Академия и хаос - Бир Грег - Страница 27
- Предыдущая
- 27/103
- Следующая
— Надо бы пристрелить вас прямо здесь и смыться с Мэддер Лосса, — пробормотал он.
— Что ж, вам многое известно, — проговорил Лодовик. — Это очевидно. Вы разочаровались в Чене, когда он начал проводить политику, из-за которой так пострадали Мэддер Лосе и другие планеты Ренессанса. Однако выжимка, как вы это назвали, планет Ренессанса не была придумана Ченом. Это началось во времена, когда премьер-министром был Гэри Селдон. Он ввел этот политический курс в целях укрепления стабильности Империи.
Планш ворчливо отметил, что о причастности Селдона хорошо знает.
— Я многое не одобряю в действиях Империи, и Чену это было прекрасно известно, когда я работал на него. Но теперь я на него не работаю.
— Вам не стоит ни о чем волноваться, — заверил Планша Лодовик. — Чен ничего не узнает.
Планш неловко поерзал на просевшем сиденье.
— Стою двадцать минут, — добродушно сообщила таксистка. Такого необычного дома Планш ни разу в жизни не видел.
Дом был небольшой и стоял посреди поля, поросшего невысокой зеленью — настоящим живым ковром, согретым теплыми лучами солнца. Отсюда до окраин города было километров десять, а ближайший, похожий на этот коттедж стоял километрах в пяти. Между домами тянулись невысокие пологие холмы, поросшие ровными рядами кустарников — от лиловых до темно-сине-зеленых.
Местность за городом производила впечатление живости и ухоженности, тем самым являя полную противоположность заброшенному и грязному городу. Такси остановилось на широкой круглой асфальтированной площадке перед домом. С крыльца сошел мужчина в просторном балахоне, полы которого еле заметно раскачивал теплый ленивый ветерок. Приблизившись к машине, он поклонился Морсу Планшу.
— Вы прекрасно справились с порученным заданием, — сказал он.
Планш ответил учтивым поклоном, неловко указал на Лодовика и сдавленно проговорил:
— Особых хлопот с ним не было.
Он невольно отступил, словно сейчас эти двое могли совершить что-нибудь неожиданное — к примеру, начали бы ни с того ни с сего драться между собой или того хуже — взяли и загорелись бы.
— Вы свободны, можете идти, — сказал незнакомец.
— Мне нужны бумаги, полетные документы. Вы вроде бы похожи на того человека, с которым я договаривался на Тренторе, но…
Мужчина подал знак, и из дома вышел обшарпанный, но совершенно исправный тиктак. Он принес небольшой пакет.
— Будем считать, что на этом наши отношения прерываются.
Помимо денег, здесь документы, которые могут понадобиться вам для безопасного передвижения по планетам, находящимся в юрисдикции Империи.
— Но мне бы хотелось навсегда покинуть Империю, — возразил Планш.
— Здесь имеются и такие документы, — ответил мужчина. Планш, невзирая на волнение, почему-то не торопился возвращаться в ожидавшее его такси.
— Чем еще я могу вам помочь? — осведомился мужчина.
— Объяснениями. Кто вы такой, кого представляете?
— Никого, — покачал головой незнакомец. — Искренне сожалею, но вскоре вы навсегда позабудете обо всем, что видели здесь, а также и о роли, которую сыграли в спасении моего друга.
— Друга?
— Да, — подтвердил незнакомец. — Мы знакомы уже несколько тысяч лет.
— Вы, похоже, не шутите. Кто вы? — спросил Планш, невзирая на охвативший его страх, граничащий с благоговением.
— Прошу вас, уходите, — попросил незнакомец и слегка склонил голову.
Планш инстинктивно ответил на поклон, без слов развернулся и зашагал к машине. Дверца открылась с жалким стоном.
Лодовик проводил взглядом своего спасителя. Потом, не пользуясь человеческой речью, он издал высокочастотный модулированный звуковой сигнал, присовокупил к нему несколько микроволновых — таким образом они с незнакомцем поприветствовали друг друга, и Лодовик сделал короткое сообщение.
Затем Р. Дэниел Оливо произнес:
— Давай пока поговорим по-человечески.
— Хорошо, — согласился Лодовик. — Мне интересно, куда я теперь получу назначение.
Дэниел распахнул двери и пригласил Лодовика в дом.
