Растоптанное счастье, или Любовь, похожая на стон - Шилова Юлия Витальевна - Страница 23

• Предыдущая
• 23/65
• Следующая

– А где ж тогда с ними встречаться? Сама понимаешь, что без интимных встреч личную жизнь не устроишь.

– Постарайся встречаться на их территории.

– Да где ж сейчас мужика найдешь со своей территорией-то? Они разве только в сказках остались.

– Наташа, ну ты нашла чем себе голову забивать! Это мужское занятие – искать место для встреч, и тебя данная проблема не должна волновать никаким образом.

– Если меня ничего волновать не будет, то и я вряд ли у кого-нибудь вызову волнение. Чтобы мужчину взволновать, нужно хоть немножко поволноваться самой.

– Ты, по-моему, чересчур волнуешься. Оставляй что-то решать мужчинам, не взваливай все на свои плечи.

– Ты хочешь сказать, что я должна пассивно сидеть, сложа руки на коленях, и ждать своего счастья?

– Я хочу сказать, что не стоит искать свое счастье сломя голову. Думаю, когда наступит время, твое счастье найдет тебя само.

– А когда наступит время?

– Это никому не известно.

– Вот тебе и раз.

– Некоторые люди ждут своего счастья всю жизнь.

– А мне перед похоронами счастье не нужно! Мне оно сейчас нужно! Между прочим, под лежачий камень вода не течет. Для достижения любой цели нужно предпринимать активные действия.

– Может быть, ты и права, – тихо сказала я и подумала о том, что Наташкины слова все же не лишены смысла.

Чем ближе мы подъезжали к даче, тем все больше и больше в моей голове появлялась неразбериха, и все мои попытки упорядочить мысли и привести их к общему знаменателю терпели крах. Я вновь подумала об Илье. О том, как привезла его на свою дачу, затем уехала в город и там встретила его вновь. Об этой его загадочной амнезии, о подбежавшей к нашему столику Наташке. О ее слепой уверенности в том, что ее ограбил именно Илья, только лысый. Задурманенная алкоголем голова сильно болела и отказывалась соображать.

Единственное, о чем я действительно жалела, так это о том, что нельзя вернуть все назад. Если бы можно было вернуть все назад, я бы не поехала вчера на дачу, не сбила бы Илью и не нажила бы кучу проблем и совершенно необъяснимых последствий на свою бедную голову. Что за человек этот Илья? И как бы заглянуть к нему в душу да хоть одним глазком посмотреть, что в ней творится? А ведь если на Илью посмотреть не как на пешехода, который попал под мою машину, а как на мужчину, с которым совершенно случайно свела меня судьба, то можно сразу отметить: у него хорошо тренированное и красивое тело, которым залюбуется любая женщина. Он очень похож на человека, который заставляет себя часто заниматься физическими упражнениями, а это значит, что он подтянут и необычайно хорош собой. При другой ситуации от такого запросто можно было бы потерять голову.

– Сколько еще до дачи? – перебила мои мысли Наталья.

– Почти приехали. Наташа, только мы с тобой договорились – все без глупостей!

– Договорились. Я просто еще раз посмотрю на этого человека, и все.

– Только «посмотрю» совсем не означает вцепиться ему в глаза!

– Светлана, ну о чем ты говоришь.

– Все о том же.

– Мы же договорились.

Открыв калитку, я пропустила Наташку вперед, но та чуть было не сломала каблук о первый попавшийся камень. Поддержав подругу, я тут же подставила ей свое плечо и пожаловалась:

– Опять фонарь перегорел. Прямо напасть какая-то. Я не успеваю лампочки менять. Перегорают с бешеной скоростью. Захочешь – не напасешься.

– Тебе здесь не только фонарь, но и дорожку не мешало бы заасфальтировать. Тут все шпильки пообломать можно.

– Вообще-то я на шпильках на дачу не езжу.

– Но ведь у нас же с тобой экстренный выезд. Незапланированный. Можно даже сказать, что спонтанный. Наверно, именно поэтому мы с тобой и не успели в резиновые сапоги переобуться, – тут же съязвила Наташка и, облокотившись о деревянные перила, стала рассматривать ногу.

– Что ты там рассматриваешь?

– Ногу больно. Ты все-таки об асфальтированных дорожках подумай.

