Московский лабиринт Минотавра - Солнцева Наталья - Страница 35
- Предыдущая
- 35/79
- Следующая
– А ты не смейся! Может быть, твой Эдик решил избавиться от Олега, когда тот поведал ему свою тайну.
– Ну да! Хованин побывал в «сумеречной зоне», у него открылся третий глаз...
– Прекрати!
– Дай закончить мысль, – хохоча, продолжил сыщик. – Без третьего глаза под землей ничего не разглядишь! Поэтому Олег не сразу нашел путь к сокровищам. Зато после «сумеречной зоны» он добрался-таки до золота гномов и троллей. Все ясно! Одна неувязочка вкралась в твою новую версию, восхитительная Ева: это двойное убийство, совершенное Проскуровым на почве ревности. Разве не ты отстаивала такой чудненький вариант? И вообще, определись, пожалуйста, с чем и кем мы имеем дело: с сокровищами эльфов и фей, королем Артуром, Египетским лабиринтом или московским ревнивцем Эдуардом? А то у меня такая каша в голове!
– Расхлебывай свою кашу без моей помощи. Умник!
Она обиженно замолчала, не поддаваясь на провокации со стороны Смирнова, занялась книгами. Новая идея увлекла ее полностью. Так глубоко нырять в воображаемый мир могла только Ева.
Всеслав отправился на кухню готовить ужин. При всей абсурдности высказанного Евой предположения что-то из разговора зацепилось в сознании, беспокоило.
– Но почему Симонов монастырь? – бормотал он, нарезая мясо и картофель для жаркого. – С кем Хованин там встречался? Зачем? Ладно, допустим, Эдик ни при чем... Ревность, это так глупо! Но ведь кто-то убил Олега? Причем после исчезновения Наны. Совпадений не бывает... тогда что же получается? Ни черта не получается, господин сыщик!
Он едва не порезался, выругался и бросил нож. Придется, как ни крути, побеседовать с матерью Хованина. Может быть, она замечала что-нибудь, несвойственное обычному поведению ее сына? Об убийстве намекать не следует, просто расспросить о том, как Олег жил последний год, после записи в клубной книге о встрече у монастыря. Состоялась ли она, та встреча? Кстати, два номера из клубной книги так и остались неустановленными. Надо идти, узнавать.
Смирнов включил духовку и поставил туда жаркое. Хотелось выпить. Противоречивые мысли метались в уме, как в птицы в клетке. Что-то сдерживало их свободный полет, заставляло натыкаться на прочные, крепкие прутья, не выпускало.
Ева появилась в кухне, как вихрь, пошарила по полкам, в холодильнике. Капризно надула губки:
– Есть нечего?
– Сделать тебе бутерброд? Чайник я поставлю.
– Я бы съела горяченького! Мясо еще не готово?
– Пока нет. В духовке.
– Пить будем?
– С горя, что ли? – поморщился сыщик. – Рано. Мы еще поборемся, побарахтаемся. Подумаешь, какая неразрешимая задача! Нана Проскурова пропала не в пустыне Сахара и не в джунглях Амазонки. Велика Москва, но не больше земного шара. Людей на дрейфующих льдинах находят и на необитаемых островах, не то что в городе и окрестностях. Здесь без следа не затеряешься, как ни старайся! Вопрос только в том, кто и каким способом ищет.
– Полагаешь, она жива? – хмыкнула Ева.
– Надеюсь. Убийцу Хованина я тоже вычислю. Главное – понять его мотивацию. Какую цель он преследовал, убирая Олега? Избавлялся от свидетеля? От соперника? Какую опасность представлял для него инженер Хованин? Стоит мне уловить его флюиды, проникнуть в его суть... и он мой!
– Ты оптимист, Смирнов, – Ева села рядом, взъерошила его волосы. – Правильно. Послу-у-ушай... меня, кажется, осенило! Лабиринт состоит из спиралевидно закрученных линий с центром в середине, у него есть надземная и подземная части... Так это же и есть Москва! Посмотри на карту.
