Простофиля – криминальный талант - Сотников Владимир Михайлович - Страница 2

• Предыдущая
• 2/28
• Следующая

Но все-таки он нашел в себе силы, чтобы неторопливо рассказать, куда девались два котенка. Ребята хоть и слушали, но, казалось, не очень-то понимали. Их внимание занимал предстоящий жребий.

На этот раз его решили тянуть иначе: на одной бумажке написали «котенок», остальные две оставили пустыми.

Аська прямо прыгала от нетерпения. И, естественно, первой запустила руку в шапку. Как же изменилось ее лицо, когда она развернула пустую бумажку…

– Ну, давай теперь ты, – шепотом попросила она сестру. – Может, у тебя получится? Только не торопись…

Но и Аня вытащила пустую бумажку. Чтобы довести дело до справедливого конца, Даня вытащил оставшуюся трубочку.

– «Котенок», – прочитал он шепотом.

Аська шмыгнула носом и рванулась в прихожую. Аня поспешила за ней. Хлопнула дверь.

– Ну и… что дальше? – растерянно взглянул Даня на Филю.

– А что дальше? – вскричал потерявший всякое терпение Филя. – Хотели по справедливости? Вот и получили справедливость! Сколько можно меня мучить?

– Тише, тише, – успокоил друга Даня. – Не волнуйся. Может, я пока не буду брать котенка, а?

– Нет уж, Дань, – замотал головой Филя. – Договор дороже денег. И знаешь… Надо же нам все-таки разные испытания переживать. Что же это за дружба без испытаний? Если хочешь, пусть котенок считается общим, только жить будет у тебя. Можно ведь и так все объяснить.

– Объяснить-то можно, – вздохнул Даня, – только вот Аська не всякие объяснения понимает.

Как же он оказался прав! На все сто процентов.

Никто даже предположить не мог всех последствий этого, казалось бы, справедливейшего жребия. Ведь справедливым жребий кажется только тому, кто выиграл. А проигравший считает жребий ошибкой.

Вот и Аська, подумав и попереживав, решила эту ошибку исправить. Она позвонила Филе в тот же вечер и жалобно заканючила:

– Фи-иль, я совсем растерялась и забыла, что левой рукой нельзя было вытаскивать бумажку! Левой рукой не считается…

– С чего это ты взяла? – удивился Филя. – Какая разница, какой рукой? Хоть зубами вытаскивай! Главное только – не прожевать сразу и не проглотить.

Филя попытался пошутить, намекая на Аськину привычку все время жевать что-нибудь. Хоть она и была худенькая, аппетит не покидал ее ни на секунду – Аська всегда что-нибудь жевала. В ее бесчисленных карманах были припасены орешки, конфеты, сухарики, жвачка – что-нибудь съедобное всегда было при Аське. У нее даже рот был специально приспособлен для жевания – большой, как у Буратино.

Но на шутку Аська не отреагировала.

– Нет, Филечка, правая рука нужна! – отрезала она. – Потому она так и называется, от слова «право». Человек имеет право выбирать только правой рукой.

«Вот хитрюга! – возмутился про себя Филя. – Да кто же теперь вспомнит, какой рукой она бумажку доставала?»

– Значит, так, Аська, – строго сказал он, – если ты левую руку протянула, значит, ты левша. И никто в этом не виноват. Значит, ты имеешь право на свою левую руку. А то в следующий раз ты придумаешь, что надо правой ногой тащить! И будешь всякие глупости придумывать, пока не выиграешь.

– Не буду, не буду придумывать! – запричитала Аська. – Ну скажи Дане, что ты о правой руке прочитал в какой-нибудь книжке про пиратов, а? Он же доверчивый, поверит!

Это окончательно вывело Филю из себя. Аська предлагает обмануть Даню? Да еще говорит об этом таким противным тоном! И, наверное, считает, что Филю уже обманула…

– Нет, Аська, – твердо сказал он. – Будь… человеком.

Филя чуть не сказал: «Будь мужчиной», – но вовремя осекся.

– Смирись с результатами жребия, – продолжил он. – Ничего не остается. Тем более котенок – не мячик. Нечего его из одних рук в другие перекидывать! Все-таки живое существо. Что мы, работорговцы какие-нибудь, устраивать торги живым товаром?

– А что, – прошептала Аська, – Даня уже забрал его?..

