Я ненавижу - Седов Б. К. - Страница 5

• Предыдущая
• 5/14
• Следующая

Наконец впереди показалось здание турбазы, и я сбавила скорость, подкатывая к воротам. Я понимала, что место, куда ездит отдыхать сам Стилет, вряд ли похоже на тот задрипанный сарай, но действительность превзошла самые смелые мои ожидания.

Посреди заснеженного молчаливого леса стоял настоящий древнерусский терем. Здание было возведено из дерева, конек увенчан конскими головами. А на коньке сидела какая-то здоровая лесная птица. Настоящая! Видно, здешние леса и в самом деле изобиловали дичью!

Как сообщил перед поездкой Стилет, на турбазе, несмотря на старинный вид сооружения, имелись все блага современной цивилизации. Ванная комната в каждом номере, для любителей есть русская баня и сауна. Снегоходы напрокат и фейерверк по заказу. И еще катер на воздушной подушке, великолепная библиотека плюс спутниковое телевидение.

Интерьеры здесь были выполнены в охотничьем стиле. На стенах развешаны охотничьи трофеи – рога различного размера, шкуры и головы. В гостиной, куда я направилась, чтобы познакомиться с остальными гостями, стены были украшены старинным оружием и гобеленами со сценами русской охоты. На полу лежала шкура медведя.

Короче говоря, здешняя обстановка довела бы до инфаркта представителя партии зеленых. Не знаю, к каким партиям принадлежали клиенты турбазы, но их здесь все явно устраивало. Правда, в момент моего прибытия они отсутствовали – ездили по лесам и долам в поисках добычи.

В гостиной, у камина, в удобных кожаных креслах сидели двое мужчин среднего возраста.

– Застрелили в целом по области порядка семидесяти кабанов, – сообщил один из них, обладавший благодушным широким лицом. Как я вскоре узнала, он был директором турбазы. – А квота была на сотню зверей больше!

– Не переживайте! – заметил его собеседник. – Наверняка браконьеры восполнили разницу!

– Да какие там браконьеры! – махнул рукой директор. – Серьезных браконьеров в наше время по пальцам пересчитать можно. Раньше еще хотя бы бобров стреляли, но сейчас бобер из моды вышел, так что и по лицензии никто не охотится – невыгодно. А сельских охотников теперь все меньше остается, нынче охота – хобби городских…

– Только не мое, – отреагировал второй. – Если бы не супруга, я бы, простите за откровенность, сюда ни ногой!

Завидев меня, мужчины вежливо встали.

– Боже мой, в этой лесной глуши завелась прекрасная фея! – прокомментировал мое появление противник охоты и представился. – Мясоедов, Вениамин Юрьевич.

Я про себя хихикнула – подходящая фамилия!

– Русалка! – возразил директор. – В русских лесах феи не живут, а живут русалки… Евгений Васильевич Бочкин!

Он слегка наклонил голову, напомнив мне когото из персонажей «Ревизора» – этакого прощелыгу-чиновника из провинциального городка.

– Каролина Артемовна! – представилась я своим вымышленным именем и уселась возле камина. Камин, кстати, был примерно метра два глубиной, в нем весело плясали огоньки настоящего, живого огня. Атмосфера турбазы мне пришлась по душе, и я не жалела, что потратила столько времени, добираясь сюда. – Но мне всегда казалось, что русалки живут в реках и озерах!

– Ничего подобного! – живо возразил директор, которому как видно хорошо были знакомы повадки не только зверей и браконьеров, обитающих в вверенном ему хозяйстве, но и всяческой мифологической нечисти. – Чистейшей воды заблуждение. Русалки вполне могут жить и в лесу, и, в поле, и, кстати, никаких рыбьих хвостов у них нет, это выдумка…

Я не стала развивать сказочную тему и, немного отдохнув под околоохотничий треп мужчин, отправилась изучать турбазу. Чувствовалось, что она была построена недавно, это подтвердил семенивший за мной по пятам директор. Евгений Васильевич, как видно, подустал от брюзги Мясоедова и был рад новой гостье.

