Леди Феникс - Полякова Татьяна Викторовна - Страница 9
- Предыдущая
- 9/15
- Следующая
– Не зря хозяин гордится своей кухней, – хмыкнула я.
Парочка проследовала по улице и свернула к частному дому. Деревянное одноэтажное строение выглядело обветшалым, но забор его окружал двухметровый. Вздохнув, я отправилась вдоль него и оказалась в узком пространстве между двумя домами, далее был пустырь, изрядно захламленный, и железный гараж. Взобраться на него оказалось делом двух минут.
Во дворе дома компания торговцев с рынка сидела за столом, провожая Юлю с Аликом насмешливыми взглядами. Юля шла, гордо вскинув голову, но чувствовала себя неуверенно, Алик ее обнимал и что-то шептал на ухо. Парочка скрылась в ветхом сарайчике, как раз рядом с гаражом. Мысленно чертыхнувшись, я спустилась на землю, стараясь не шуметь, и оказалась в чужом саду. Надо сказать, что на улице, примыкающей к рынку, селились в основном выходцы из бывших советских республик, сараи использовали как склады, а в домах снимали комнаты. Иногда в одной комнате жили человек пять-шесть. О регистрации здесь, конечно, знали, но упорно ее игнорировали, что повышало благосостояние местных ментов и являлось головной болью жителей района, тех, что в рыночном бизнесе не участвовали. Данная сторона жизни до сих пор меня волновала мало, и сейчас, глядя на захламленный сад, я лишь головой покачала, после чего приблизилась к сарайчику. Доски в нескольких местах сгнили, щели между ними были такие, что кошка пролезет. В общем, убежище крайне ненадежное. Услышать разговор, а также при желании увидеть, чем там люди заняты, труда не составит.
Молодые предавались греху сладострастия, то есть предаться ему очень желал Алик, Юля была на распутье. Ожидать, что они будут что-то обсуждать, труд напрасный. Он горячо шептал обычный бред, Юля хихикала, потом перешла на бормотание, Алик заткнулся, заскрипели пружины. Панцирная сетка кровати, которая помнила времена первых пятилеток, к такому испытанию была не готова, в самый неподходящий момент раздался пронзительный треск, Юля вскрикнула, а Алик чертыхнулся. «Не судьба», – решила я, выбрала ящик почище и устроилась на нем в кустах сирени.
– Мне надо домой, – возмущенно сказала Юля.
– Чего ты, рано еще.
– Говорю, мне надо домой.
– Ладно, иди, – буркнул он недовольно.
– Ты меня проводишь? – все-таки спросила девушка.
– Только до рынка. Надо к брату зайти.
Юля обиженно фыркнула, Алик снова перешел на шепот, а я, тяжко вздохнув, начала с тоской оглядываться. Ясно, что обсуждать коварные планы парочка не собирается, свое время я тратила впустую.
Конечно, девчонка дурочка, могла бы найти парня получше, а не трахаться в ветхой сараюшке с торговцем с рынка, у которого на благословенном юге наверняка есть жена и двое-трое ребятишек. В компании Лены она не прижилась, может, ей с этим Аликом комфортнее и сарайчик привычная для нее среда обитания. Бог знает с кем она дружбу водила до своего появления здесь.
Взгромождаться на гараж очень не хотелось, и я отправилась искать выход из сада. Тропинка вывела меня в переулок, забор в этом месте держался на честном слове, а две доски болтались, так что выбралась я без труда, злясь на себя за глупость. А как еще можно назвать мое поведение? Деду, конечно, тоже досталось. Ему хочется выглядеть благородным в глазах бывшей подруги, а мне по гаражам лазай.
Но что-то не позволяло отмахнуться от рассказа Ирины. Я поймала себя на том, что мысленно то и дело возвращаюсь к дяде с лохматыми бровями. Вел он себя как заботливый родитель, но девушка-то сирота. Кто он ей и что здесь делает, оставалось лишь гадать. А гадать я не любитель. Оттого и отправилась в дом с колоннами, бросила машину на стоянке, кивнула охраннику на входе и прошла в кабинет Ларионова. Ларионов, начальник охраны Деда, никогда не числился в моих друзьях. Сказать по правде, мы друг друга терпеть не могли. Но Дед раскол в рядах не приветствовал, и мы изо всех сил изображали соратников, мол, все делаем одно большое дело, правда, на поверку выходило, что каждый это самое дело представляет себе по-своему. Что касается меня, так я его вовсе не представляла. Уверена, у остальных в этом смысле было не лучше.