– А ты как думала? Будет он ждать, пока ты все свои руки-ноги применишь? Наверное, уже поит его самым вкусненьким молочком…

Зря Филя сказал про молочко. Трубка всхлипнула отчаянным Аскиным возгласом и запиликала. Связь с Аськой прекратилась. Правда, ненадолго. Через пять минут раздался звонок, и Аська произнесла сердитую скороговорку:

– Так вот, знайте, бессердечные, что с вами никто водиться не будет, потому что у вас нет ни капельки ни понимания, ни жалости, ни доброты ни… ни…

«Ни… ни» превратились в «пи… пи», и Филя так и не узнал, чего у них с Даней еще нет, кроме понимания и жалости. Вот уж никогда бы не подумал, что они такие злые и бессердечные!

Филя шумно выдохнул, переводя дух. Ну и денек! Точнее, вечерок. Он подхватил на руки Дуську, которая, как ни странно, очень спокойно отнеслась к исчезновению своих подросших детей, и чуть не заплакал:

– Вот видишь, как тяжело! А ты говоришь…

Но Дуська ничего не говорила. Она только вопросительно смотрела Филе в глаза, не понимая, чем он так расстроен.

В начале учебного года выходные кажутся счастьем. А прошедшее лето вспоминается с жалостью. Как быстро оно прошло! Вот бы вернуться в эти три месяца сплошных выходных… Совсем иначе Филя относился бы к свободному времени. Ценил бы его. Хотя вряд ли. Всегда все понимаешь с опозданием. Понимаешь, что был счастлив, когда это счастье уже прошло.

Вот и с их дружбой произошло то же самое. Только теперь Филя по-настоящему понял, как хорошо им было вчетвером. Смешная Аська, серьезная Аня, рассудительный Даня – все дополняли друг друга в их компании. А сейчас Филе казалось, что они с Даней очутились на каком-то безлюдном острове, где они совершенно одиноки. Как два Робинзона Крузо.

Такое сравнение пришло Филе в голову, когда в субботу они с Даней вышли погулять. Даня часто выносил на прогулку попугая Каркушу – прямо в клетке.

Друзья, как всегда, накрыли клетку покрывалом, вынесли ее в сад «Аквариум», который находился совсем рядом с их домом, и поставили на скамейку между собой. Потом Даня снял покрывало, и Каркуша сразу завертел головой, слушая их разговор. Филя сказал:

– Мы как два Робинзона с попугаем. Наверное, такое настроение может быть только на необитаемом острове. Долгие-долгие годы.

– Не звонили девчонки? – спросил Даня.

– И не звонили, и в школе шарахаются, как от прокаженного. Конкретно обиделись.

– Не говори только этих дурацких словечек, – попросил Даня. – Можно же просто и точно сказать: серьезно обиделись. Почему «конкретно»?

Только Даня может обращать внимание на такую ерунду! Ну, и Аня, конечно.

– Так говорят вообще-то, – пожал плечами Филя. – Все в школе говорят. Чего ты к словам придираешься? Буду я еще правильным языком выражаться, если настроение такое!.. Представляешь, подошел сегодня к Аське с Аней, еще и рта не успел открыть, а Аська громко, на весь коридор: «Подлизываться собрался?» Все вокруг заржали, как лошади. Я теперь сам буду их стороной обходить!

– И на меня смотрят так, будто я украл у них этого котенка, – вздохнул Даня. – Я даже и подойти не решился.

Аська с Аней учились хоть и в той же школе, что Филя с Даней, но на класс младше: им недавно исполнилось одиннадцать лет.

– А как котенок? – поинтересовался Филя. – Привык? Уже пора ему имя дать.

– Привык, – улыбнулся Даня. – У меня в комнате живет. В своей маленькой квартирке – родители ему кошачий домик купили, чтобы на дачу возить. Так смешно в него забирается!

– А давай его тоже на улицу вынесем, – предложил Филя. – В этом самом домике. Каркуше можно, а почему котенку нельзя? Вот и будем здесь гулять… вчетвером.

– Давай, – согласился Даня. – Я сейчас сбегаю! Только ты перейди поближе к дому, чтобы не таскать его далеко. Еще укачается на весу.

Даня побежал домой, а Филя неторопливо понес вслед за ним клетку с попугаем.

Их дом был совсем рядом, на углу Триумфальной площади, поэтому уже через пять минут друзья расположились на маленькой скамейке возле своего подъезда. Попугай опасливо косился на котенка, который осторожно выглядывал из домика и смешно нюхал воздух.

• Предыдущая
• 2/28
• Следующая