Выбери любимый жанр

Сталин - Радзинский Эдвард Станиславович - Страница 23


Изменить размер шрифта:

23

И тогда Ленин выпустил Кобу. Коба говорил в новом стиле – бездоказательно, грубо, беззастенчиво перевирая слова Каменева. Он попросту беспощадно сек своего недавнего друга. Выступал новый Коба, у которого нет теперь друзей.

Позиция имела успех. Конференция набросилась на Каменева, припомнив все его грехи. Потом состоялись выборы в ЦК, и Ленин лично рекомендовал Кобу: «Товарища Кобу мы знаем очень много лет. Хороший работник на всяких ответственных работах».

Зал понял своего Вождя: не должно быть вопросов по поводу прежних статей Кобы. И «хороший работник» набрал 97 голосов, уступив лишь Ленину и Зиновьеву. Это была победа. Коба окончательно вышел на первые роли. То, что он не мог завоевать преданностью, он сразу завоевал предательством. Впрочем, пришлось Ленину поддержать и Каменева – слишком много знал Лев Борисович, да и сделал для Ленина немало. И непримиримый Ленин, к удивлению аудитории, без всяких объяснений закрыл историю поведения Каменева на суде. Сказал: «Инцидент исчерпан». И все!

Ленин рекомендовал Каменева в ЦК, и съезд покорно избрал его. Да, все дозволено Вождю. «Учимся понемногу, учимся»…

Коба не ошибся в Ленине. Уже тогда, на конференции, пошла работа по захвату власти. Было решено опутать всю страну сетью большевистских ячеек и отрядов Красной гвардии. Для этой цели Ленин выбрал гениального организатора – соседа Кобы по туруханской ссылке Якова Свердлова. И вскоре известные партийные функционеры отправились в провинцию – готовить новую революцию. С ними были немецкие деньги. Скоро загорится Россия…

Курс на новую революцию Ленин назвал «мирным», но готовил кровь. Теперь ему был нужен Коба – хитроумный террорист, проявивший себя в самых сомнительных делах. К тому же Ленин знал: он всегда будет высказывать его мысли. Мгновенная капитуляция Кобы его еще раз в этом убедила.

После конференции был избран некий узкий состав руководства партии, названный Бюро ЦК. Впоследствии оно получит название Политическое бюро и на десятилетия станет официальным руководством шестой части планеты. Тогда в первое Бюро вошли четверо – Ленин, его верный помощник Зиновьев, Каменев и Коба Сталин. Уже в мае 1917 года Коба вошел в четверку вождей партии.

Второй ферзь

Но вскоре Кобе пришлось потесниться, как, впрочем, и другим членам Бюро. В Россию вернулся Троцкий.

Он был меньшевиком и много порочил большевиков, потом ушел и от меньшевиков. Этот «вольный художник революции», блестящий журналист и великий оратор постоянно сражался с Лениным. «Диктатор», «будущий Робеспьер» – так именовал Ленина Троцкий. «Иудушка» – так называл Троцкого Ленин. И это были самые мягкие взаимные оскорбления… Но теперь, после Февраля, взгляды врагов удивительно сблизились. Теперь Ленин провозглашал давнюю мечту Троцкого – курс на «непрерывную революцию». И оба бунтарских лозунга – «Вся власть Советам!» и «Долой Временное правительство!» – совершенно совпали у бывших непримиримых врагов. Идя столько лет в разные стороны, враги встретились.

Первая же речь Троцкого на вокзале наэлектризовала толпу. Великий актер в драме революции вновь вышел на подмостки.

Как нужен Ленину такой союзник! Но он знал: избалованный славой Троцкий никогда не пойдет первым на примирение. И Ленин пошел сам – после стольких лет взаимных оскорблений. Уже через несколько дней после возвращения Троцкого состоялся этот путь в Каноссу. Ленин заставил участвовать Зиновьева и Каменева в переговорах, точнее, в уговорах. Бывшие враги Троцкого уговаривали его вступить вместе со своими сторонниками в партию большевиков. Троцкий упрямился – требовал снять название «большевики». Ленин не соглашался, но продолжал уговаривать. Каменев и Зиновьев ревниво смотрели, как унижается Ленин. И как Троцкий держит себя вождем партии, еще не вступив в нее.

