Курортный роман, или Звезда сомнительного счастья (Лабиринт страсти, или Случайных связей не бывает) - Шилова Юлия Витальевна - Страница 34
- Предыдущая
- 34/51
- Следующая
– Я хочу тебя привязать. Иначе я не смогу настроиться и у меня ничего не получится.
Глобус усмехнулся:
– Ну что ж. Давай привязывай. Я в твоем распоряжении.
Я огляделась и увидела на спинке кровати полотенца. Они были довольно длинные и вполне могли сыграть роль наручников.
Я крепко-накрепко привязала руки Глобуса к стальным прутьям кровати. Затем медленно сняла с него штаны, вытащила из них ремень и прислонила его к горлу этого придурка.
– Эй, ты что?! – не на шутку перепугался Глобус.
– Не переживай, милый. Это только начало. Расслабься и получай удовольствие.
– Ты такие шуточки прекращай, а то я сейчас эти прутья повырываю и тебе такое устрою!
Не обращая внимания на его угрозы, я сдавила его горло ремнем. Появился Димка, взял подушку, быстро накрыл ею голову Глобуса и выстрелил в подушку несколько раз.
– Пистолет с глушителем, но с подушкой спокойнее, – каким-то чужим голосом проговорил он.
Я сидела ни жива ни мертва.
– Ты убил его?
– А ты думала, я буду сидеть и наблюдать, как ты занимаешься сексом с этим недоумком?
Из-под подушки показалась кровь. Я в оцепенении уставилась на нее. Димка усмехнулся:
– А тебе не кажется, что ты сидишь на трупе?
Я вскрикнула и вскочила. Димка поднял с пола мое платье и вежливо протянул его мне:
– Ты нисколько не изменилась. Прошло столько лет…
Я прикрыла платьем обнаженную грудь и прошипела:
– Отвернись, чего пялишься?!
– Господи, да что я там не видел, – усмехнулся Димка.
– Так это когда было-то?! Я вот, например, уже в упор не помню, что там у тебя в штанах…
– А зря. Я помню каждую родинку на твоем теле.
Препираться было некогда. Я быстро надела платье. Димка подошел к кровати и поднял подушку: одна пуля угодила Глобусу прямо в лоб, а другая – в глаз. По голове стекала вязкая жижа. Чтобы не закричать, я зажала рот ладонью.
Я села на пол и тихо заскулила:
– Господи, что ж теперь будет-то?
– Ничего не будет. Его нужно спрятать в шкаф. Не дай бог, проснется Лерка и увидит эту картинку. Потом всю жизнь заикаться будет. Помоги мне его перетащить, я один не справлюсь. Хватай за ноги.
– Я не смогу…
– Тоже мне, недотрога нашлась. Как перед мужиками раздеваться, так пожалуйста. Привязывать их – тоже пожалуйста, а как трупы носить, так она не может!
– Меня стошнит, – я жалобно посмотрела на Димку.
– Не стошнит. Несколько минут назад на нем голяком сидела и тебя не тошнило. Бери Глобуса за ноги, нам нельзя терять ни минуты. Не забывай, что в подвале сидит твоя подруга.
Напоминание о Катьке привело меня в чувство. Взяв Глобуса за ноги, я отвернулась, чтобы не видеть его обезображенное лицо.
– Господи, какой же он тяжелый…
Мы засунули Глобуса в шкаф. Димка затолкал туда окровавленную подушку с простыней и его одежду, вынув предварительно из кармана брюк пистолет. Он протянул его мне.
– Что это?
– Пистолет.
– Зачем?
– Возьми на всякий случай. Если ты умеешь метать гранаты, то, значит, сумеешь и стрелять.
Я взяла пистолет. Димка плотно закрыл двери шкафа и подошел к входной двери:
– Оставайся здесь.
Я посмотрела на шкаф глазами, полными ужаса, и замотала головой:
– Ты хочешь, чтобы я осталась в комнате с покойником?
– Мертвый Глобус теперь ничего не сделает.
– Я с тобой!
– Не забывай, что у тебя ребенок. Жди. Я скоро. Не забывай, что у тебя есть пистолет, сиди тихо и держи ухо востро.
– Димка, а ты скоро?
– Я же сказал, скоро.
Как только за Димкой закрылась дверь, я сняла пистолет с предохранителя и села рядом с дочерью. Я страшно боялась, что двери шкафа откроются и передо мной появится Глобус. Я не могла поверить, что он мертв, и прислушивалась к каждому шороху. Дочка сладко посапывала в своей кроватке и даже не подозревала, какие события творятся в этом доме.
