Сумасбродка, или Пикник для лишнего мужа - Шилова Юлия Витальевна - Страница 2
- Предыдущая
- 2/56
- Следующая
– Что-то не хочется, – вздохнув, ответила я. Верка с силой ткнула меня в бок. Я взвизгнула и потерла больное место: – Ты что руки распускаешь?
– Тогда не сиди как пришибленная. Смотреть тошно. Веселиться надо, не на похороны же приехала. Твой придурок и так уже на тебя косо смотрит.
– Он всегда на меня так смотрит, – резко перебила я Верку.
– Всегда не всегда, а из-за твоего дурацкого поведения можно все дело испортить. Тебе что, трудно встать и повилять бедрами в такт музыке?
– Не могу. У меня ноги трясутся.
– А говорила, что сможешь держать себя в руках... – Верка замолчала и помахала рукой глядевшему на нас Максиму.
– Ну что, Макс, скоро мы есть-то будем? У тебя тут такие ароматы – аж слюни до пупа отвисли! – неестественно радостным голосом закричала она.
– Кто виноват, что мы только дрова сорок минут искали. Я думал, у нас нормальный пикник получится, а пришлось ползать тут в поисках сушняка. Попробуй сама разжечь костер из мокрых дров, а я на тебя полюбуюсь.
– Что тебя не устраивает? – прищурила глаза Верка.
– Надо было березовый уголь купить и дурью не маяться.
– Между прочим, пакет березового угля стоит денег, а их еще заработать нужно. На эту сумму можно хорошего парного мяса купить.
– А ты у моей женушки спроси, почему она не пожелала раскошелиться. С каких это пор она деньги считать стала? – зло пробурчал Максим, брызнув в мангал немного воды.
– Я всегда считала деньги, – сухо произнесла я, одарив супруга ненавидящим взглядом.
– Что-то я этого не замечал. Ты в последнее время столько шмоток себе понабрала – шкаф скоро треснет.
– Я покупаю вещи на свои честно заработанные деньги. Имею на это полное право.
Максим сморщился и сквозь зубы процедил:
– Давай я тебе дома расскажу о твоих правах, а то при посторонних не хочется. Боюсь, будет много крови.
– Ребята, да ладно вам! Что вы как маленькие?! – не выдержала Верка. – С вами лучше никуда не ездить. Хватит ругаться! Мы же сюда приехали отдыхать. Максим, ты нас больше посторонними не называй. Я же, как-никак, родная сестра твоей жены. Посторонних тут нет. Все свои. С минуты на минуту все будет готово, а вы ругаться вздумали. Кирилл, разливай коньяк.
Кирилл открыл бутылку и разлил коньяк по рюмкам. Максим поднес рюмку к носу, понюхал и недовольно произнес:
– А это что еще за пойло?
– Тоже мне, пойло нашел, – обиделся Кирилл. – Это дагестанский коньяк. Довольно вкусная вещь.
Все пропустили по рюмочке и с жадностью накинулись на шашлык. Я почувствовала легкое головокружение и, потянувшись к бутылке, налила себе полную рюмку.
– Во дожила, коньяк, как воду, хлещешь, – усмехнулся Максим и засунул в рот дымящийся кусок мяса.
Не обращая внимания на его слова, я одним глотком осушила рюмку. Повертев в руках шампур, отдала его Верке. Есть не хотелось, наверное, оттого, что шашлык приготовил мой муж. Поднявшись со стула, я подошла к магнитофону, щелкнула кнопкой перемотки, нашла подходящую мелодию и, отчаянно встряхнув головой, принялась танцевать. Верка чуть было не поперхнулась и уставилась на меня во все глаза. Я весело подмигнула ей и ловко села на шпагат. Затем сделала колесо и встала на мостик.
Кирилл восхищенно зааплодировал. Я подбежала к нему, выхватила из рук коньяк, налила себе полную стопку и залпом выпила ее.
– Шалавой была, шалавой и осталась, – злобно произнес Максим и сплюнул себе под ноги.
Окинув его насмешливым взглядом, я продолжала танцевать. Все будет хорошо! Все обязательно будет хорошо, мысленно твердила я себе. Скоро все закончится. На днях я уеду в Москву и встречусь с любимым мужчиной. При воспоминании о Глебе сердце забилось с такой сумасшедшей силой, что едва не выскочило из груди.
