Черная жемчужина императора - Солнцева Наталья - Страница 26
- Предыдущая
- 26/77
- Следующая
– Сделай так, чтобы его не стало! Ты можешь… он сам говорил! Чань, миленькая, избавь меня от этого человека! А потом… проси, что хочешь! Новое платье, брошку, цветок в волосы!
Неужели кукла исполнила ее просьбу?
Лика со стоном открыла глаза, – она лежала в красноватом полумраке, на мягком, удобном диване, укрытая шерстяным пледом. Над ней горел бронзовый ночник… как в ее волшебных детских снах. Разве сны сбываются?
Ева пекла пирожки с повидлом, – запах сдобного теста и пригоревшего сахара витал в кухне.
– Сегодня я провела последнее занятие по испанскому языку с последней клиенткой, – сообщила она Смирнову. – Хочу сделать перерыв: отдохнуть, подумать.
– О чем?
– О жизни, конечно.
– Наконец-то мы поженимся? – обрадовался он. – Я не ослышался?
Ева раскрыла духовку, достала подрумянившиеся пирожки и выложила их на блюдо.
– Нам нужно что-то менять, Славка, – сказала она. – Может быть, сделаем паузу?
– В наших отношениях? Я не согласен!
– В деятельности, – терпеливо пояснила Ева. – Ты на время оставишь сыск, я – уроки испанского. Поживем в свое удовольствие… месяц, год. Денег хватит?
– Хватит. А женитьба?
– Выходить замуж в промежутке между поисками преступника и повторением испанской грамматики мне не по душе. Любовь не терпит суеты, Смирнов.
Он взял с блюда пирожок и, обжигаясь, начал жевать. Что она имеет в виду? Зная Еву, уточнять он не рискнул.
– Как скажешь, дорогая! Поедем в романтическое путешествие, но… только после завершения дела Дракона.
Так они в шутку окрестили новое расследование.
– Разумеется, после.
Она села и налила в чашки горячий чай.
– Я был на похоронах Красновской, – сказал Смирнов. – Лика посмотрела сквозь меня, кажется, не узнала. Она полностью погрузилась в свое горе, ничего вокруг не замечала. Потом свалилась в обморок. Представляешь? А ведь Красновская ей даже не родственница!
– Ты не понимаешь, что значит одиночество в большом городе. Лика потеряла единственного близкого ей человека.
– По-моему, у нее уже появился новый покровитель, – усмехнулся Всеслав. – Сам господин Ростовцев! Во всяком случае он ее трогательно опекал и взял на себя все хлопоты по организации похорон. Больше ничего особенного я на этой печальной церемонии не заметил.
– А чего ты ожидал? Думал, туда явится Дракон?
Сыщик доел пирожок и потянулся за следующим.
– Если серьезно, то… я подозреваю, что смерть Красновской наступила не без вмешательства со стороны. На первый взгляд причина инфаркта не вызывает сомнений, – давняя гипертония, болезнь сердца, которая в последнее время обострилась.
– А милиция приезжала?
– Да, как положено в таких случаях. У них сложилось аналогичное мнение. На вскрытии тела никто не настаивал. Даже если бы его провели, подтвердился бы инфаркт, – я уверен. При осмотре трупа следов насилия не обнаружено. Только…
– Что? Почему она упала в прихожей, да? – предугадала его слова Ева. – Странно. Когда человеку плохо, он идет, принимает лекарство и ложится в постель. Зачем Красновская направлялась к входной двери? Хотела позвать на помощь соседей? Но у нее под рукой был телефон!
– Вот именно, – кивнул сыщик. – Складывается впечатление, что она собиралась кому-то открывать… и, не дойдя пару шагов, упала и умерла. Более того! Она лежала в такой позе, как будто кто-то… толкнул ее в грудь. Когда Лика вернулась из ресторана, то не сразу смогла попасть в квартиру: пыталась открыть замки, а дверь была просто захлопнута. Тогда как обычно Красновская тщательно запирается! Я сам могу это подтвердить, – слышал, как после моего ухода она щелкала замками.
– Ты хочешь сказать… домработница все-таки открывала дверь?
– Не исключено. Я ушел от нее в начале десятого, Лика вернулась после одиннадцати, – в этот промежуток кто-то мог прийти к Красновской… кого она знала. Иначе не стала бы открывать: время-то позднее. Этот «кто-то» испугал ее до смерти. Она умерла от страха!