В кухне над мягким диванчиком Смирнов поместил на стену огромную подробную карту столицы, недавно купленную в ВВЦ на выставке полиграфической продукции. Он давно мечтал иметь именно такую. Ева с торжествующим видом тыкала в карту пальцем и взывала к ассоциативному мышлению Смирнова.
– На что это похоже, по-твоему? Центр, окруженный Бульварным кольцом, затем Садовым, а вот и Московская кольцевая. Ты гляди, гляди!
– О боже, Ева! Опять за свое! Когда ты отучишься от привычки совмещать несовместимое и притягивать за уши факты, которые не стыкуются? – не разделил ее восторга Всеслав.
Но она не слушала.
– Подземная Москва тоже может выглядеть как лабиринт, просто этого никто не видит. Подробной карты подземелий не существует...
Ева вскочила и ходила по кухне кругами, бормоча что-то себе под нос. В ее уме происходила напряженная работа.
– А вход – в Симоновом монастыре! – заявила она, остановившись и глядя на Смирнова в упор. – Почему бы и нет? Там строили завод «Динамо», копали землю, все перепуталось, да и на территорию цехов просто так не проникнешь. Хованин – инженер по подземным коммуникациям. Кто-то из строителей мог поделиться с ним информацией про обнаруженную кладку или колодец. Заводскому руководству не до археологических изысканий, не до исторических ценностей! Велели засыпать, и дело с концом. Любая подобная шумиха в прессе, в обществе для них смерти подобна...
– Остынь, дорогая. – Славка обнял ее за плечи, усадил на диван. – Давай лучше выпьем водки. Чтобы освободить зажатое в тисках условностей подсознание.
Ева не почувствовала в его словах подвоха, потому что витала в своих фантазиях.
– Давай, – кивнула она. – Какие у тебя планы на завтра?
– На завод «Динамо» я не поеду, если ты это имеешь в виду.
Звонок телефона помешал ей разразиться возмущенной тирадой. Пока Смирнов разговаривал, она решила, что встретится со строителями сама. В Симоновом монастыре ведутся реставрационные работы, так что собеседник найдется. Все складывается как нельзя лучше.
– Звонил Вятич, – прервал ее раздумья сыщик. – После моего ухода он проникся сочувствием к убитому инженеру, вспоминал прошлое, просматривал старые ежедневники и наткнулся на один фактик. Около двух лет тому назад ему звонил по рекомендации какой-то человек, просил проконсультировать его по поводу старинного чертежа, доставшегося ему от родственника. Мужчина приходил, приносил чертеж, утверждая, что на нем изображена часть монастырских подземелий.
– А чего он хотел от Вятича?
– Подтверждения принадлежности подземелий Симонову монастырю! Виктор Эммануилович изучил тот план, но точного ответа дать не смог. Мужчина оставил ему свой телефон, а старик-педант его записал наряду с прочими и только что продиктовал мне номер.
– Дай посмотреть!
Ева выхватила у Всеслава бумажку. Она не поверила глазам: на листке из блокнота был написан тот же номер, что и в книге клуба «Ахеронт» – один из двух неустановленных.
– О-о! Мы на правильном пути. А как тот человек выглядел?
– Профессор смог обрисовать его весьма приблизительно, – вздохнул Смирнов. – Слава богу, он не страдает склерозом. Но даже при его памяти описание слишком скупое. Мужчина выглядел прилично, зрелого возраста: лет этак пятидесяти. Принесенную бумагу с планом подземных галерей он оставить отказался, назвал ее семейной реликвией.
– Что Вятич сказал о чертеже?
– Ничего особенного. Какая-то примитивно выполненная схема коридоров или подвалов, старика это не впечатлило. Ерунда! Он говорит, что раньше было принято распространять среди искателей приключений и кладов разные подделки под старинные карты подземелий. Люди так разыгрывали друг друга. Профессор не придал значения тому чертежу, но потом, когда Олег Хованин начал расспрашивать о подземельях именно Симонова монастыря, Виктор Эммануилович вспомнил о плане и дал инженеру телефон того посетителя.
- Предыдущая
- 35/79
- Следующая
