Замуж за иностранца, или Русские жены за рубежом - Шилова Юлия Витальевна - Страница 36

• Предыдущая
• 36/56
• Следующая

В доказательство своих слов я достала мятые припрятанные двести евро, которые стащила у Хенка, и протянула их Олегу.

– Что это?

– Возьми. Это тебе за побег. Извини, но больше у меня нет.

Олег вернул мне деньги и сухо сказал:

– Убери. Спрячь.

– Зачем они мне нужны? Я все равно не могу себе ничего купить.

– Может, еще пригодятся…

– Они мне пригодятся только в том случае, если ты сможешь мне помочь.

Я покосилась на болтающую всякую чушь Вику, взяла Олега за руку и пристально заглянула ему в глаза.

– Олег, но ты же русский парень. Зачем же ты держишь здесь свою соотечественницу? Мы же в чужой стране и должны помогать друг другу, должны. Я же не виновата, что попала в лапы этой Марьяны. Я нормальная, порядочная девушка, которая жила в Москве нормальной жизнью. Я тебя умоляю. Ты просто открой мне дверь и выпусти на свободу. А уж до родины я как-нибудь сама доберусь. Помоги мне, пожалуйста. Сделай благородный мужской поступок. Протяни руку помощи.

– Я на эту тему даже говорить не хочу, – отрезал Олег.

Я не придумала ничего лучшего, как встать перед ним на колени. Вытирая локтями бежавшие по щекам слезы, я встала перед ним на колени и стала целовать его ноги.

– Олег, милый, родной, дорогой русский человек, помоги мне, пожалуйста! Помоги…

Но вместо помощи Олег оттолкнул меня ногой и произнес все тем же холодным и грозным голосом:

– Я же сказал: базар на эту тему закончен.

– А что же мне тогда делать? – беспомощно спросила его я.

– Работать.

– Я не могу.

– Поначалу все не могут. Ревут, истерики устраивают, волосы на себе рвут, а потом втягиваются и привыкают. Ты тоже привыкнешь.

– Да разве можно к такому привыкнуть?! – истерично прокричала я.

– Можно! Я, знаешь, сколько таких, как ты, видел? Поначалу все кричат одни и те же слова, а потом ничего. Привыкают.

– Да я лучше вены себе вскрою.

– Тогда ты конченая дура. Так глупо распорядиться своей единственной жизнью!

– А не глупо распорядиться единственной жизнью, продавая себя на улице Красных Фонарей всяким уродам?!

Не раздумывая, я вновь подползла к Олегу на коленках и прошептала:

– Олег, а хочешь, я с тобой пересплю?

– Что? – сидевший передо мной молодой человек поморщился от брезгливости.

– Я пересплю с тобой, если ты поможешь мне сбежать. Пожалуйста, мне не жалко. Какая теперь уже разница. Одним больше, одним меньше.

Я всхлипнула и принялась расстегивать свой халат. Олег встал и направился к выходу. У самого выхода он остановился и сказал с особым презрением:

– Я никогда не пользуюсь местами общего пользования. На кой хрен мне сдалась продажная общедоступная баба?!

Как только за Олегом закрылась дверь, я упала на пол, забилась в истерике и зарыдала. В этот момент лежащая на кровати Вика подняла голову и рассмеялась.

– Что ржешь, дура?! – вырвалось у меня.

– Танюха, а тебе твой скафандр не жмет? – обеспокоенно спросила она.

– Какой скафандр?

– Тот, который на тебе сейчас надет. Мне мой немного жмет. Ничего, как доберемся до орбиты, выполним задание, данное родиной, и вернемся обратно на Землю, я закажу себе новый костюм и скафандр. Знаешь, я так устала в невесомости. Так хочется вернуться на Землю. Но нам столько еще нужно выполнить. Если мы не выполним все задание, родина нам этого не простит. Так ты не ответила на мой вопрос по поводу твоего скафандра.

– Дура, – я вытерла слезы и улыбнулась.

– Таня, нам нельзя ругаться… Помни о правилах пребывания на космическом корабле. Мы должны выполнить важное задание.

– Обкуренная НЕСЧАСТНАЯ дура! – крикнула я и рассмеялась, глядя на то, как Вика, лежа на кровати, поправляла свой скафандр.