Ларионов с постным видом перебирал на столе какие-то бумаги, поднял голову и пленительно мне улыбнулся, давая понять, что очень рад моему приходу. Я кивнула и устроилась в кресле возле окна.
– Надо навести справки об одной барышне. Юлия Бокова, двадцать лет, прибыла к нам из Екатеринбурга, племянница господина Зотова, Григория Петровича, ныне покойного.
– Это тот самый Зотов… – начал Ларионов, я опять кивнула.
– Тот самый.
– И чем тебя заинтересовала девица?
– Меня ничем, но Дед считает, что я должна ею заняться.
Вопросы задавать ему сразу же расхотелось, он нахмурился, записал данные Юли, всем своим видом демонстрируя готовность костьми лечь для блага хозяина.
– Когда тебе понадобятся сведения? – спросил деловито.
– Чем скорее, тем лучше.
Я поднялась и направилась к двери, Ларионов недовольно буркнул:
– Могла бы все-таки объяснить, в чем дело.
– Да я пока и сама не знаю, – улыбнулась я в ответ и отправилась восвояси.
Часа два я создавала видимость кипучей деятельности, то есть отвечала на звонки, бегала по кабинетам и приставала к разным людям с вопросами, которые интересовали меня так же мало, как прошлогодний снег. Потом решила, что трудовой порыв затянулся, и отправилась домой, заглянув перед этим в приемную Деда. Ритка, секретарь нашего отца народов, мечтательно смотрела в окно, подперев щеку кулаком. Мне она обрадовалась.
– Хочешь кофе?
– Некогда, – вздохнула я, вранье чистой воды, но в этих стенах я, по не совсем ясной причине, сегодня чувствовала себя неуютно и не хотела задерживаться даже для того, чтобы поболтать с Риткой. Она относилась к крайне незначительной части человечества, которую я именовала друзьями. Деду она была очень предана, совершенно искренне считая, что он заслуживает уважения и даже любви. В этом вопросе я не всегда могла с ней согласиться, и опасную тему мы старались не затрагивать. После нашего воссоединения с Дедом она вроде бы была счастлива, по крайней мере, раз двадцать сказала: «Наконец-то вы дурака валять перестали, и мне нервы мотать», но в наш союз, должно быть, не особо верила, потому что с тех пор взяла привычку пытливо меня разглядывать, как будто ожидая подвоха.
– У себя? – мотнула я головой в сторону дубовой двери.
– Ага. Только у него народу…
– Ясно. Скажешь Деду, я жду его дома.
– Хорошо.
– Пока, – бросила я, Ритка все-таки не удержалась от вопроса.
– Как у вас?
– Отлично.
– Когда ты так говоришь, хочется тебя придушить.
– Рита, это зависть. С ней надо бороться.
– Иди отсюда, – весело фыркнула она, и я удалилась.
Дома я оказалась где-то через час, Сашка лежал в гостиной, поглядывая на телевизор.
– Привет, зверь, – крикнула я, он неохотно сполз с кресла и посеменил мне навстречу. – Идем гулять, – порадовала я его, прихватив мячик.
Во дворе дома, где жил Дед, а теперь и мы с Сашкой, был небольшой парк, всего-то десяток деревьев, но жильцы им очень гордились. Моя собака парк по неведомой причине терпеть не могла, и мы отправились таскаться по улицам. В чужом дворе побегали за мячиком, познакомились с девочкой Настей и котом, чье имя установить не удалось, Сашка очень весело проводил с ними время, а я сидела на скамейке и размышляла о смысле жизни, типа, вот еще один день прошел, и что?
– Жаль, что я не собака, – поведала я Сашке по дороге домой. – Никто не научил дуру предаваться простым радостям. – Сашка посмотрел укоризненно и отвернулся.
Входя в квартиру, я услышала, как звонит телефон, и поспешно ответила. Детский голос звучал возбужденно.
– Ольга Сергеевна? Это Иван, ну, тот, у кого мобильный украли.
– Слушаю тебя, Иван, – улыбнулась я.
– Его вернули. Парень позвонил и сказал, что нашел мобильник. А там мой номер забит, домашний, вот он и…
– Отлично. Видишь, есть на свете хорошие люди.
- Предыдущая
- 9/15
- Следующая
