Бастер, ко мне! - Бинз Арчи - Страница 2

• Предыдущая
• 2/28
• Следующая

– А ты умеешь управляться с парусами, парень!

– Идет ловля?

– Худо.

– Рыбаки всегда жалуются – даже когда хорошо.

– Он шутит, – вмешался второй. – Только что сам прикончил рыбку весом не менее трехсот фунтов.

– Не рыбку, а тюленя. Я уложил его сразу.

– С шестого выстрела, – поправил второй.

– С пятого. Хитрющий оказался, при каждом выстреле нырял. Но упорно шел за наживкой – вот он, мой напарник, его манил. Пятым выстрелом я его и прикончил.

– Вы его подобрали? – спросил Клинт.

– Нет, утонул. – Рыбак ткнул пальцем вниз. – Так ему и надо. Пусть не крадет наших лососей!

Клинт поглядел на улов – три молодых лосося – и отвалил. Его интересовал только тюлень, но тюлень утонул. Для чего они его застрелили?

Всю первую половину дня он провел в открытом море, волоча за кормой планктонную сетку и дыша сквозь стеклянную трубочку в бутылку.

Клинт смастерил планктонную сетку сам, мама помогла ему совсем немного. Это был конусообразный мешок из тонкой материи, которая пропускала воду, задерживая тысячи мельчайших живых существ и растений, обитающих в море. Мелкие морские животные питаются планктоном и водорослями, а крупные живут за счет мелких. С помощью планктонной сетки можно было собрать в воде столько еды, что не нужно даже ловить рыбу. А тетя Гарриет и мама не хотели в это верить!

Бутылка со стеклянной трубочкой была весьма примитивным приспособлением, но тем не менее – вполне научным. Клинт вычитал про это в одной давнишней статье Александра Белла, изобретателя телефона. В морском воздухе так много влаги, что человек все время дышит испарениями. Если выдыхать воздух в бутылку, пар сконденсируется, и за весь день можно собрать достаточно влаги, чтобы не умереть от жажды. Доведись ему, Клинту, когда-нибудь дрейфовать в шлюпке после кораблекрушения, он обязательно захватит с собой такое приспособление. Разумеется, дышать в трубочку утомительно, и пройдут часы, прежде чем на дне бутылки появится хоть капля влаги. К тому же он не был уверен, захочется ли ему пить эту воду.

Вскоре после полудня Клинт вытащил планктонную сетку. В мешке скопилось порядочно еды. Но хотя Клинт был голоден, вид этой студенистой массы, состоявшей из мельчайших живых существ и растений, не возбудил у него аппетита. Он попробовал планктон, но потом решил доплыть до Залива Пиратов, что начинался сразу за мысом, – там можно будет полакомиться устрицами.

Войдя в залив, он поднял выдвижной киль и подошел к той части берега, где было меньше ракушек, чтобы не оцарапать днище. Здесь Клинт убрал паруса и стал на якорь.

Залив был в милю шириной, узкая песчаная полоса берега заканчивалась зарослями кустарника у подножия высоких желтых скал – там были завалы сплавного леса. У подножия скалы, близ того места, где высадился Клинт, росло земляничное дерево с гладкой красновато-коричневой корой. По всем признакам здесь никогда не ступала нога человека. Превосходное место для пиратов!

Клинт собрал плавник, наломал сухих веток для костра. К тому времени, когда прилив снова подогнал к берегу «Дельфина», огонь уже полыхал вовсю. Клинт оттащил шлюп подальше от берега и принялся за поиски устриц. Встречались здесь маленькие раковины, средние и огромные – до фута[2] в поперечнике. Некоторые срослись такими гроздьями, что их трудно было поднять. Он отобрал пригоршню гладеньких устриц среднего размера и понес туда, где разбил свой лагерь.

Когда костер догорел, Клинт положил устрицы в угли, оставив несколько штук, чтобы сначала поискать, нет ли в них жемчужин, а потом съесть сырыми. В одной устрице он нашел сразу три жемчужинки, правда величиной с булавочную головку. Жемчужины как будто высоко ценятся, но он ни разу не слышал, чтобы их продавали. Свои он хранил в рюмке для яиц – некоторые были довольно крупные.

Клинт знал, что большие устрицы появились в Пюджет-Саунде недавно. Их завезли из Японии и разместили на устричных отмелях. Каждый год прилив заносил устричную молодь на новые места, и теперь они встречались повсюду. Так, пожалуй, скоро они вытеснят с прибрежных отмелей все живое, и тогда нарушится равновесие природы.

