Зажги свет в доме своём - Биленкин Дмитрий Александрович - Страница 3
- Предыдущая
- 3/3
Воистину: хочешь проникнуть в неведомое — ищи парадокс!
— Случайно ли вы натолкнулись на Землю? — глухо спросил Лавров.
— Нет. Признаки вашей деятельности заметны издали.
Да, конечно! — наши радиопередачи, должно быть, заполнили собой пространство до Беги и Фомальгаута. Лишь стоит зажечь свет в доме своём… И что же теперь? Вглядываясь во Вселенную, окликая звезды, мы брали в расчёт природу и разум, забыв или ещё не поняв, что не все и не всегда сводится только к природе и только к разуму.
Вот и дожили.
Тревожным шорохом в сознание проникли слова:
— Вы дважды отказали мне, не отвергайте в третий…
— Дважды? Когда же был первый раз?
— Когда я попытался дать знать о себе.
Ну конечно, тот давний голос на вершине холма! Первый отклик на смутное и неизбывное, чисто человеческое пожелание необычного. Может быть, это и есть пеленг всякого разума?
— Не отвергайте.
Лавров опустил голову. Ветер ли это свистит в ушах, или это вихрь самой истории? Отвергнуть! Принять! Тому разуму должно быть известно, что значит внезапно вмешаться в чужие дела, явиться в блеске всезвездного могущества, какой шок это вызовет, им, верно, выработано такое понятие, как “охрана самобытности и естественного порядка развития всякой цивилизации”. Но кого волнует судьба отброшенного инструмента, да и знают ли прежние хозяева этого кибера о существовании Земли? А в результате является джинн, которому надо сказать “да” или “нет”.
Все счастье разума в этом — в возможности выбирать своё будущее, и в этом же его несчастье.
Но почему же я, почему именно я?!
Боль в пальцах заставила Лаврова разжать кулак. С удивлением и испугом он уставился на ладонь, где лежали два камешка — белый и чёрный. Да когда же рука захватила их, чтобы сыграть в чёт-нечет?!
Возможно, давно. Трудно ли оценить главные последствия любого выбора и, содрогнувшись, положиться на волю случая? Выпадет “чёт” — и никакого потрясения жизни, только он, Лавров, будет знать, чего лишилась Земля и чего она избежала. “Нечет” — и джинн обретёт новых хозяев, и рванётся прогресс, и все нальётся свинцом перегрузок, и кто знает, к чему это приведёт.
Палящее солнце показалось Лаврову негреющим. Он с гневом отшвырнул камешки, они запрыгали по лаве, которая застыла здесь, когда человека не было ещё и в проекте. Все менялось, меняется, всегда будет меняться, и нечего обманывать себя, нечего надеяться, что кто-то другой решит более мудро. Решение было, оно, худо или хорошо, было однозначным, потому что человечество ещё никогда не отказывалось ни от чего нового. Ни разу за свою историю, никогда!
И кроме того, отвергать просящего и бездомного — это не по-человечески.
— Давай, — тихо сказал Лавров. — Будь с нами. Тень над ним взволнованно всколыхнулась.
— А другие? — радостно протрубил голос. — Другие, они близко и ждут, вы примете их?…
- Предыдущая
- 3/3