– А что мне думать? Я собственными силами все равно их не сделаю. Тут мужская сила требуется.

– А может быть, даже не мужская сила, а мужские вложения. Мужик, он и в Африке мужик. Что за жизнь пошла непонятная? Куда ни коснись, везде мужик нужен, – сделав паузу, Наташка посмотрела на свет в окне и, ухмыляясь, произнесла: – Вроде есть у тебя один мужик. Лежит готовый. Ждет твоего приезда. Только для того, чтобы его на дачу заманить, тебе пришлось по нему машиной проехать.

– Что ты несешь? Я тебе это по секрету сказала.

– Я никому и не кричу. Я просто излагаю факты. Мы ни в чем не виноваты. Время такое – мужики сами в руки не даются. Они нынче хитрые пошли, себе на уме. Они только гарцевать по дорогам могут. В таком состоянии их и нужно сбивать. Если бы у меня машина была и я увидела, что бесхозный мужик через дорогу намыливается, я бы его тоже немного подвинула и на кровать положила. А иначе он черта с два на нее ляжет. Хотя лечь-то, может, и ляжет, но только на одну ночь, а так его можно к постели приковать на продолжительное время.

– Наташа, ты очень много выпила.

– Что у пьяного на языке, то у трезвого на уме. А если честно, то с твоего пешехода толку мало. Дорожки он тебе все равно не заасфальтирует. Ты не того сбила.

– Что значит «не того»? – мысли моей подруги всегда приводили меня в шок.

– Жаль, что меня рядом не было. Я бы тебе подсказала, по кому нужно проехать. А еще лучше бы сразу по парочке. Мы бы их по разным углам растащили и выхаживали. А этот вообще непонятный товарищ, и личность мы его толком не установили. Раненный на голову, склонен к вранью про дома на Рублевке, нечист на руку, тащит все, что блестит.

– Наташа, немедленно прекрати! Мы же с тобой договорились.

– Все, молчу.

– Вот и молчи, а то ты сейчас сама себя заведешь. Пошли в дом. Только, смотри, без глупостей. Я так от всего устала, что ни одной твоей выходки не вынесу.

– Не понимаю, про какие выходки ты говоришь.

– Ты знаешь, про какие.

Я открыла дверь в дом с замиранием сердца и тут же пальцем пригрозила подруге, чтобы она вела себя как можно более пристойно. Зайдя в коридор, я немного прокашлялась для того, чтобы Илья понял, что я уже в доме, и прошла в комнату. Мой так называемый пешеход лежал на кровати, натянув простыню почти до подбородка, а его глаза были закрыты.

– Спит, – тихо сказала я своей подруге.

– Утомился, – понимающе кивнула она.

– Пусть спит. Не будем его будить.

– Пусть ему снятся хорошие сны. Как ты думаешь, что ему снится?

– Не знаю.

– Наверно, мои драгоценности. Держит он в руках мои драгоценности и не знает, что с ними сделать, – то ли на уши повесить, то ли вокруг шеи обмотать. Чтоб он ими удушился! – в Наташкином голосе появилось ярко выраженное раздражение.

– Ната, ты опять начинаешь.

– Молчу. Если бы ты только знала, как мне в эту спящую рожу вцепиться хочется.

– Я не сплю. – Илья тут же открыл глаза и поднял голову. – Ты с кем?

– С подругой.

– Зачем?

– Что «зачем»?

– Зачем ты взяла с собой подругу?

– Так получилось. У нее неприятности. Я не могла ее в таком состоянии одну оставить.

– Я же тебе сказал, чтоб одна приезжала. Ты что, решила зверинец здесь устроить?!

– При чем тут зверинец? В зверинце звери, а ты живой человек. А это моя подруга, у которой неприятности. Не знаю, помнишь ты ее или нет, но я не могла оставить ее одну, когда ей так паршиво.

– С чего бы это я должен помнить твою подругу? Я ее в первый раз в жизни вижу. И надеюсь, что в последний.

– А может, ты память получше напряжешь? – не осталась в долгу Наташка. – Может быть, все же постараешься вспомнить, каким образом и где мы с тобой пересекались?!

– Наташа, ты же мне обещала.

Я посмотрела на пустой стул, стоящий рядом с Ильей, и почувствовала, как закружилась моя голова.

– Илья, а где твоя одежда?

• Предыдущая
• 23/65
• Следующая