Но как только от раковин, раскрывшихся на раскаленных углях, донесся запах печеных устриц, Клинт перестал тревожиться о природе и ее равновесии. Когда появится слишком много устриц, от них быстро можно будет избавиться – дай только людям понюхать, как они пахнут, испеченные на костре!

Лишь только устрица становилась золотисто-шоколадной, Клинт ножом выковыривал ее из раковины. Когда он кончил, возле него валялось двадцать шесть пустых раковин. Испеки он больше, съел бы еще – хорошо, что он этого не сделал! Клинт и так наелся до отвала, и теперь его потянуло ко сну. Он подбросил в костер веток и растянулся рядом. Весенний день выдался довольно прохладный, поэтому у костра ему было в самую пору.

Он уже задремал, как вдруг ему почудилось блеяние ягненка. Странно! Ягненок мог забраться сюда, разве только переплыв залив, либо спустившись с отвесной скалы, но это не удалось бы даже козленку! А может быть, его занес сюда орел? Нет, орлы не имеют обыкновения отпускать жертву, наоборот – они уносят ее наверх, в свои гнезда… К тому же в Пюджет-Саунде орлы не водились.

Блеяние послышалось снова. Клинт сел. И сразу стало тихо. Может, эти звуки доносились издалека, и их легче услышать, только приложив ухо к земле? Нет, вот снова то же блеяние где-то поблизости, на берегу.

Клинт окончательно проснулся. Вероятней всего, ягненок свалился со скалы, тогда его нужно искать в дальнем конце берега. Клинт прошел по бревнам, продрался сквозь ольховые заросли одетые яркой весенней листвой. Но и здесь никаких следов.

Убедившись, что он миновал то место, откуда раздавались звуки, Клинт направился к валунам, в беспорядке нагроможденным на берегу, и там остановился, напряженно вслушиваясь. Вдруг послышалось снова, и так близко, что он вздрогнул: кто-то тихо блеял почти у самых его ног. Он обошел гранитный валун и увидел, что на песке копошится что-то белое.

«Ма-а-а-а!»

Белое, шерстистое, но не ягненок! Это был маленький тюлень. Задрав головку, он кричал от нетерпения. Его сердитое блеяние было похоже на звук рожка – он звал свою мать.

«Ма-а-а-а!»

– Кричи, кричи! – сказал Клинт. – Сейчас твоя мама придет.

Клинт впервые видел тюлененка: около двух футов длиной, с большими карими, почти человеческими глазами, темными жесткими усиками и высоко поднятыми бровями на белой мордочке. Это был представитель того вида тюленей, которые водятся на северо-западе Америки.

«Ма-а-а-а!»

– Кричи громче! Сейчас она приплывет.

Услышав голос Клинта, тюлененок стих и принялся тыкаться носом ему в ноги. Клинту хотелось взять его на руки и подержать, пока не вернется тюлениха, но он слышал, что некоторые животные бросают своих детенышей, если от них пахнет человеком. А ему вовсе не хотелось, чтобы мать покинула этого маленького крикуна.

«Ма-а-а-а!»

– Ладно, малыш, я посижу с тобой, пока не вернется твоя мама.

Клинт сел на низкий валун, загороженный от ветра более высоким, и посмотрел на неспокойное море. Тюленихи нигде не было видно. Широкий залив казался холодным и пустынным. Ботик снова било о берег, и Клинт пошел, чтобы оттащить его подальше. А может, тюлениха не выходят из воды, потому что боятся? Клинт решил вернуться к своему костру. Огонь уже совсем догорел, но он не стал подбрасывать новых веток, опасаясь, что яркое пламя тоже может спугнуть осторожного зверя.

Темнело, становилось холодно. Клинт сам не понимал, почему медлит. Он ничем не мог помочь тюлененку, а от того, что он сидит и ждет, мать-тюлениха быстрее ведь не вернется.

А может, она и вовсе не вернется? Может, именно ее убили утром рыбаки?

«Ма-а-а-а!»

Клинт снова вгляделся в беспокойное море. Нет, тюленихи нигде не видно. Он вернулся к валунам. Завидев его, белый малыш принялся звать еще настойчивее. Но как только Клинт сел на камень и заговорил, он умолк.

• Предыдущая
• 2/28
• Следующая