Черно-белое знамя Земли - Шалыгин Вячеслав Владимирович - Страница 7
- Предыдущая
- 7/91
- Следующая
Чжен подошел к шкафу и нащупал лежащую на полочке камеру. Насколько он помнил инструкцию, снимал этот гаджет в трех режимах, в том числе и – инфракрасном.
Линфань вернулся к окну и включил камеру на запись. Над приборчиком зажглась объемная проекция экрана. Полсекунды камера выбирала режим съемки, потом секунду корректировала фокус, а потом... Чжен Линфань удивленно ахнул.
Ничего подобного он не мог даже предположить. В ночном городе кипела далеко не ночная жизнь. Компьютер обработал изображение, придав ему нормальный цвет и достаточную яркость, отчего все происходящее превратилось во вполне обычный эпизод полуденной городской суеты. Вот только цифры в углу изображения говорили об обратном. Половина первого ночи! И еще высвечивалась служебная пиктограмма съемки в ночном режиме. А между тем...
Линфань выключил камеру, торопливо оделся, трансформировал корпус приборчика в своеобразные «очки», нацепил их на нос и, бросив в пустоту – «лифт», выбежал из квартиры.
Лифт подошел быстро. Через полминуты Чжен уже стоял на лестнице парадного, едва успевая удивленно вертеть головой.
Толпы людей, вовсе не сонных, а вполне бодрых и деловитых, сновали по тротуарам, переходили, подчиняясь невидимым сигналам погасших «зебр», через мигающую тусклой желтой подсветкой дорогу, о чем-то разговаривали, заходили в двери всевозможных заведений (хотя на большинстве дверей горели надписи «закрыто») и вообще вели себя как обычная дневная толпа.
По «желто-мигающему» первому уровню проезжей части улицы, шурша шинами, раскатывали авто, причем плотность потока тоже вполне соответствовала дневной норме, но фары никто из водителей не включал. А загадочнее всего было то, что при торможении у машин не зажигались стоп-сигналы.
Линфань запрокинул голову. По второму, нормально освещенному фонарями сверху и подсвеченному снизу зеленым, уровню автострады машины тоже проезжали, но редко, и как раз у них фары горели (хотя реальной необходимости в этом не было), а «стопы» реагировали на нажатие педали тормоза как обычно. Что происходит на третьем этаже виадуков, Чжен не видел, но мог предположить – то же самое, что и на первом. Ведь там было темно.
Движение транспорта по воздушным уровням рассмотреть с земли было нереально, однако ни лун, ни звезд Чжен Линфань практически не видел, их заслоняли мельтешащие темные пятна.
Тяжеловатая для очков камера-трансформер сползла на лоб, и Линфань сообразил, что может рассмотреть ночной мир более детально, если снова включит расчудесный приборчик. Так Чжен и поступил... и тут же пожалел об этом.
Расцвеченный компьютером «темный мир» пугал даже больше мельтешения теней, доступного обычному человеческому зрению. Если бы Линфань смотрел запись, не зная, что она сделана за полночь, увиденное его бы решительно не впечатлило. Но Чжен смотрел не запись, а репортаж в реальном времени!
Линфань повторил все то, что проделал в последние три минуты. Толпа... мало изменилась, разве что одежды приобрели расцветку, по большей части темных и холодных тонов. Светофорная подсветка дорог... да, это можно было предположить. Мигающий желтый сигнал никак не был связан с работой «красного» и «зеленого». Они работали в инфракрасном режиме, в нормальном ритме. Понятное дело, без цвета, но странным ночным водителям было достаточно иного вполне понятного алгоритма: зажглась инфракрасная подсветка дороги – стой, погасла – продолжай движение. Со стоп-сигналами и фарами авто, а также габаритами флаеров история повторялась. Они работали в том же инфракрасном режиме.
Линфаня толкнули какие-то прохожие, и парень пришел в себя. Правда, не до конца. Картины ночной жизни основательно выбили его из колеи, и чтобы снова в нее войти, требовалось как-нибудь встряхнуться. Чжен в сотый раз оглянулся и решил пройтись в бодрой ночной толпе хотя бы до угла дома.
За углом, на широком освещенном проспекте Линфаня ожидало новое откровение. Ничего похожего на «ночной день» здесь не было! По тротуарам бродило несколько десятков обычных вялых полуночников, в дверях открытых круглосуточно супермаркетов и баров стояли зевающие охранники, а транспортный «поток» мог претендовать от силы на «ручей».
