Сад для бегонии - Сазанович Елена Ивановна - Страница 25
- Предыдущая
- 25/27
- Следующая
– Ты так наивна, Саня, – тихо сказал Ромка.
– Я??? У меня много дурацких качеств! Но я никогда не отличалась наивностью! А вот ты… Ты, Ромка… Такое ощущение. Что ты специально все это говоришь. Ты ревнуешь. Ты хочешь меня настроить против него! Ты даже был бы безмерно рад. Если бы это случилось на самом деле. Если бы Локарев меня предал! Но не надейся, Ромка! Этого никогда не случиться! Он любит меня! Нам столько пришлось пережить вместе. И ты этого не можешь знать. А я знаю. Поэтому… Поэтому…
Я не договорила. Я покраснела от обиды. И выскочила на улицу. Мне не о чем было больше говорить с Ромкой.
И за целый день мы не проронили больше ни слова. Впрочем, это не трудно было сделать. Ромка в тоске валялся в соседней комнате на кровати. А я, забившись с ногами на диван. Слушала песни Локарева. И чем больше вникала в них. Тем крепла моя уверенность в порядочности любимого человека.
И Ромка на сей раз раздражал меня как никогда. Полный дурак! С такими типами, как Роб и его дядя. Как Марта. Нужно воевать только такими методами. Только такими! Нужно иметь серьезный тыл, чтобы пойти в наступление. И этот тыл Локарев себе сумел создать. И совсем скоро… Совсем скоро с экрана телевидения прозвучит правда…
Ромка показался из комнаты только вечером. Он уселся на другой край дивана. И повернул ко мне голову.
– Саня…
– Отстань! – грубо прервала я его.
Я была готова бороться за свою любовь даже с самыми близкими людьми.
В доме воцарилось молчание. И мне этот дом уже не казался раем. Пахнущим розами. Яичницей. И парным молоком. Он мне больше напоминал дыру. С прогнившей крышей. Скрипучим диваном и обшарпанными стенами.
Ромка, чтобы как-то разрядить обстановку и нарушить молчание (которое меня вполне устраивало) включил телевизор.
Я плохо соображала, что показывают. Я думала о Локареве. Я продолжала бояться за него. Вдруг они ему этой должностью подстроили очередную ловушку?
Мои раздумья прервал взволнованный голос Ромки.
– Саня! Смотри! Ну, смотри же!
На экране мелькнуло лицо Локарева. И я вздрогнула. И первая мысль, посетившая меня, была – Локарев сейчас скажет всю правду. Но на развитие этой мысли было отпущено очень мало времени. Поскольку следующий эпизод был совсем иным.
Марта. Красавица и умница Марта – жена Локарева. В длинном вечернем платье. Открывающем ее загорелые плечи. Черные локоны небрежно спадают на плечи. Пухлые чувственные губы слегка приоткрыты. Нежный синий взгляд устремлен на мужа. Он обнимает ее за тонкую талию. Он улыбается ей влюбленными глазами. Рядом с ними подтянутый, стройный, элегантный Роб. Верный друг семьи.
Все вместе они – на презентации международной ассоциации фирм звукозаписи. Где первую скрипку будет играть Локарев.
Вот она, правда. Нет, не та правда, которую я хотела услышать. Нет, не та правда, которую я ждала. Это совсем другая правда. Правда этой великолепной троицы. Которые вновь обожают друг друга. Которые простили друг другу все недоразумения. Случайно возникшие между ними. Умные. Образованные. Интеллигентные люди. Должны уметь прощать.
Подумаешь, Роб хотел убить Локарева. Подумаешь, Марта ему изменяла. Подумаешь, Локарев придумал свою любовь ко мне. Подумаешь! Все это ошибка!
Умные. Интеллигентные люди тоже иногда ошибаются. Главное – вовремя признать свои ошибки. Главное – найти силы простить. Они простили друг друга.
И я видела это по их счастливым дружеским взглядам. Взглядам. Наполненным сытостью и благодушием. К черту! К черту веру. К черту любовь. К черту правду. Правды не существует. Существует обман. Существует предательство.
И среди этого обмана и предательства – я.
– Выключить, Саня? – еле слышно спросил Ромка.
– Нет! – твердо ответила я. – Это интересный спектакль. И я хочу досмотреть его до конца.
Ромка удивленно взглянул на меня. Он не ожидал увидеть во мне столько твердости и решимости. Он не понял. Что я, не раз пережившая подлость, уже смогу устоять. И смогу смотреть этой подлости прямо в глаза.