— Ты утверждаешь, что в тебе произошли какие-то перемены. Тем не менее, исследовав по сигналам твое состояние, я не нахожу никаких неполадок.
— Да, — сказал Лодовик. — Я сам исследовал свои мыслительные структуры и программы после катастрофы, все старался понять природу этих перемен.
— Пришел ли ты к каким-нибудь выводам?
— Пришел. Я больше не склонен повиноваться Трем Законам. Внешне Дэниел никак не отреагировал на это заявление.
В гостиной его дома стояли два стула, в стенных нишах размещались три тиктака. Эти ниши напомнили Лодовику об Авроре там, десять тысяч лет назад, они предназначались для роботов.
— Если это правда, возникнут большие трудности, поскольку при всем том ты до сих пор функционируешь. Ты не дезактивировал себя.
— В создавшихся обстоятельствах это было невозможно, потому что этого своего нового состояния я не понимал до тех пор пока меня не спас Морс Планш. Я невольно причинил вред человеку на том корабле, который Планш зафрахтовал для поисков «Копья Славы». Я не ощутил даже следов той реакции, которая непременно должна была возникнуть в ответ на такое мое поведение. Я объясняю это тем, что поток нейтрино изменил мой позитронный мозг в отрицательную сторону. Видимо, произошла трансмутация определенных ключевых элементов в моих логических цепочках.
— Понятно. Ты решил, что тебе следует предпринять теперь?
— Я либо должен дезактивировать себя, чтобы затем ты уничтожил мои останки, либо меня следует отправить на Эос, если в продолжении моего функционирования есть смысл.
Дэниел сел на один стул, Лодовик опустился на второй.
Размещаться в нишах никакого смысла не имело — в любом случае они были слишком узки для людских тел, которые сейчас служили оболочками обоим роботам.
— Зачем ты проделал такой путь, почему не послал эмиссара?
— Все мои эмиссары сейчас выполняют важные задания, — ответил Дэниел. — Никого нельзя оторвать от дела, и тебя потерять я тоже не могу. Я так или иначе собирался остановиться на Мэддер Лоссе, чтобы затем отсюда отправиться на Эос. Конечно, мне следовало бы отложить путешествие, поскольку время очень неспокойное, да и космическая катастрофа, повлекшая за собой гибель звездолета, создала очень большие трудности. Из-за нее началась политическая борьба в Императорском Дворце, вследствие которой может пострадать Гэри Селдон.
Лодовик непосредственного участия в выполнении Плана не принимал, однако многое знал о главном психоисторике.
Несколько секунд они сидели молча, затем Дэниел заговорил вновь:
— Мы отправимся на Эос. Я смогу найти небольшой корабль для тебя. Есть одно задание, которое ты сумеешь выполнить по возвращении.
— Прости, Дэниел, — прервал его Лодовик. — Я должен снова напомнить тебе о том, что не функционирую нормально. Не следует поручать мне новых заданий до тех пор, пока меня не отремонтируют либо не перепрограммируют, в зависимости от того, что понадобится сделать.
— Это можно сделать только на Эосе, — сказал Дэниел.
— Да, но не исключена вероятность того, что я перестану выполнять твои распоряжения, — заметил Лодовик.
— Пожалуйста, объясни.
— Люди бы назвали это кризисом совести. У меня было много времени, и все это время я занимался тем, что сортировал, просматривал и пересматривал содержимое своей памяти и все рабочие алгоритмы в свете происшедших перемен. Должен признаться, что сейчас я представляю собой напрочь запутавшегося робота, и поведение мое непредсказуемо. Не исключено, что я опасен.
Дэниел встал, подошел к Лодовику, наклонился, положил руку на его плечо.
— О чем говорят твои исследования?
— О том, что План — ошибка, — ответил Лодовик. — Я верю… Я начинаю верить… Состояние моих мыслительных процессов таково, что… — Он поднялся, прошел мимо Дэниела, подошел к широкому окну, вгляделся в ровные ряды кустов. — Красивая планета. Морс Планш считает, что она красивая. Я общался с ним и уважаю его мнение. Он осуждает те перемены, что произошли на Мэддер Лоссе. Он считает, что теперешнее состояние планеты — это кара за то, что она стремилась возвыситься в Империи.
- Предыдущая
- 27/103
- Следующая