Москва – это город моей мечты. Город, по которому стрелой проносятся лимузины с роскошными женщинами. Наверное, от таких лимузинов не пахнет бензином. От них пахнет дорогим парфюмом, от этого запаха темнеет в глазах и кружится голова. Нина Риччи, Палома Пикассо, мой обожаемый Армани... Сногсшибательные наряды, дорогие украшения, ночные клубы, элитные рестораны... Уверенные в себе мужчины в шикарных костюмах от лучших кутюрье мира. Мой Глеб носит именно такой костюм, и я знаю, что он выложил за него бешеные деньги. Глеб никогда не скупится! Недавно он купил мне юбку из кожи рептилии с разрезами от бедра. Глеб говорит, что хорошая кожа придает дамам уверенность в себе. В этой юбке я превращаюсь из забитой провинциалки в женщину-вамп. Пройдет немного времени, и я обязательно пересяду в свой собственный лимузин. Я буду разговаривать с водителем по специально оборудованному телефону, лениво потягивая виски со льдом. Я буду сидеть в своей роскошной юбке на белоснежном кожаном диване и любоваться ночной Москвой. Рядом будет сидеть Глеб и курить трубку. Он подарит мне эту жизнь, я в этом не сомневаюсь. Он обещал. Он всегда делает то, что обещает. Я буду брать от жизни все, оставляя за собой толпы вздыхающих мужчин и завистливые взгляды женщин. Я рождена для такой жизни, потому что я умна, красива, хитра и всегда четко знаю, чего хочу. А хочу я ни много ни мало, а выйти замуж за Глеба. У меня будет московская прописка, двухэтажный особняк с охраной и куча денег. Я ненавижу нищету, потому что выросла в ней и прожила в ней двадцать пять лет. Я ненавижу свой городок, потому что до Москвы надо добираться около суток, потому что в нем нет лимузинов и дорогих женщин, потому что местные жители пашут на заводе и в открытую ненавидят тех, кто сумел обзавестись более или менее сносным барахлом. Я ненавижу своего мужа за то, что он мертвым грузом повис на моей шее, даже не пытаясь устроиться на работу, – ему нравится жить за мой счет и тянуть с меня все соки. Я ненавижу его за то, что он считает необязательным чистить зубы по утрам, ежедневно принимать душ и пользоваться хоть каким-нибудь одеколоном. Я ненавижу его потому, что он совершенно ничего не смыслит в постели и знает одну-единственную позу «бутерброда». Он стал мне настолько противен, что я брезгую ложиться с ним в одну постель! Я ненавижу его за то, что он туп, ревнив и гадлив. Я ненавижу его за то, что он может запросто поднять на меня руку даже в присутствии посторонних людей. Но сегодня его убьют... Моя сумасшедшая мечта наконец исполнится... Я буду свободна, а это значит, что я смогу выйти замуж за Глеба. Нужно только немного потерпеть. Я смогу, я очень терпеливая. Я двадцать пять лет терпела унизительную нищету и три года терпела этого урода. Осталось потерпеть каких-то пару часов...
Я опять села на шпагат и легла грудью на землю, затем посмотрела на Верку и громко спросила:
– А тебе так слабо?
– Конечно, слабо. Я, в отличие от тебя, хореографических школ не заканчивала.
Я улыбнулась, встала, подошла к столу и налила себе четвертую по счету рюмку коньяка.
– Ты хоть немного закусывай, – тихо сказала Верка.
– Не хочу, – буркнула я, сделав глоток. – Не хочу!
– Она никогда не закусывает, – ехидно усмехнулся Макс, насаживая мясо на шампуры. – Она привыкла в своем стриптизе водку жрать и ногами дрыгать. Еще разденься, шлюха поганая.
– И разденусь! – вызывающе бросила я и, скинув блузку, осталась в кружевном лифчике.
Магнитофон исторгал томную мелодию. Я обхватила грудь руками и принялась извиваться в танце. Максим выразительно покрутил пальцем у виска:
– Стриптизерша хренова! Кто бы мог подумать, что я женюсь на шлюхе!
– Между прочим, именно танцами я зарабатываю свои деньги. Если тебе что-то не нравится, то танцуй сам.
– В гробу я видел такие деньги!
– Тем не менее ты существуешь на них ровно три года! – громко крикнула я, подумав о том, что Макс, сам того не ведая, попал в точку: именно в гробу он их и увидит. Я не поскуплюсь и положу ему в гроб все свои немногочисленные сбережения. Чтобы и на том свете у этого козла была хоть какая-то копейка.
– Одному богу известно, как ты меня достала!
– Так разведись! – Я посмотрела на Макса взглядом, полным надежды. – Разведись, Макс. Какие проблемы! Дай мне право на собственную жизнь!
- Предыдущая
- 2/56
- Следующая
