Печать фараона - Солнцева Наталья - Страница 7

• Предыдущая
• 7/86
• Следующая

Хромов повторно прочитал обратный адрес на письме из Москвы, удивленно хмыкнул.

– Кто такой Шелестов, мама? – спросил он у Зинаиды Васильевны.

Мать сидела у печки, грела больные ноги.

– Шелестов? Не припоминаю.

– Виктор Анатольевич, – добавил сын. – У тебя не было такого ученика? Странно, что письмо адресовано мне.

– Раскрой и прочитай, чего гадать-то?

Валерий с некоторой опаской последовал ее совету. Он не любил сюрпризов. Мало ли что таится в аккуратно заклеенном белом конверте с изображением памятника Пушкину на лицевой стороне? Хорошее ли известие?

Он отрезал край ножницами, вытащил сложенный вдвое листок с напечатанным текстом. Господин Шелестов скупыми официальными фразами сообщал, что является доверенным лицом гражданки Хромовой Яны Арнольдовны, ныне покойной, и настоятельно просит Валерия Хромова как можно скорее приехать в Москву и посетить адвокатскую контору Шелестова, расположенную на улице Горбунова, для беседы. Речь пойдет о наследстве, оставшемся после смерти его супруги.

– Какое еще наследство? – пробормотал Хромов. – Ничего не понимаю.

Зинаида Васильевна водрузила на нос очки и попросила дать ей письмо. Она прочитала текст вслух, по привычке.

– Яночка умерла? Не может быть. Отчего? Такая молодая...

– Трудно поверить, – вздохнул Валерий. – Мы так и не развелись, а близких родственников у нее не было. Значит, квартира мне достанется. Но... как же похороны? Ее надо похоронить! Завтра поеду. Нет... сегодня. У нас есть деньги?

– Посмотри в шкатулке.

– Боже мой... я ничего, ничего не знал! Как она жила все эти годы? С кем? Возможно, болела. Ах, Яна, Яна! Ни разу не позвонила, не написала! Что с ней случилось?

Он еще не до конца осознал, что Яны больше нет.

– Так ведь и ты молчал, – печально произнесла Зинаида Васильевна. – Обидели вы друг друга и не хотели прощать. Грех это! Теперь ты вдовец.

– Вдовец, – растерянно повторил Хромов. – Вдо-вец...

Он достал из комода шкатулку с облупившимся по уголкам лаком и пересчитал деньги – их хватало на билет до Москвы, но не на достойные похороны. Как же быть? Валерий опустился на диван, тяжело вздохнул:

– Денег мало. И одолжить не у кого.

– А Лида не даст?

Лидой звали подружку сына, ту самую телеграфистку Семенцову, которая принесла скорбную весть.

– Лида на работе, – оживился Хромов. – Пойду, пожалуй, спрошу! Да... захвачу письмо. – Он сложил лист и засунул в карман, нервно прошелся по комнате, кусая губы. Какая-то мысль пришла ему в голову, и он снова вытащил письмо, пробежал глазами. – Тут есть телефон этого Шелестова. Может, позвонить?

Не ожидая ответа, Валерий накинул куртку и поспешил на почту.

Лидия принимала телеграмму у пожилого мужчины в очках, сосредоточенно считала слова. Хромов наклонился к окошку.

– Что-то случилось? – испуганно подняла она голову. – Я сейчас освобожусь.

Через пару минут женщина дала старику сдачу, квитанцию и подозвала Хромова.

– Иди сюда, Валера! На тебе лица нет. В том письме что было-то?

– Жена моя умерла... Яна, – прошептал он. – Ехать надо.

– На похороны?

Его лицо исказила гримаса то ли горя, то ли... недоумения.

– Не знаю. Денег дашь в долг?

– Конечно.

– Я позвонить должен... одному человеку, в Москву.

– Иди во вторую кабинку, – сказала телеграфистка. – Код набирать умеешь? Погоди... давай номер.

Пальцы Хромова плохо слушались, когда он писал на обрывке бланка номер господина Шелестова.

– Вот...

Лида обратилась к молодой девушке, которая сидела рядом, они пошептались. Хромов был как во сне, словно за него ходил, говорил и действовал кто-то другой. Он не помнил ни как оказался в кабинке междугородной связи, ни подробностей разговора с Шелестовым. Только одно дошло до его сознания – Яну уже похоронили, осталось уладить кое-какие формальности, касающиеся имущества.

