Выбери любимый жанр

Зеленый омут - Солнцева Наталья - Страница 58


Изменить размер шрифта:

58

Манфред оглядывался в недоумении: в конце коридора было пусто. Дверь из прочного железного дерева, плотно закрытая, не пропускала ни звука, ни света. Хитро устроенный замок не поддавался. Молодой человек приложил ухо к тонкой щели – полное и мертвое безмолвие было ему ответом. Непохоже, чтобы кто-то входил сюда. На двери висела паутина, пыль забилась в причудливые узоры деревянной резьбы: вьющиеся растения с листьями и ягодами окружали фантастических зверей с крыльями орлов и львиными гривами на человеческих головах, царственные змеи обвивали виноградные лозы, могучие быки влекли колесницы, нагруженные плодами. Манфреда заворожил ритм этих узоров, этого обильно цветущего царства жизни.

– Черт! Какая красота! Кто бы мог подумать? В темноте, в пыли…Однако, дверь открыть не удастся, монах исчез, а Антония…Антония! Я оставил ее там одну, в нише, во мраке!

Манфред бросился назад, твердо решив, что так или иначе проникнет в тайну закрытой двери и неизвестного монаха. Связаны они или нет? Какая разница? Сеньор Альбицци что-то скрывает, и это «что-то» представляет угрозу для них с Антонией. Впрочем, почему для них? Для нее, – ведь она живет в этом пустынном палаццо. Но то, что опасно для нее, не может не влиять на Манфреда. Он ощущал себя и эту женщину как одно целое. Если с ней…Нет, сама подобная мысль оказывалась настолько невыносимой, что молодой врач никогда не додумывал ее до конца. Останавливаясь на полпути, он начинал размышлять о том, что может сделать для Антонии, а, значит, и для себя самого.

– Антония! – он прижался лицом к ее теплому плечу. – С тобой все в порядке?

– Да. Ну что, ты видел, куда пошел этот человек?

– Нет. Он как будто растворился! Ты уверена, что отсюда нет другого выхода?

– Конечно, уверена! Что за вопрос?! – глаза Антонии округлились от страха и радости, что Манфред вернулся и обнимает ее, стоит рядом, дышит и улыбается. – Может, это привидение? Дух рыцаря?

– Ты веришь в легенду о Черном Рыцаре?

– Не знаю, – она помолчала, опустив взор. – Может быть! Эта фигура, одиноко скользящая в ночи, вызывает у меня жуть и дрожь во всем теле. Потом я не могу спать…чудятся шаги, непонятный шум и стоны.

– Стоны?

– Ну да. Кто-то так жалобно плачет и вздыхает, будто с жизнью прощается…

– Антония! Ты пугаешь меня…Может быть, это все тебе кажется?

– Но ты видел Черного Рыцаря? Это ведь был он! Какой холод проник в сердце, когда он проплыл мимо нас…Словно зловещий корабль по океану забытья и смерти, безмолвный и грозный, полный непонятной, злой силы. Ты это почувствовал?

Манфред ощутил от ее слов неприятную пустоту внутри. Но ему хотелось развеять страхи Антонии, успокоить ее, хоть как-то утешить. Поэтому он сделал вид, что все происшествие – интересная забава, приключение, в котором участвовать вовсе не опасно, а, напротив, увлекательно и захватывающе. Что-то в этом было правдой.

Манфред был храбрым юношей, молодым благородным сеньором, сыном славного рода, увенчавшего себя воинской славой. Врачебное искусство, которое ему пришлось изучать и применять по воле родителей, было ему не в тягость: знания давались легко, навыки приобретались почти сами собой, естественно и непринужденно, принося удовольствие и внутреннее удовлетворение. Ему нравилось исцелять недуги, заживлять раны, отводить дыхание смерти от больных людей, доверивших ему свое тело и свою жизнь. Нравилось собирать травы и колдовские растения, изучать их необычные свойства, удивительные и подчас неожиданно чудесные; нравились алхимические опыты в секретной лаборатории Луиджи, который, как и многие, искал «эликсир бессмертия».

Еще Манфред любил физические упражнения, тренировал свое тело и прекрасно владел оружием. Луиджи подтрунивал над его тягой к клинкам из хорошей стали, но всячески поощрял это увлечение и недавно подарил своему ученику отличный кинжал, острый и крепкий, покрытый мелким узором и золотыми инкрустациями. Молодой человек был в восторге! Ночью в саду, любуясь «белыми конями луны», как поэтически выражался учитель, они тренировались в метании ножа, и Луиджи оказался весьма искусен в этом деле. Он показал Манфреду несколько приемов, которым его научили арабы во время странствий.