Сегодня вечером я смотрела в глаза Локарева. Только мы находились в разных системах координат. Я была живой. На меня же смотрело его фальшивое. Мертвое. Трафаретное изображение.
А потом это изображение заговорило. Так же прямо глядя своими честными голубыми глазами. Прямо на меня.
– Я выражаю огромную признательность за то, что мне доверили такой высокий пост. И надеюсь оправдать оказанное доверие, – произнес он дежурные фразы, одобренные его верным другом и любимой женой.
И уже повернулся к ним. Приветливо улыбаясь.
– Но без поддержки дорогих мне людей здесь никак не обойтись. И я целиком полагаюсь на их помощь.
Да уж, в этом он мог полностью положиться на их. Они бросили ему кость, чтобы заткнуть его раз и навсегда. И он эту кость с благодарностью принял. Радостно виляя хвостом.
После стандартных фраз Локарев попытался смыться. Предчувствуя, что могут последовать не очень приятные вопросы. Но ему это не удалось. Крашеная, напудренная журналисточка его не отпустила.
– Скажите, Константин Витальевич. Ваша жизнь совсем недавно подвергалась опасности. Вас чуть не убили. Мы знаем. Что вы уже давали показания по этому делу. Мы так же в курсе, что преступник – некий ваш ярый фанат. Судя по майке с вашим изображением, в которой он был одет. Вы не могли бы что-то добавить ко всему этому.
Едва заметная тень пробежала по лицу Локарева. И он нахмурил свои густые брови.
– К сожалению, мне нечего добавить. Наверняка, это какой-то мальчишка. Влюбленный в мое творчество. Который не мог мне простить, что я покинул сцену. Вот и все, пожалуй.
Да. Теперь Локарев подбросил кость мне. Проявляя свое неслыханное благородство. Пытаясь запутать следствие. Либо в очередной раз просто испугавшись за свою шкуру. Поскольку я была нежелательным свидетелем происшедшего.
Впрочем, одно было ясно – он не хотел, чтобы я погибла. Или ему было все равно?
– Но мы уверены, – не унималась назойливая журналистка, – что милиция обязательно схватит этого фаната.
Локарев пожал плечами.
– Пожалуй, он не настолько опасен.
– Вы его не боитесь? – в глазах дамочки промелькнул восторг.
– Нет, – отрезал Локарев.
И вся общественность, наверняка, восторженно вздохнула. Вот так герой! Вполне соответствующий своим песням.
И в конце этого весьма увлекательного репортажа. Журналистка бодрым голосом сообщила. Что завтра утром в прямом эфире ток-шоу мы встретимся с Константином Локаревым, новым президентом ассоциации. В котором он изложит свои идеи и мысли не только о развитии шоу-бизнеса…
Я со злостью надавила на выключатель. И перевела дух.
Ромка сидел. Слегка наклонив голову. И смотрел на пол. Он не хотел встречаться со мной взглядом.
Я приблизилась к нему. Присела перед ним на корточки.
Он поднял на меня взгляд, полный тревоги.
– Что теперь будет, Саня?
Я неожиданно расхохоталась. Это был нервный, почти истерический смех. И мне он самой не понравился.
– Ты говоришь, что будет? А ничего, Ромка. Локарев будет по-прежнему купаться в деньгах и власти. С тем отличием, что деньги будут гораздо большими, а власть более неограниченная. Он по-прежнему будет наслаждаться семейным уютом со своей красавицей женой. По вечерам будет собираться со своим дружком Робом на престижных тусовках. И дружески похлопывать его по плечу…
– А ты, Саня, – перебил меня Ромка.
– Я? – я пожала плечами. – А я буду жить, Ромка. Просто жить. Во всяком случае, во всей этой гнусной истории, есть одно здоровое зерно. Я вернулась к жизни, Ромка. Пусть такой ценой. Но даже такая цена, поверь, стоит возвращения к жизни…
– Дело не в этом, Саня. Им нужна жертва. Им нужен убийца. Который якобы покушался на жизнь этого смазливого идиота. Господи, да кому нужна его мерзкая жизнь! Но в любом случае… Ты же слышала бред этой восторженной дамочки. «Мы не успокоимся, пока убийца не будет найден». Более того, у тебя даже нет копии этого письма Роба. Письмо у Локарева. Ты не сможешь себя защитить! Ты не сможешь даже пойти туда со своей правдой! Тебя просто пристрелят!
- Предыдущая
- 25/27
- Следующая