Чжен невольно обернулся. Улица за спиной по-прежнему кипела «темной жизнью». Фокус заключался в том, что проспект являлся частью второго транспортного уровня, а первый уровень за несколько метров до перекрестка нырял в трубу проложенного под проспектом тоннеля. То есть темная и светлая жизнь не пересекались, расслаиваясь, как водка и томатный сок в «Кровавой Мэри».
Мысль о коктейле подтолкнула Чжена к дверям ближайшего заведения в модном «земном» стиле. Обилие заведений «европейского» образца на китайской колонии было, с одной стороны, продуктом глобализации, а с другой – данью старинной традиции, пришедшей из тех древних времен, когда Сянган еще был Гонконгом, Аомынь – Макао, Тайвань – Формозой, а о глобализации никто и не помышлял. На заре современной эпохи во всех «заморских территориях» традиции Европы как-то сами собой смешивались с национальным китайским колоритом и создавали неповторимую атмосферу соединения, причем довольно гармоничного, противоположных стихий. Когда же пришла пора освоения космических колоний, история повторилась, только в несколько ином масштабе. На Дао традиционные ресторанчики вполне уживалась с барами, пабами и кафе, а люди свободно говорили как на колониальном китайском, так и на торговом английском.
Ну, и пили на колонии, соответственно, все, что угодно: от рисовой водки до темного пива, виски и текилы. Линфань почти не пил спиртного, но сейчас что-то подсказывало ему, что лучше выпить, чем сойти с ума.
Охранник бросил на запоздалого посетителя короткий взгляд и жестом потребовал снять «очки».
– Снимать запрещено.
– Да, конечно. – Чжен торопливо спрятал камеру в карман. – У вас все за наличные или я смогу расплатиться через гейм-порт?
– Откуда я знаю, сможешь ты расплатиться или нет? – буркнул охранник. – Не сможешь, вышвырну, и весь разговор.
Линфань прошел к барной стойке и уселся на неудобный высокий табурет. Полусонный бармен скрыл зевок и медленно, будто бы нехотя, подошел к посетителю.
– «Кровавую Мэри», – неуверенно сказал Линфань, – если можно.
– Замужнюю?
– Что?
– Солить? – Бармен постучал корявым пальцем по стойке.
– Что? – Линфань замешкался. – А-а, нет, без соли.
Бармен, не двигаясь с места, повторил жест. До Чжена наконец дошло, и он прижал ладонь к якобы отполированной локтями «деревянной» стойке. Видимо, бармен остался доволен состоянием лицевого счета клиента, но все-таки заранее снял через гейм-порт сумму за коктейль и, похоже, столько же чаевых.
«Бывает, и богатенькие не платят, – как бы говорила его кислая мина, – и чем богаче клиент, тем выше вероятность».
В ожидании напитка Чжен украдкой оглянулся по сторонам. Публики в баре было мало. Пять-шесть завсегдатаев и две скучающие девицы, судя по одежде и воинственному макияжу – охотницы за привидениями типа Чжена Линфаня. Почему за привидениями? Да разве нормального живого человека занесет в такой час в такое местечко?
Вопреки предположению, на Линфаня «охотницы» почему-то не обратили никакого внимания. Завсегдатаи тоже. Будто он и вправду был призраком. Все это было как-то странно.
– Ваша «Мэри», господин Линфань. – Бармен поставил стакан на чистую салфетку. – Что-нибудь еще?
– Откуда вы узнали... – Чжен осекся. – А, ну да, я же заплатил...через гейм-порт. Но я не хотел бы...
– Вы не хотели, чтобы ваше начальство узнало об этом походе в бар? Не волнуйтесь, господин Линфань, деньги сняты со второго счета. Движение средств по нему бухгалтерией вашей фирмы не отслеживается. Ну, так что-нибудь еще?
– Спасибо. Нет, пока ничего не надо. Впрочем... скажите, вы не замечаете ничего странного?
– Чего странного? – бармен отвел взгляд. – Сегодня на одного посетителя больше, чем обычно. Больше ничего.
– А то, что происходит на улице, за углом, вы видели?
- Предыдущая
- 7/91
- Следующая