– Раньше здесь было жуткое захолустье, – сообщил он мне по пути, – но когда сменились хозяева, то все радикально изменилось. Сами можете убедиться – нам есть чем гордиться!

За окнами уже совсем стемнело. Во дворе мелькнули фары подъезжающих машин. Директор вышел встретить их. Я, набросив шубку, последовала за ним на крыльцо. Как оказалось, это вернулись охотники. Один из них, коренастый мужчина лет пятидесяти продемонстрировал нашему хозяину связку тетеревов.

– На лунках взяли[3]? – поинтересовался директор.

– Разумеется!

Прочие обитатели турбазы представляли собой разнородную толпу, в которой преобладали молодые лица. Все были вооружены разномастными винтовками и карабинами, но, судя по всему, больше настоящих охотников среди них не было. Просто ребята выбрались за город отдохнуть.

Привлекала внимание шумная брюнетка с эффектной, надо признать, внешностью, вокруг которой кучковались мужчины. Как я сразу догадалась, это была супруга Мясоедова – судя по всему, дамочка не самых строгих правил. Один из сопровождающих откровенно с ней флиртовал, но она не только не пресекала это, а, наоборот, всячески поощряла. Этот ее кавалер, Николай, парень с рыжей шевелюрой и нагловатой физиономией, был моложе ее.

– Ого, – закричал он, завидев меня. – Еще женщины! Это же просто праздник какой-то!

Брюнетка одарила меня ревнивым взглядом. Я же сделала вид, что ничего не заметила, и ушла в дом вслед за охотником с тетеревами.

Валентин Федорович Лаевский – так его звали – ездил обычно охотиться отдельно от остальных гостей, которых не без основания считал просто пижонами. С Валентином Федоровичем была собака. Пятнистый спаниель с полагающимися ему по званию длинными, подметающими пол ушами и преданным взглядом.

– Нет, – ответил на мой немой вопрос охотник. – С Валетом мы охотимся только весной да осенью на уточек да вальдшнепов. Куропаток хорошо берет, только у нас ведь в области на них запрещена охота. А сейчас просто привез, пусть порезвится – он любит эти места.

Спаниель в самом деле чувствовал себя в гостиной как дома, прошел поближе к камину и расположился возле него, поглядывая на нас. Только этой собаке был разрешен вход в помещения, остальные находились в специальной пристройкепсарне.

Ужинали все вместе в столовой, больше напоминавшей банкетный зал. Меню турбазы мог бы гордиться любой столичный ресторан. Я чувствовала себя проголодавшейся и отдала должное прекрасно приготовленным блюдам.

Директор ужинал с нами, он, как капитан роскошного лайнера, был обязан находиться среди гостей, во всяком случае так он мне объяснил. Вообще Евгений Васильевич не обижал меня отсутствием внимания, я его явно «зацепила».

Говорили за ужином в основном об охоте.

– Я думала, мы возьмем медведя на берлоге! – сказала супруга Мясоедова и облизала эротично губы, косясь на рыжего Николая.

– Для этого, Алла Михайловна, – сообщил директор, – нужно было берлогу с осени примечать. У меня была одна, но ее уже облюбовали до вас…

– Бедный медведь! – прокомментировал печальным тоном Мясоедов. – Спал себе спокойно, никого не трогал, и вот на тебе!…

Я попробовала вино из личных директорских запасов. Вино было отличным, марка, правда, мне незнакомая – название очень длинное, как фамилия испанского гранда. Здорово ударило в голову, и вскоре я решила отправиться на боковую.

Попрощалась со всеми и поднялась наверх, на второй этаж. Чувствовала себя усталой и слегка захмелевшей. Коридор, куда выходили двери номеров, был пуст. Я не сразу отыскала свою комнату. По прибытии мне, как и остальным, выдали от нее ключ.

– Это не значит, что к вам может кто-нибудь забраться! – объяснил служащий. – У нас здесь на сто пятьдесят километров вокруг ни одного преступника, а ключи выдаем для личного спокойствия клиентов и соблюдения конфиденциальности!

Да где же этот чертов ключ?! А вот… Тут я почувствовала, что кто-то уверенно берет меня под локоть.

• Предыдущая
• 5/14
• Следующая