– Оружие – дитя отчаяния! Жалкая попытка подменить истинную силу мнимой. Но в нашей несовершенной жизни бывает полезно уметь им пользоваться. Учись всему, что поможет тебе выстоять, Манфред!

– Разве мне кто-то угрожает?

Луижди неопределенно усмехнулся и пожал плечами.

– Вообще-то не стоит бояться смерти, – сказал он. – Когда яблоко созревает, оно падает с ветки. На следующий год дерево приносит новые плоды. Но… мы не одни в этом мире, Манфред. Есть кто-то, за кого мы несем ответственность. Мы должны быть способны защитить их в случае необходимости, – встать и закрыть дорогу злу. Хотя в сущности…стоит только понять зло до конца, до самой последней истины о нем, чтобы оно вдруг перестало существовать. Полное понимание – вот оружие, которое в состоянии вырвать у зла его ядовитое жало.

Сергей и Алена решили немного отвлечься. Тот внутренний, глубоко скрываемый обоими страх, который не давал им ни на минуту забыться, переключить свое внимание на что-то другое, достиг некого критического уровня, вот-вот грозящего разрешиться каким-то взрывом. Следовало противопоставить ему что-то, – что угодно, способное предотвратить или оттянуть опасную развязку. Какой она может быть, ни один из них не знал, но оба чувствовали страшное напряжение, висевшее в воздухе, словно огромная черная грозовая туча, полная мощных разрядов.

Горских пригласили в гости. В последнее время они не звали к себе, и сами никуда не ходили. Сергей был постоянно пьян, и в этом состоянии нетранспортабелен, да и к общению не пригоден. Появиться с ним в мало-мальски приличной компании было немыслимо: стыдно перед знакомыми.

Алена поддерживала отношения только с Богданом, но к нему Сергея она тем более не брала. Во-первых, он бы и сам не пошел, а во-вторых, Богдан вряд ли хотел его видеть. Так что вечера молодые супруги проводили исключительно дома, ссорясь или не обращая друг на друга никакого внимания. Сергей спал, Алена сидела на кухне, курила и размышляла о своей неудавшейся жизни, строила планы мести.

Именно в такой вечер в очередной раз зазвонил телефон. Алена взяла трубку, чувствуя, как волосы начинают шевелиться на голове, а все тело покрывается мурашками. Но, вопреки опасениям, это звонил не «маньяк», как называл телефонного хулигана Богдан, а старый приятель Сергея. Он приехал из отпуска, узнал, что Горский женился, и желал познакомиться с его супругой, а заодно и поболтать, разузнать городские сплетни. Повод был самый банальный – день рождения.

Сергей и Алена, не сговариваясь, решили идти. Уютный ресторан, приятная музыка, располагающая к отдыху обстановка, интересные собеседники, новые впечатления – все давало возможность почувствовать себя по-прежнему беззаботно, или хотя бы на время обмануть поселившуюся в сердце тревогу, успокоить взбесившийся ум.

Алена приготовила короткое платье цвета электрик, сбегала в парикмахерскую, привела в порядок волосы, которые считала главным своим украшением. Сергей лениво побрился, выпил крепкого кофе. Вид Алены у зеркала, наносящей кисточкой румяна на бледные щеки, вызвал раздражение.

– Пожалуй, стоит вызвать такси, – подумал он, чтобы не углубляться в собственные неприятные ощущения.

Алена не возражала. Она любила комфорт. Тем более, на город опустились холодные осенние сумерки, ветер швырял мокрую листву, шумел голыми ветвями в садах. Начался затяжной моросящий дождь. Мокрый асфальт блестел, по залитому дождем шоссе тянулись красно-зеленые огни, дома казались призрачными в свете фар.

Сергей смотрел вперед, на синий городской троллейбус, полный спешащих домой с работы людей. Этот маршрут вел к вокзалу, к электричкам и автобусам, которые развозили пассажиров дальше – по отдаленным районам, близлежащим селам. На перекрестке загорелся красный; троллейбус остановился. Алена уставилась на его большое освещенное заднее окно, за которым стояли усталые женщины и мужчины с невыразительными, тусклыми лицами. Капли дождя на стекле размывали и без того нечеткие черты. Одно лицо показалось знакомым. Не может быть!

58
Перейти на страницу:
Мир литературы