Три глаза и шесть рук - Рудазов Александр - Страница 28
- Предыдущая
- 28/98
- Следующая
– Угу.
Я уселся прямо на землю, аккуратно отодвинув хвост в сторону, и призадумался. Мысли копошились в утомленной голове растревоженным муравейником – я совершенно не знал, что мне сейчас делать, хотя вариантов наклевывалось множество. По-моему, Рабан внимательно следил за моими мыслями – я буквально ощущал его взволнованное сопение где-то на краю сознания.
– Слушай, объясни вкратце, как твое заклинание работает? – попросил я. – Ты можешь отправить меня куда угодно? В любой мир?
– Размечтался… – вздохнул Рабан. – К сожалению, Слово энгахов позволяет сделать только один шаг. Понимаешь? Всего один шаг – в соседний мир. Направление, конечно, выбираешь сам, тут уж…
– Угу. Налево или направо, вот и весь выбор?
– С каждым миром соседствует еще несколько десятков, – хмыкнул Рабан. – Так что выбор довольно широкий. К тому же потом можно сделать еще шаг, и еще – сколько захочешь. Обычно больше и не требуется – двумя шагами ты можешь попасть в любой из пары тысяч миров второй дальности, а тремя – в один из сотни тысяч третьей! Тебе что, мало ста тысяч миров?
– Более чем достаточно… – выдохнул я. – А что насчет языка? Вот здесь меня, к примеру, поймут, или как?
– Очень правильный вопрос! – оценил Рабан. – Знаешь, Волдрес обратил на это внимание только через пару месяцев после начала ученичества. Да, здесь тебя поймут. Конкретно здесь – в данной местности. Проверить это, конечно, вряд ли удастся… В общем, дело обстоит следующим образом – при магическом перемещении между мирами путешественник автоматически получает знание языка населения той точки, в которую он попадает. Но только той точки! Если, например, мы переместимся во Францию, ты сможешь поговорить с французом, но английского как не знал, так и не будешь знать.
– А если, скажем, в Канаду? – стало интересно мне. – У них два официальных языка, и как раз английский и французский.
– Зависит от того, кто будет преобладать. Неважно. Главное то, что это у тебя сохранится только до следующего перемещения – уйдя из этого мира, ты забудешь местный язык. Хотя нет… нет, я имею в виду, что на самом деле ты его и не выучишь по-настоящему. Просто сможешь понять местных. Они будут думать, что ты говоришь на их языке, а тебе будет казаться, что здесь все говорят по-русски. Понимаешь? Но это только при магическом перемещении!
– А что, есть и другие способы?
– Есть, есть… Есть специальная техника, есть дыры между мирами… Ни то, ни другое таких услуг не предоставляет. Да и магия тоже не любая – есть исключения. Понятно?
– Угу. Эй, а почему ты сказал, что это не удастся проверить?
– Ну-у-у, как тебе сказать… – замялся Рабан. – Я же сказал, что тут живут только три расы…
– И что?
– Видишь ли… они почти наверняка отнесутся к тебе примерно так же, как и в твоей родной России – трусливый убежит, храбрый попытается убить. Такова жизнь, патрон, монстров нигде не любят…
– Понимаю, – помрачнел я.
– Не переживай! – встревожился мой мозговой паразит. – Существует полным-полно миров, где на внешность внимания не обращают. Есть у меня на примете пара классных местечек…
– Угу. Слушай, Рабан, а вы с Волдресом хоть раз встречали кого-нибудь похожего на меня?
– Да полно! Мы, чай, несколько веков по мирам бродили! Ну, врать не буду, точно таких же не видели, а вот похожих… да были, были, не такой уж ты уникальный.
– Угу, – снова повторил я. Вот ведь привязалось дурацкое словечко! – И куда же ты предлагаешь направиться?
– Так ты же патрон, вот и командуй, – ехидно заявил Рабан.
– Как твой патрон, я приказываю тебе предложить хорошую идею, – ни на миг не задумался я. – Внимательно слушаю. И не зли меня – тебе же больно будет.
– Запомнил все-таки… – недовольно пробурчал Рабан. – Ладно. Предлагаю отправиться в Миргород. Хорошее место – мы с Волдресом там часто зависали.
– Миргород? Это что, как у Гоголя?