Сегодня ко мне приходили самые разные мужчины. Кто-то чисто из спортивного интереса, кто-то – чтобы побыстрее удовлетворить свою похоть, а кто-то – чтобы не чувствовать себя одиноким и несчастным. Я удовлетворяла не только их похоть, но и их самолюбие. Меня не мог не удивить тот факт, что большинство мужчин, которые ко мне приходили, были слишком молоды. А ведь мне всегда казалось, что к проституткам приходят немощные старики, которым просто уже никто не дает. Были, конечно, и пожилые партнеры. Пусть совсем маленький процент, но они были. Они посещали улицу Красных Фонарей для того, чтобы получить сексуальное наслаждение, но и почувствовать себя молодыми.

Я, как всегда, сидела в витрине и улыбалась с любопытством разглядывающим меня людям, которые большей частью смотрели на Вику, потому что у нее не было ноги. Когда ко мне пожаловал один очень дорого одетый голландец, я тут же закрыла жалюзи и принялась раздеваться. Голландцы на улице Красных Фонарей считались большой редкостью, и я понимала, что передо мной не просто голландец, а очень даже обеспеченный человек.

– Подожди, не раздевайся, – мужчина неплохо знал русский язык. – Ты русская?

– Русская, – опешила я.

– Мне нужен не совсем нормальный секс.

– В смысле?

– В смысле, что я заплатил вашему сутенеру за три сеанса и, в тайне от него, помимо этого заплачу вам отдельно. Если мы с вами обо всем договоримся и хорошо проведем время, то я буду у вас постоянным клиентом. Я ходил к одной русской девочке Яне в самом начале улицы долгое время, но что-то ее не стало. Сутенер сказал, что она больше не работает.

Я вспомнила о том, как Вика рассказывала мне о своих постоянных клиентах, и растерянно смотрела на то, как мужчина расстегивает дорогой кожаный портфель и извлекает оттуда несколько резиновых пенисов вместе с плеткой.

– Что это?

– Это такие сексуальные игрушки, – краснея, ответил мужчина.

– Понятно, но я подобными вещами не занимаюсь.

– А я вам отдельно заплачу.

Мужчина полез в карман пиджака за бумажником, и в тот момент, когда он отсчитывал мне несколько купюр, на пол вылетела фотография молодой девушки. Я наклонилась, чтобы поднять фотографию, но чуть было не потеряла дар речи. С фотографии на меня смотрела улыбающаяся моя одноклассница Марго, которая несколько лет назад вышла замуж за какого-то иностранца, познакомившись с ним в одном из столичных ресторанов, и уехала из Москвы… Правда, ни национальности ее мужа, ни страну, куда она уехала, я не знала и никогда не поддерживала с ней связь. Да и в школе я не была с ней особенно дружна. У нее был свой круг друзей, у меня – свой. На встрече выпускников в связи с пятилетием окончания школы Марго уже не было. Только ее мать всегда хвасталась, что ее дочь вышла замуж за очень обеспеченного иностранца и живет счастливо.

– Жена? – спросила я у мужчины, протягивая ему фотографию.

– Жена, – спешно ответил мужчина и сунул фотографию в карман.

– Красивая.

– Я не желаю говорить на эту тему, – сказал мужчина и протянул мне несколько купюр.

– Русская, наверное?

Мужчина вздрогнул, побагровел от злости, изменился в лице и процедил сквозь зубы:

– Я же ясно сказал, что не желаю обсуждать эту тему.

Не прошло и нескольких минут, как мужчина уже лежал на кровати с привязанными к спинке кровати запястьями. Надев ему на глаза черную повязку, я поцеловала его грудь и промурлыкала:

– Дорогой, потерпи несколько секунд. Сейчас я смажу твою игрушку вазелином и всажу тебе поглубже. – Мне хотелось сказать: всажу по самые уши, но я передумала и решила, что это чересчур грубо.

Мужчина улыбнулся и принялся ждать.

Я бросилась к его пиджаку, достала документы и какой-то конверт, на котором был написан московский и голландский адрес. Я даже не сомневалась в том, что это письмо написала Марго своей матери и попросила отправить его своего мужа. Но это было не важно. Важно, что на этом конверте был голландский адрес Марго, а большего мне и не надо. Я понимала, что, по большому счету, этот конверт ничего не значит, что отсюда практически невозможно выбраться, но я держала этот конверт и в глубине души верила в то, что мне повезло.

• Предыдущая
• 36/56
• Следующая