Я стала думать о Катьке. Совсем одна сидит в каком-то сыром темном подвале. Такой подруги больше не сыщешь на всем свете. Ей всегда не везло, точно так же, как и мне. Вспомнилась наша адская работа за границей и тот день, когда наши работодатели разрешили нам вернуться на Родину. Мы купили ящик шампанского, приехали к Катьке и ушли в тихое пьянство. Мы мечтали вернуться на Родину и по-человечески выспаться. Там, за границей, мы спали не больше пяти часов в сутки и вкалывали как прокаженные. Мы пели вживую, и никому не было никакого дела до того, что творится с нашими голосами. Для укрепления голосовых связок Катька питалась сырыми яйцами. Я всегда отворачивалась – не могла смотреть на это спокойно. Я помню, как мы прилетели в Шереметьево и не могли наслушаться – кругом говорили по-русски. Мы забежали в какой-то бар, выпили и всласть наплакались. Я почувствовала, как защемило сердце, и постаралась отогнать дурные мысли.
Время тянулось медленно. Я посматривала на часы, и мне казалось, что стрелки застыли на месте. Не выдержав, я встала и выглянула в коридор. В коридоре никого не было. Гробовая тишина и тусклый, малоприятный свет. Закрыв за собой дверь, я спустилась по лестнице, прижимая пистолет к самому сердцу. Прошла через просторный холл и стала соображать – где мог находиться подвал. Неожиданно в самом конце длинного холла замаячила тень, и я, не раздумывая, вытянула руку с пистолетом. К моему счастью, это был не кто иной, как Димка. Он просто побагровел от злости.
– Послушай, ты где должна быть?! – со злостью прошептал он.
– Я не могу там сидеть одна.
– Там ты не одна, ты с ребенком.
– Ребенок спит. Если я там еще хоть пару минут посижу, то потеряю сознание от страха. Мне все время кажется, что из шкафа вылезет Глобус.
– Ты что, совсем ненормальная?! Глобус мертв.
– Я боюсь покойников. Глобус мертв, но ведь его душа жива. Душа умирает только на девятый день.
– Его душа тебе ни хрена не сделает.
– Все равно мне страшно. Ты лучше скажи, ты нашел подвал?
– Нет. Тут такой навороченный дом, прямо лабиринт какой-то.
Он взял меня за руку и повел наверх.
– Слушай меня внимательно, – сказал он, когда мы заперли дверь комнаты. – Дом охраняют два охранника. Вернее, не охраняют, а охраняли.
– Как это – охраняли?
– Я их убрал. Они были в будке у входа.
– Как, обоих?
– Понятное дело, не одного. Сейчас выход свободен. В доме все спят. Ты можешь взять Лерку и бежать.
– Как это?
– Так это. Сейчас ты должна думать о дочери. Я выведу тебя из дома. Дойдешь до трассы и поймаешь попутку. Надо только решить, где ты сможешь укрыться. У Катьки в доме нельзя. Ее мать забрала детей и уехала к родственникам. В крайнем случае снимешь номер в гостинице. В общем, Ялта не такая уж и большая, не потеряемся.
– Димка, господи, что ты такое говоришь?! А как же ты? – Меня всю трясло от страха.
– Я не могу уйти вместе с тобой, я должен найти Катьку. Если ее оставить здесь, то завтра ее могут убить. Если все пройдет нормально, встречаемся завтра на Массандровском пляже в шесть часов вечера. В самом последнем секторе.
Я сползла на пол и заревела. Димка наклонился и поцеловал меня.
– Успокойся, дочку разбудишь. Возьми себя в руки. Сейчас есть возможность уйти, и ты это сделаешь. Все будет хорошо. Я найду Катьку. Контрольную встречу я назначил. Так что встретимся завтра на пляже. Ну, не реви. Завтра все дружно соберемся, возьмем бутылку и отметим это дело!
– Димка, прости, но я не могу, – замотала я головой.
– Что ты не можешь?
– Я не могу оставить тебя и Катьку здесь.
– Не выдумывай. Тебе еще ребенка на ноги ставить. Ребенок дороже…
Я молитвенно сложила руки:
– Димочка, миленький, а давай сейчас пойдем вместе и найдем этот гребаный подвал. Освободим Катьку, и все вместе отсюда выйдем…
– Это очень опасно. Я не могу тобой рисковать. В охранной будке два трупа. Убит Глобус. Если кто-нибудь проснется, нам не спастись. Никому. Ты хоть это можешь понять?!
Я бросилась Димке на шею и заплакала. Он прижал меня к себе и поправил упавшую прядь волос.
- Предыдущая
- 34/51
- Следующая