– Нет, он по-другому, конечно, называется… Просто на русский примерно так переводится – Миргород, Город-Между-Мирами, Город-Соединяющий-Миры. Как кому больше нравится. Там вряд ли что-то сильно изменилось – мы всего три года назад там были. Там и специалисты по восстановлению памяти найдутся… Ну что, отправлять?
– Угу. Поглядим на твой Миргород… А это далеко?
– Отсюда – два шага, из твоего мира – три. Так я начинаю?
– Начинай уже! – рассердился я.
– Ну… значит… как же там… Ллиасса аллиасса алла и сссаа алла асссалла! Алиии! Эсе! Энке илиалссаа оссса асса эллеасса оссо иииииии! Эссеееаааааааа! Алаасса!
Вновь в глазах помутилось, пейзажи наложились друг на друга, а потом остался только один. Снежная равнина.
– Это и есть твой Миргород? – невозмутимо осведомился я. Вокруг, куда ни глянь, простирались сугробы. Вдалеке гремел гром. По-видимому, было очень холодно, но этого я, конечно, не чувствовал. – Что-то не похоже на город…
– Я же сказал, нужно два шага, – сердито пробурчал Рабан. – Промежуточная остановка. Сейчас, соберусь с силами, и прыгнем еще раз.
Пока Рабан собирался с силами, я зачерпнул немного снега. Впервые после, так сказать, «второго рождения» я держал в руках снег. На меня нахлынула тоска… сам не понимаю, по чему. По Родине? Я покинул ее всего полчаса назад. По родным и близким? Я их не помню. По русской зиме? То, что меня окружало, было ничуть не хуже. По прежнему телу? Это тут вообще ни при чем…
Рабан наконец-то соизволил приступить к своему пению, и я машинально запихнул снег в рот. Вкус мне понравился, а вот Рабан запнулся на полуслове.
– Патрон, прекрати! – возмутился он. – Я не люблю снег… фу, холодно же! Ты в таких случаях заранее предупреждай, ладно? Ну, чтобы я успел отключиться…
– А чего это ты вообще к моему рту подключен? – прочавкал я. – Тебе какое дело, что я ем?
– Я тоже поесть люблю, – пробурчал мозговой паразит. – Я не только ради тебя твои рецепторы развивал… Так, на чем я остановился? Хотя какая разница, все равно теперь сначала начинать… Ллиасса аллиасса алла и сссаа алла асссалла! Алиии! Эсе! Энке илиалссаа оссса асса эллеасса оссо иииииии! Эссеееаааааааа! Алаасса!
Все повторилось. Но если степная и снежная равнины не так уж сильно отличались друг от друга, то теперь пейзажи наложились так, что в глазах зарябило. А потом я ощутил себя стоящим на крыше небольшой башенки. И теперь вокруг действительно был город.
Итак, это и есть знаменитый Миргород… Я долго пытался понять, на что же он больше всего похож, но так и не понял. Жуткое смешение самых разных стилей – от классики до модерна, от средневековья до футуризма, от строгих небоскребов Нью-Йорка до сюрреалистических зданий Дали. Хотя небоскребов как таковых тут не было – даже самые крупные здания не превышали двадцати метров. Странно…
С трех сторон город простирался насколько хватало зрения. А с четвертой он очень быстро заканчивался, и начиналось море. Сапфирового цвета, его волны сверкали в лучах восходящего солнца. В этом мире было раннее утро. То тут, то там виднелись паруса и трубы разномастных суден – от деревянных лодок до сверхсовременных рыболовных сейнеров.
– Красиво… – заметил я, облокотившись на перила нижними руками. – А что еще есть в этом мире?
– Город, – недоуменно ответил Рабан. – И немножко моря. Сам разве не видишь?
– Угу. А еще что? Что скажем, на другом берегу моря?
– Ничего. Патрон, да здесь больше ничего нет! Только город и море.
– То есть? – не понял я. – Такой маленький мир? А разве так бывает?
– Бывает… Это ведь не полноценный мир, а анклав. А я разве не сказал?
– Объясняй, я не тороплюсь, – снисходительно предложил я, блаженно жмурясь под ласковым солнышком.
Несмотря на то, что вокруг был целый мегаполис, никто не обратил внимания на то, что здесь появился я. Никто не вваливался с требованием очистить территорию, никто не показывал на меня пальцем… Сверху мне было хорошо видно, что на улицах тут встречаются самые необычные создания. Многие из них выглядели еще жутче меня.
- Предыдущая
- 28/98
- Следующая
