затылке воспитательницы. После этого безмолвная процессия продолжила свой путь.
Некоторое время начальник вёл её по той же асфальтированной дорожке. Нинель Серафимовна пыталась считать шаги в надежде, что ей удастся выбраться из этой переделки и надо будет как-то возвращаться или выбираться из того места, куда её вёл БМ, но потом перестала это делать, поняв, что её обычные шаги больше, чем шаги, которые позволяли делать кандалы на её ногах, а когда дорога пошла по какой-то лесной тропинке, она занята была другим. "Как бы не упасть!" - думала она, запинаясь и цепляясь каблуками туфель за корни деревьев, выступающие на поверхности тропинки, и траву. И упала бы, если бы её похититель не подхватывал её во время падения своими сильными руками и не прижимал её к себе.
Куда же держала путь эта странная пара? Как-то, лет десять - двенадцать назад, обходя окрестности лагеря, БМ наткнулся на старую заброшенную водонапорную башню, снабжавшую водой некогда находившуюся рядом ферму. Видимо, во времена укрупнения колхозов люди покинули расположенную неподалёку от фермы деревню. Перестала работать и сама ферма. Постепенно хозяйственные мужички растащили деревянные строения, башня же осталась нетронутой. Дорога к ней за несколько десятилетий заросла кустарником, осинами и берёзами, и о башне постепенно забыли.
БМ несколько дней потратил на обследование башни и составление плана переделок. Он обнаружил несколько подземных резервуаров рядом с подвалом башни. Сам металлический резервуар наверху башни отсутствовал и на его месте осталось пустое пространство с кольцом стены. Новые времена позволили БМ "приватизировать" с помощью связей и взяток этот заброшенный "объект" и он начал реконструкцию, план которой подсказала ему неуёмная фантазия из его второй, тайной, жизни. Вскоре в башне появилась винтовая лестница, которая вела в верхнее помещение и в подвал. Над верхним помещением появилась кровля, а внутри были проведены отделочные работы. Подвал башни был соединён с подземными резервуарами проходами, которые теперь отделялись от подвала глухими дверями с небольшими застеклёнными и зарешеченными окошками. Так некогда подземные резервуары стали камерами для содержания прекрасных пленниц, а подвал превратился в своеобразный застенок, укомплектованный разнообразными снарядами для пыток и наказания. Стены подвала были увешаны зеркалами, в которых прекрасная пленница могла видеть себя и своё положение со стороны. Верхнее помещение было также переоборудовано, но уже под комнату для любовных утех, хотя и в нём были размещены различные приспособления для пыток и привязывания рабынь. Зеркала на стенах всех помещений зрительно "раздвигали" внутреннее пространство, отчего оно казалось большим. Так старая водонапорная башня обрела вторую жизнь, но уже в качестве "замка страсти и боли", как называл её БМ. Вот сюда-то и лежал путь, по которому начальник лагеря вёл на цепном поводке закованную в наручники и кандалы красивую воспитательницу восемнадцатого отряда, глаза которой были завязаны шёлковым чёрным шарфом, а рот наглухо заклеен скотчем. То и дело пленница оступалась из-за того, что кандалы не давали ей широко шагать, а БМ вёл её за собой, не особо заботясь о сопоставлении темпа своей ходьбы с темпом ходьбы свое закованной в цепи подчинённой.
Наконец давление узкого стального ошейника на её шею ослабло, и она поняла, что надо остановиться. Повязка на глазах Нинель Серафимовны не давала возможности полностью оценить ситуацию, но по звуку отпираемого замка, по тому, как стали гулко отдаваться стук её "шпилек" и звон кандалов, по тому, что под ногами стало ровно и она перестала запинаться о корни деревьев, Нинель Серафимовна поняла, что находится в каком-то помещении. БМ снял с её глаз повязку и она зажмурилась от яркого света. Пока она пыталась привыкнуть к свету, начальник надел ей на нос её очки, бережно заведя за уши заушники. Воспитательница смогла, наконец, разглядеть помещение, в котором оказалась. Судя по тому, что здесь были две винтовых лестницы, ступени которых одной уходили вниз, а другой - вверх, она поняла, что они находятся на промежуточной площадке и внизу - подвал. Стены не имели углов и замыкались кольцом. По стенам были развешаны зеркала и в одном из них она смогла рассмотреть себя. Впервые ужас её положения сменился на странное чувство, возникшее вдруг внизу её живота. От её отражения в зеркале исходила лёгкая волна эротизма. На неё смотрела аристократической внешности женщина с красивой фигурой, обтянутой коротким летним платьем кремового цвета. На загорелой гладкой коже лица, шеи и ног резким контрастом выделялись поблёскивающие никелем кольцо ошейника, широкие браслеты кандалов и чёрные полосы скотча, надёжно заклеившие её рот. Слегка полуповернувшись, она увидела на запястьях своих загорелых красивых рук тускло поблёскивающие стальные браслеты наручников.
БМ пристегнул цепь, за которую тянул воспитательницу восемнадцатого отряда, к перилам винтовой лестницы, после чего достал из кармана ключи и, открыв замки наручников и кандалов, снял и повесил их на завитке перил. "Раздевайся!" - приказал он ей впервые за всё время их перехода по этому "этапу". Она отрицательно замотала головой и попыталась отклеить скотч, мешавший бурно выразить свой протест.
- Предыдущая
- 2/7
- Следующая
