По ту сторону занавеса - Биггерс Эрл Дерр - Страница 27
- Предыдущая
- 27/73
- Следующая
– Продолжайте, мы внимательно слушаем вас, – подбодрила мисс Морроу явно взволнованную актрису. – Вас не удивило такое предложение?
– Конечно же, я была удивлена, не ожидая ничего подобного, однако внешность сэра Фредерика внушала доверие, сразу было видно – имеешь дело с джентльменом, вряд ли мне грозит какая-то неприятность. Вот почему я без возражений последовала за ним в этот кабинет. Здесь он предложил мне сесть, сам тоже сел вот за этот стол и для начала еще раз представился, пояснив, что является бывшим сотрудником Скотленд-Ярда. Как и все англичане, я испытываю глубочайшее уважение к этому учреждению, о чем и сказала сэру Фредерику. Тогда он приступил к делу.
– Вот и вы приступайте! – снова не выдержал капитан полиции. – Что ходить вокруг да около? Так в чем же было дело?
– В том, что ему хотелось расспросить меня…
– О чем же, черт возьми?!
Словно подстегнутая кнутом, актриса выговорила одним духом:
– Он хотел спросить, могла ли я опознать одну женщину, исчезнувшую много лет назад. Женщину, которая однажды ночью далеко отсюда просто-напросто исчезла бесследно, и с тех пор ее никто никогда не видел.
Сказанное явно произвело впечатление на присутствующих. Чарли Чан неслышно подошел поближе к актрисе, Барри Кирк не сводил с нее глаз, даже суровый капитан замер в молчании.
– Понятно, – сказала мисс Морроу. – А почему сэр Фредерик думал, что вы сумеете опознать исчезнувшую женщину?
– Поскольку она была моей лучшей подругой, – спокойно ответила актриса. – И потому что я была последним человеком, который видел ее в ту роковую ночь, когда она бесследно исчезла.
– Значит, – подхватила помощник прокурора, – вы тоже принимали участие в пикнике пятнадцать лет назад в Пешаваре?
Мисс Гарленд вскинула на нее широко раскрытые удивленные глаза.
– Пешавар, сказали вы? Это, кажется, в Индии? Да я никогда в жизни не была в Индии!
Надо признать, актриса умела производить впечатление на слушателей своими репликами. На сей раз они просто остолбенели, переваривая неожиданную информацию. Оправившись, капитан полиции загремел:
– Последний раз предупреждаю, вы обязаны говорить правду!
– Так я и говорю правду, – возразила актриса.
– Вот и нет! Женщина, о которой спрашивал вас сэр Фредерик, это Эва Дюран. И она исчезла пятнадцать лет назад во время пикника в Пешаваре. Хватит нам морочить голову!
– Простите, капитан, – деликатно вмешался Чарли Чан. – С вашей стороны опрометчиво столь резко реагировать на слова свидетельницы. Минутку, сейчас все разъяснится.
Взяв со стола газетные вырезки, китаец просмотрел их и обратился к актрисе:
– Где произошло исчезновение вашей подруги?
– В Ницце, – еще ничего не понимая, ответила актриса.
– Ницца? Какая еще Ницца? – крикнул капитан Флэннери. – Где это?
Свидетельница немедленно удовлетворила его любопытство.
– Ницца – это город на французской Ривьере. Известный всему миру курорт. Видимо, загруженность по службе не дает вам возможности покидать Новый свет, – сладким голоском пропела актриса.
– Ницца, – повторил Чарли Чан. – В таком случае вашу подругу звали Мари Лантельм, не так ли?
И, передав одну из вырезок помощнику прокурора, китаец попросил девушку зачитать ее вслух, чтобы ввести в курс дела присутствующих.