Троцкий начинает сотрудничать с Лениным. Но Коба спокоен. Впоследствии Троцкий утверждал, что Коба всегда питал к нему зависть и ненависть. Думаю, ошибался. Все диктовала шахматная партия, которую разыгрывал Коба. И для нее приезд Троцкого, как это ни странно, очень полезен.

Коба умел читать в душах низменные чувства. И понимал: прибытие Троцкого сплотит с ним и Каменева и Зиновьева, как сплачивает верных старых слуг появление нового любимчика. Теперь они будут вместе. И еще: он знал Ленина. Никогда тот не забудет Троцкому многолетней борьбы, никогда не признает его «своим», всегда будет опасаться этого неуправляемого революционера, который чувствует себя равным Вождю.

Коба знал: выделиться особой преданностью Ленину – значит выделиться особой ненавистью к Троцкому.

Сложнейшая комбинация

3 июня открылся Первый Всероссийский съезд Советов, где произошел эпизод, который войдет во все произведения о революции. Меньшевик Церетели заявил: «В настоящее время в России нет политической партии, которая бы говорила: «Дайте в наши руки власть, уйдите, мы займем ваше место. Такой партии в России нет». И тогда Ленин выкрикнул из зала: «Есть!»

Это показалось диким: большевиков на съезде – жалких девять процентов. Но 6 июня на совместном заседании Военной организации большевиков и ЦК партии Ленин предложил провести демонстрацию – показать силу своей малочисленной партии.

Демонстрация именовалась мирной, но… «Вся власть Советам!», «Долой десять министров-капиталистов!» – таковы ее воинственные лозунги.

Член ЦК Смилга: «Если события приведут к столкновению, участники демонстрации должны захватить здания почты, телеграфа и арсенала».

Из выступления М. Лациса: «При поддержке пулеметного полка занять вокзал, банки, арсенал и здания почты и телеграфа…»

Да, нетерпеливый Ленин уже готовит первую попытку большевистского переворота. Мог ли он не использовать Кобу – организатора кровавых демонстраций в Грузии? Конечно же, Коба был в центре событий. Это им составлено воззвание «Ко всем трудящимся и ко всем рабочим и солдатам Петрограда». Но участие его максимально скрыто: ведь Коба – один из влиятельных членов Исполкома Совета, и в случае неудачи его надо там сохранить. Отсюда реплики Кобы во время заседания: «Нельзя форсировать, но нельзя и прозевать», «Наша обязанность – организовать демонстрацию»… Но «никаких захватов телеграфа».

Уже 9 июня на съезде распространяются слухи о демонстрации большевиков против правительства. Меньшевик Гегечкори зачитывает съезду листовку с воззванием Кобы, случайно подобранную на улице.

В сочетании с заявлением Ленина готовящаяся демонстрация приобретает зловещий смысл. На трибуне Церетели: «То, что произошло, является заговором для… захвата власти большевиками…»

Буря негодования. Чхеидзе: «Завтрашний день может стать роковым…»

Каменев, Коба и члены большевистской фракции демонстрируют изумление и голосуют вместе со съездом против демонстрации.

Временное правительство предупредило: «Всякие попытки насилия будут пресекаться всей силой государственной власти». Ленин решает сдаться: ночью принимается решение отменить демонстрацию. Это решение вызывает забавный ход Кобы.

Он подает заявление о выходе из ЦК – считает отмену демонстрации ошибочной. Коба отлично знает: ход безопасный – ему будет предложено взять заявление назад.

Так оно и получилось. Но этим шагом он открыл партии тайное: свое участие в организации демонстрации.

Какой он смелый и решительный парень – Коба. Игрок Коба.

«Глубокий язык»

Этот разговор состоялся в Партархиве. Мой очередной анонимный собеседник сказал: «Большевистские документы – особые. Если там написано «мирная демонстрация», скорее всего, это – вооруженное восстание. Общее правило: «да» – почти всегда значит «нет». И наоборот. Кто-то назвал этот язык «глубоким» – бездонный язык с двойными-тройными смыслами. И еще: Сталин – великий мастер игры. И чтобы понять причину его ходов – ищите результат игры. Только тогда кое-что начинает проясняться…»

23
Перейти на страницу:
Мир литературы