Мастер снов - Желязны Роджер Джозеф - Страница 19

• Предыдущая
• 19/31
• Следующая

Затем аплодисменты.

"…Плоское, прямое, унылое. Это Винчестерский кафедральный собор", говорит путеводитель. "Внутри колоннами от пола до потолка, так похожими на древесные стволы, он добивается жесткого контроля над пространством. Потолок плоский; каждый пролет между колоннами словно являет уверенность и стабильность. Собор как бы отражает дух Вильгельма Завоевателя. Презрение к сложности и страстная преданность другому миру делает собор подходящей обстановкой для некоторых легенд Мэлори…"

— Обратите внимание на зубчатые капители, — сказал экскурсовод. — Своей упрощенностью они предваряют то, что позднее станет общим мотивом…

— Фу! — сказал Рендер, но тихо, потому что находился в храме с группой.

— Ш-ш-ш! — сказала Джил ДеВилл (а на самом деле — Фотлок).

Но Рендер был утомлен не менее, чем восхищен. Хоть он и снимал шляпу перед хобби Джил, но оно так действовало на его рефлексы, что он более предпочел бы сидеть под восточным приспособлением, капающим воду на голову, чем ходить по аркадам и галереям, переходам и туннелям и, задыхаясь, подниматься по высоким трясущимся лестницам башен.

Так что сейчас он водил глазами по всему, мысленно сжигал все, закрывал глаза и строил все заново из дымящегося пепла памяти, чтобы позднее изобразить в видении пациентки, которая может увидеть все это только таким способом. Этот собор был ему менее неприятен, чем другие здания. Да, он должен принести его ей.

Камера в его мозгу снимала все окружающее, пока Рендер шел вместе с другими, перекинув плащ через руку, а его пальцы нервно тянулись за сигаретами. Он удерживался от открытого игнорирования гида, понимая, что это было бы верхом всех форм человеческого протеста. Сейчас он шел по Винчестеру и вспоминал два последних сеанса с Эйлин Шаллот.

Он снова бродил с ней.

…где пантера ходит взад-вперед по ветке дерева…

Они бродили.

…где олень с яростью оборачивается к охотнику…

Они остановились, когда она подняла руки к вискам, раздвинула пальцы и искоса взглянула на него; губы ее разжались, как если бы она хотела спросить.

— Олени, — сказал он.

Она кивнула, и олень подошел. Она ощупала его рога, уши, похлопала по морде.

— Да, — сказала она.

Олень повернулся и пошел прочь, а пантера прыгнула ему на спину и вцепилась в его шею.

Эйлин видела, как олень дважды ударил кошку рогами, а затем умер.

…где гремучая змея греется на солнце, растянувшись на камне…

Эйлин смотрела, как змея свивалась и делала бросок. Затем она ощупала погремушки змеи и повернулась к Рендеру.

— Зачем эти вещи?

— Следует знать не только идиллию, — сказал он и указал -

…где аллигатор беззаботно спит на берегу залива…

Она коснулась плоской кожи. Животное зевнуло. Она изучила его зубы, строение челюстей.

Вокруг них жужжали насекомые. Москит сел на ее руку и ужалил. Она хлопнула по нему и засмеялась.

— Я продвигаюсь? — спросила она.

Он улыбнулся и кивнул.

— Вы хорошо держитесь.

Он хлопнул в ладоши, и лес и болото исчезли.

Они стояли босиком на зыбком песке; солнце и его отражение светили им с поверхности воды над их головами. Стайка ярких рыб проплыла между ними, морские водоросли колыхались взад и вперед, словно бы полируя течение.

Их волосы поднялись и тоже колыхались как водоросли, и одежда шевелилась. Дорожка из морских раковин разных форм и цветов лежала перед ними, вела мимо коралловых стен, по обкатанным морем камням, и открывались беззубые, безъязыкие рты гигантских моллюсков.

Она остановилась и поискала что-то между раковин. Когда она выпрямилась, в ее руках была большая, тонкая как яичная скорлупа трубка; на одном конце ее был завиток, он шел к углублению, похожему на гигантский отпечаток большого пальца, и винтом отходил обратно, чтобы соединиться с другим концом через лабиринты тонких, как спагетти, трубочек.