И вот опять, как накануне в ресторане, мисс Морроу прочитала вслух газетную публикацию, вырезанную сэром Фредериком:
Что произошло с Мари Лантельм? Ровно одиннадцать лет назад чудесным лунным вечером английская театральная труппа давала представление «Принцессы долларов» на сцене Театра варьете в Ницце. Для многочисленных зрителей театра этот вечер стал незабываемым. Зал был переполнен, среди публики было много отпущенных в увольнение британских солдат. Никто из зрителей и не предполагал, что директору театра пришлось пережить несколько очень тревожных минут. Дело в том, что примадонна труппы внезапно почувствовала себя плохо, спектакль оказался на грани срыва. Убедившись, что актриса играть не в состоянии, директор с большой неохотой вынужден был поручить главную роль в спектакле дублерше, ничем не примечательной хористке Мари Лантельм. Для девушки настал звездный час, которого столь многие напрасно ждут всю жизнь. Для Мари он пробил. С трепетом вышла дебютантка на блистающую яркими огнями сцену – и директор не поверил своим глазам: перед ним была не скромная хористка, а великая актриса. Созданный ею на сцене образ героини навсегда останется в памяти восторженных зрителей. Вскочив с мест, они бешено аплодировали и не хотели отпускать со сцены Мари Лантельм, хотя занавес уже давно перестали поднимать.
Сияющий директор без устали принимал поздравления. Да, он имел право гордиться, ведь это он открыл никому до сих пор не известную великую актрису. Теперь он с ней не расстанется, повезет ее в Лондон, Нью-Йорк, позаботится о ее дальнейшей карьере, сделает все, чтобы такой талант получил должную оправу. Все это директор изложил за кулисами героине вечера, пообещав, что она станет звездой первой величины, как того заслуживает.
У присутствующих не оставалось сомнений, что теперь Мари Лантельм ожидают слава и богатство. А вот как отнеслась к таким прогнозам на свое будущее сама Мари, мы никогда не узнаем. Молча выслушала она горячую речь директора, затем, переодевшись в свое обычное скромное платье, отправилась на обычную ночную прогулку. Вышла из театра на приморский бульвар и исчезла. Просто растворилась в воздухе. С той минуты ее больше никто не видел. И до сего дня не появлялось никакой весточки о Мари Лантельм.
Закончив читать, мисс Морроу оглядела присутствующих. И Барри Кирк, и капитан Флэннери были потрясены. Чарли Чан сохранял на лице обычное спокойно-доброжелательное выражение.
– Так, значит, это Мари Лантельм была вашей подругой? – спросил он мисс Гарленд.
– Да, – ответила актриса, – и сэр Фредерик откуда-то узнал об этом. Я тогда тоже состояла в той труппе. И хотела бы кое-что уточнить. Видите ли, журналист, написавший заметку, которую мы сейчас слушали, немного преувеличил свои восторги по поводу таланта Мари. Они, эти писаки, всегда так делают, ведь им надо заинтересовать публику, написать поярче, поинтереснее. На самом же деле не было никакого потрясающего успеха, «незабываемого вечера». Неплохо сыгранная роль – только и всего. И никаких бешеных аплодисментов я что-то не припоминаю. Правда, однако, что Мари действительно повезло, не заболей примадонна, ей неизвестно сколько пришлось бы ждать своего часа, а после успешного дебюта у нее появились шансы на получение хороших ролей. Правда и то, что по окончании спектакля она вышла из театра, и больше ее никто никогда не видел.
– А вы были последней, кто ее видел в театре? – спросил Чарли Чан.
– Да, я была последним человеком, видевшим ее, но это было не в театре. Я тоже шла по Английскому бульвару, возвращаясь в гостиницу, и у причала увидела ее разговаривающей с каким-то мужчиной. Я совсем не придала этому значения и, не останавливаясь, прошла мимо. А вот потом, когда…
– Так, значит, сэра Фредерика интересовала девушка, которую звали Мари Лантельм? – уточнила помощник прокурора. – Именно о ней он вас расспрашивал?
– Да, именно так. Дал прочесть мне вот эту вырезку из газеты и спросил, правда ли, что я тоже входила в ту труппу. Разумеется, я сказала правду, и тогда он спросил, как я считаю, смогу ли узнать через столько лет Мари Лантельм, если ее встречу? Я ответила, что узнаю ее непременно. «Прекрасно, – сказал сэр Фредерик. – Не исключено, что еще сегодня вечером я попрошу вас сделать это. Очень прошу, не уходите, пока я еще раз не обращусь к вам». Я пообещала выполнить его просьбу, но… но сэр Фредерик так и не обратился больше ко мне.
Все помолчали, обдумывая услышанное, и наконец мисс Морроу заявила:
– Думаю, на этом мы могли бы закончить беседу с мисс Гарленд, разве что капитан Флэннери…
- Предыдущая
- 27/73
- Следующая