Валерий даже не ощутил облегчения, он забыл поблагодарить Лиду и девушку, которая помогла связаться с Шелестовым.

– Чудной мужик, – сказала та, глядя ему вслед. – Будто не в себе.

– У него жена умерла, – объяснила Семенцова. – Горе у человека! Сколько он должен за разговор? Я заплачу.

Хромов шел по улице, не ощущая холода. Не то чтобы он все еще любил Яну – его потряс сам факт смерти женщины, такой же молодой, как и он сам, с которой они делили постель и прожили бок о бок не один месяц. «Значит, вот как бывает, – думал Хромов, шагая по обледеневшему тротуару, – есть человек... и нет человека. Будто и не было».

Он вернулся домой, попросил мать собрать вещи и отправился на вокзал. Чего тянуть-то? Раз надо, он приедет, поможет разобраться с имуществом Яны. Хотя какое там имущество? Мебелишка старая, ценностей никаких, кроме телевизора да холодильника. Интересно, квартира у Яны приватизированная? Если да, то можно будет ее продать.

Мысль переехать в Москву и жить в квартире покойной жены не пришла Валерию в голову. Он бы не смог. Он с содроганием представлял себе, как переступит порог пустой квартиры, где витает дух смерти... где каждая вещь пропиталась запахами хвои, свечного воска и сладковатым привкусом тлена. До сих пор Хромову не приходилось сталкиваться со смертью лицом к лицу – он избегал покойников, похорон и даже разговоров на эту печальную тему. Единственная бабушка его давно упокоилась с миром в своей деревне, в получасе езды от Старицы, и все хлопоты по совершению обряда взяла на себя Зинаида Васильевна; о судьбе отца Валерию было ничего не известно, а другой родни у Хромовых не осталось. Возможно, поэтому он столь близко к сердцу принял кончину Яны. Словно смерть постучалась в двери к нему, Валерию, – грубо и неожиданно вторглась в его привычный мирок.

Находясь в полной прострации, Хромов побродил по вокзалу, разглядывая табло, нашел кассу, взял билет до Москвы, дождался поезда и вошел в вагон, сел... Внутри звенела пустота. Стук колес навевал глухую дрему, веки отяжелели... и открылись, когда поезд подъезжал к конечному пункту назначения.

– Спал я, что ли? – ни к кому не обращаясь, произнес Хромов.

Пора выходить, добираться до улицы Горбунова, где ждал господин Шелестов. На перроне в зеленоватом свете фонарей видно было, как летит с черного неба густой снег.

Виктор Анатольевич Шелестов отпустил секретаршу и курил, стоя у открытой форточки. Где же, черт возьми, этот Хромов? Заблудился, что ли? Мобильного телефона у него наверняка нет – не свяжешься, не выяснишь, в чем дело. Вот наказание!

Будь Шелестов преуспевающим адвокатом, гонорары которого заставляют коллег завистливо вздыхать, он бы плюнул на запаздывающего посетителя и ушел домой. К сожалению, Виктор Анатольевич не мог позволить себе такой роскоши. Дела его шли кое-как, клиентов было мало.

Наконец кто-то робко постучал в дверь.

– Слава богу, – пробормотал Шелестов, бросая окурок в пластиковую корзину. – Надеюсь, это он.

Хромов произвел на адвоката удручающее впечатление – бесцветный, безликий, начисто лишенный какого-либо намека на индивидуальность, плохо одетый, с унылым, кислым лицом, он переминался с ноги на ногу и молчал.

Если бы перед этим Виктор Анатольевич не изучил внимательно документы, из которых следовало, что покойная Яна Арнольдовна и здравствующий Валерий Михайлович Хромовы состояли в законном браке, то удивился бы. Однако впечатление об умершей оказалось весьма обманчиво, посему адвокат не стал делать поспешных выводов.

– Пойдемте, – сказал он и повел испуганного посетителя в свой кабинет, расположенный рядом с кабинетом нотариуса. – Я уполномочен посвятить вас в некоторые подробности. Вы не против?

У Хромова язык присох к небу, и он только согласно кивнул. В скромно обставленном кабинете адвокат по-хозяйски уселся за стол, а посетителю предложил занять стул с кожаным сиденьем. Тот, не поднимая глаз, покорно сел.

• Предыдущая
• 7/86
• Следующая