— Это, — сказала она, — раковина Дедала.

— Раковина Дедала?

— Разве вы не знаете легенду, милорд, как величайший из ремесленников, Дедал, однажды скрывался и был найден царем Миносом?

— Что-то смутно припоминаю…

— Минос искал Дедала по всему древнему свету, но безуспешно, потому что Дедал своим искусством мог изменять себя почти как Протей. Но в конце концов советник царя придумал, как обнаружить Дедала.

— И как же?

— Посредством раковины, вот этой самой.

Рендер взял созданную ею раковину в руки и осмотрел.

— Царь послал ее по разным городам, — продолжала она, — и предложил большую награду тому, кто протянет нитку через все камеры и проходы этой раковины.

— Кажется, припоминаю…

— Вспоминаете, как это было сделано, или зачем? Минос знал, что только один человек может найти способ сделать это: искуснейший из ремесленников, и знал также, что гордость Дедала заставит его попытаться сделать невозможное и доказать, что он может то, чего не может никто.

— Да, — сказал Рендер. — Он ввел шелковую нитку в один конец и ждал, когда она появится из другого. Крошечная петля, затянутая вокруг тела ползающего насекомого. Он заставил насекомое войти в один конец, зная, что оно привыкло к темным лабиринтам, и что сила этого насекомого далеко превосходит его размеры.

— …Он продел нить сквозь раковину и явился за наградой, и был пленен царем.

— Урок всем Творцам: творить надо мудро, но не слишком хорошо.

Она засмеялась.

— Но он, конечно, потом сбежал.

— Ясное дело.

Они поднялись по коралловой лестнице. Рендер вытащил нитку, поднес раковину к губам, и дунул. Под морем прозвучала одна нота.

…где выдра охотится за рыбой…

Гибкий, торпедообразный пловец вторгся в косяк рыбы и стал жадно глотать. Они подождали, пока выдра закончила питаться и вернулась на поверхность, а затем продолжили подниматься по витой лестнице.

Сначала их головы поднялись над водой, потом плечи, руки, и вот они встали, обсыхая в теплом воздухе, на узкой полоске берега. Затем вошли в рощу и пошли вдоль ручья.

…где черный медведь выкапывает корешки и ищет мёд, где бобр шлепает по грязи веслоподобным хвостом…

— Посмотрите на бобра и медведя.

Пчелы с отчаянием жужжали вокруг черного мародера, грязь плескалась под ударами хвоста грызуна.

— Бобр и медведь, — сказала она. — Куда мы теперь пойдем?

— Мимо сахарного тростника, мимо желтых цветов хлопчатника, мимо затопленных рисовых полей, — ответил он и зашагал дальше. — Смотрите на растения, на их форму и цвет.

Они шли все дальше.

— …мимо западной хурмы, — сказал Рендер, — мимо длиннолистной кукурузы, мимо нежных соцветий флокса…

Она встала на колени, изучала, нюхала, трогала, пробовала на вкус.

Они шли через поля, и она чувствовала под ногами черную землю.

— Я пытаюсь что-то вспомнить, — сказала она.

— "Мимо невзрачной зеленой ржи, — сказал он, — колышущейся на ветру".

— Подождите минутку, — сказала она, — я вспоминаю, но медленно. Подарите мне желание, которое я ни разу не высказала вслух.

— Взобраться на горы, — сказал он, — рискуя задохнуться.

Так они и сделали.

— Лишь скалы и холодный ветер там, высоко в горах. Куда мы идем?

— Наверх. На самую вершину.

Они взобрались туда в безвременный миг и остановились на вершине горы. Им казалось, что они поднимались много часов.

— Расстояние, перспектива, — сказал он. — Мы прошли через все то, что вы видите перед собой.

— На подобную гору я однажды уже взбиралась, не видя ее.

Он кивнул. Ее внимание снова привлек океан под голубым небом.

• Предыдущая
• 19/31
• Следующая