– Подожди, – не согласилась Ева. – Если она боялась посетителя, то зачем открывала ему дверь?
– Сам не пойму. Внук соседки, Дорик, тем же вечером видел на площадке Черного Дракона. Возможно… нет, что я говорю?! Какие драконы? Ребенок забавляется своими фантазиями, а я строю на их основе версию. Глупее не придумаешь!
Ева задумчиво жевала пирожок.
– Послушай… труп, то есть… тело было в очках?
– Нет. Точно!
– Может, они валялись рядом?
– Не было их, – уверенно сказал Смирнов. – Я бы такую деталь не упустил. Ты намекаешь…
– У Красновской плохое зрение, ведь так? – продолжала развивать свою мысль Ева. – Она могла через глазок ничего толком не увидеть. Тогда почему открыла? В каком случае я, не видя, кто звонит, могу все же отпереть дверь? Когда услышу знакомый голос! Например, твой: «Это я, Ева! Зонтик забыл!»
Сыщик восхищенно улыбнулся.
– Плох тот ученик, который не превзошел своего учителя! – заявил он. – Ты умница, Ева. Значит, моя догадка верна, – Красновская знала убийцу.
– Дорик не помнит, открывала ли Красновская дверь?
– Мальчик испугался и спрятался… к сожалению. Жаль!
За разговором блюдо с пирожками наполовину опустело.
– Я совсем забыл, – спохватился Всеслав. – Сегодня ходил в лабораторию, забрал заключение про «сажу». Черные крупинки с халата Красновской оказались… краской, которая применяется для изделий из папье-маше. Такие же крупинки я заметил и у двери в квартиру, и на порожке. Ума не приложу, откуда они взялись. И эта нитка, зажатая в руке трупа? Словно женщина перед смертью уцепилась за какую-то портьеру или… нет, не знаю. Нитку я вытащил, каюсь! Забрал с места происшествия важную улику. Впрочем, для возбуждения дела у милиции все равно оснований нет. Если убийца – страх, его к ответу не притянешь. Никто не виноват, что Красновская испугалась и ее слабое сердце не выдержало. Сколько людей умирают вследствие семейных или служебных разборок, не перечесть!
– Что могло привести ее в ужас? – гадала Ева. – Дракон? Представляешь, если она его увидела? А перед этим злой дух отрезал у нее прядку волос. Почва для страха была превосходно подготовлена. Раньше колдуны частенько использовали подобный прием: когда человеку что-то предвещает смерть, стоит только поверить… и ты мертв.
Смирнов наморщил лоб, – есть одна деталь, которую он упустил из виду! Черные «булавки»!
– Постой… Лика же показывала мне два странных предмета: то ли дротики, то ли… О, черт! Она называла их смертоносные стрелы Хэи-ди. Точно! Одну мадмуазель Ермолаева, если верить ее словам, обнаружила в дверном косяке ушумского дома, а вторую нашла уже здесь, в наличнике двери квартиры на Неглинной. Она расценила это, как… предупреждение Дракона.
– Предупреждение о смерти! – убежденно произнесла Ева. – Это магический ритуал.
– Ладно, допустим. Кому понадобилось лишать жизни Красновскую?
– Селезневу хотя бы! – предположила Ева. – Стефания Кондратьевна его видела и могла опознать.
– Егерь Селезнев пропал без вести много лет назад.
– Не пропал, а жил на затерянном в тайге хуторе, – возразила Ева. – Мы не знаем, что связывало его с Красновской! Чтобы она не проболталась, он закрыл ей рот навеки.
– Ты правильно сказала – жил, – подчеркнул сыщик. – Потом ушел и не вернулся.
– Использовал прием, который уже когда-то сработал. Труп егеря не обнаружили? Где гарантии, что он мертв? И откуда у Селезнева столько денег? Благодаря ему, приемная дочь – далеко не нищая сиротка. Она сама могла убить отчима, между прочим. Мотивация налицо, – наследство!
– Ты только что ссылалась на отсутствие трупа, – улыбнулся Всеслав.
– Спрятать в лесу труп – пустяк! – увлеченно продолжала Ева. – Его и прятать не надо: звери съедят. Ищи потом останки в желудках волка или медведя.
– Не спорю. По-твоему, Селезнев мертв?
– Какой? Егерь или отчим Лики?
- Предыдущая
- 26/77
- Следующая
