Сингомэйкеры - Никитин Юрий Александрович - Страница 60

• Предыдущая
• 60/93
• Следующая

Срочно вылетел в Сингапур, там назревает что-то совсем примитивное вроде возрождения старых верований предков и прочей хрени. Как вижу, чем больше мир сплачивается в один народ, тем ярче и злее прорываются националистические, даже трайбалистские порывы. Прав был дядюшка Сталин насчет обострения классовых противоречий по мере подхода к светлому будущему всех стран и народов — коммунизму.

Самолет коснулся колесами посадочной площадки минута в минуту. Трап подали без задержек, яркое солнечное небо и сухой знойный воздух после сумрачного дождливого дня в Лондоне, улыбающиеся бортпроводницы прощаются сердечно и советуют повеселиться в их прекрасном городе-государстве.

Несмотря на то что придется копаться в чем-то примитивном, я вошел в здание аэропорта с широкой улыбкой на, в общем-то, довольной харе. Что-то в этом есть, когда вот так свободно перепрыгиваешь из страны в страну, из одной климатической зоны в другую, все это без трудов и хлопот, все в комфорте.

Первый жестокий облом и болезненный удар по самолюбию: после великолепного перелета на таможне я чем-то очень не понравился местному чиновнику.

Возможно, тем, что мы одинакового возраста, но я — преуспевающий, по всему видно, не только по часам за тридцать тысяч долларов, а он вот несчастный служащий. Может быть, похожий на меня красавчик обрюхатил его дочь или жену, плюнул в суп или пнул его собачку, но этот гад мурыжил меня по максимуму, сколько было в его власти, чтобы самому не загреметь за нарушение закона.

Раньше, как рассказывал дед, уборщицы и вахтеры издевались над профессорами, ибо незаменимые люди — трудно было найти человека на зарплату вахтера или уборщицы, — зато сейчас их легко увольнять… ныне же другая беда, намного страшнее: бюджетные работники, как тончайшая сеть кровеносных сосудов, охватили всю страну, но, как только ощутили свою незаменимость — та же крохотная зарплата и независимость от хозяина, — сразу же эти необходимые организму клетки начали превращаться в раковые.

В своем номере я включил проектор, на стену упал яркий квадрат два на два метра, несколько прикосновений к клавишам ноута, прозвучал сигнал вызова, спустя пару секунд раздался голос Макгрегора:

— Минутку, сейчас закончу!..

Пришлось ждать три минуты, наконец появилась яркая картинка кабинета Макгрегора. Он вернулся от двери, провожал кого-то, кивнул приветливо:

— Прибыли?

— Да, уже полчаса.

— И как?

— Да встретили хреново, но кое-какие идеи уже есть.

— Так быстро? — спросил он, но в голосе я слушал удовлетворение. — Да, вы умеете удивить… Что придумали?

Я рассказал вкратце, как и что можно попробовать для того, чтобы погасить такую дурость в зародыше. Он внимательно слушал, кивал, даже что-то переключил на невидимом для меня пульте, словно уже начал отдавать приказания.

— Хорошо, — сказал он наконец. — Хоть это и вчерне, но тут почти нечего шлифовать. Прекрасно!.. Кстати, а что со встречей? Обычно там приветливый до тошноты персонал.

— Сейчас все наоборот, — ответил я, он смотрел с вопросом в глазах, я рассказал про инцидент.

Он посерьезнел, кивнул, хмыкнул:

— Да, это раздражает. Но, если хотите, его можно убрать. Совсем.

— Хочу, — воскликнул я, потом поинтересовался, прежде чем он успел отдать какой-то приказ: — В смысле уволить?

Он отмахнулся.

— Да что нам такие мелочи? Убирать — так подчистую. Вам стоит пальцем шевельнуть, любого из «простых» тут же машиной собьют, с балкона сбросят, пристрелят, удушат, удавят, отравят… как хотите, словом. Если скажете именно утопить — утопим. Это просто…

Я открыл рот.

— Неужели все так просто?

Он поморщился.

— Разве мы не должны заботиться о своих сотрудниках? А отмщение — один из видов заботы.

Я пробормотал:

— Вообще-то ту сволочь надо в порошок стереть. Во всяком случае, она не должна поганить своим существованием землю.

— Совершенно правильные слова, — произнес он спокойно, словно я предложил прибить муху. — Вы своей успешной работой спасаете миллионы жизней!.. И, помешав вам вовремя добраться до места назначения, он, возможно, убил десяток или сотню тысяч человек.

Я чувствовал тепло в груди, Макгрегор не из тех, кто расточает пустые комплименты, но вот так просто взять и убить ту сволочь… гм… может быть, просто переломать ему все кости? Перебить обрезком водопроводной трубы колени и локти, но пусть живет?

— Ну как? — спросил он нетерпеливо.

Я пробормотал:

— Конечно, эту сволочь надо стереть в порошок… бы… да…

Он опустил ладонь на стол.

— Что-то слышу в вашем голосе неуверенность. Странную для вас даже. Давайте поступим так… Завтра свяжитесь со мной и скажите, как вы хотите, чтобы этого мерзавца ликвидировали. А пока займитесь проектом 12-В, что-то параллельная группа не только не вытянула его, но и завалила…

Я поднялся, понимая, что разговор закончен, в коридоре возликовал снова, представляя, как сотру в порошок этого мерзавца… хорошо бы, чтобы он меня видел перед смертью и понял, что это за то, что мурыжил меня, наслаждаясь властью, а вот теперь, сволочь, наслаждаюсь я. Отрубить тебе руки и ноги, а потом только пустить пулю в лоб. Нет, вообще перебить битой ноги и руки, а то от потери крови снижается чувствительность к боли, а я хочу, чтобы эта сволочь испытала все по полной программе…

Позавтракал наскоро в отеле, через полчаса уже знакомился с ситуацией на месте. Что-то перестало мне нравиться быть пожарником, хотя обычно нахожу хорошие решения проблем и даже горд этим. Но растет гордость, что мои глобальные проекты уходят наверх и не встречают особых возражений. Более того, есть косвенные данные, что рекомендации приняты и начинают оказывать на общество влияние.

Пляжи забиты, по улицам разгуливают полуголые и очень раскрепощенные девушки. Воздух пропитан чувственностью, пахнет жареным мясом, острыми специями, что так горячат кровь, и в мозгу помимо воли сразу начинают крутиться фривольные ролики.

Стискивая челюсти, я загрузил извилины по полной программе. Солнечная радиация, соленый привкус на губах от близости моря, другой часовой пояс — все взвинтило метаболизм, и к вечеру решение уже оформилось в четкие параграфы, что, когда и в каком порядке делать. Более того, появились и запасные варианты на случай, если мое гениальное решение не покажется Макгрегору гениальным.

Поздно вечером я вылетел обратно, а утром вошел в офис выспавшийся, свеженький, бодрый, полный злой нерастраченной энергии. В голове начал оформляться план, как заодно вытянуть еще и 12-В из дыры, куда проект попал из-за неумелых действий разработчиков. Вот что значит набирать работников по пышным титулам, званиям и лауреатству.

По дороге вспомнил, что обещал сразу же зайти к Макгрегору и сказать, что с той сволочью сделать, замедлил шаг, но раз обещал, надо идти, улыбнулся секретарше, референту и помощнику, проходя их кабинеты, наконец переступил порог Макгрегора.

Он поднял голову от бумаг.

— А, Юджин, заходи, заходи!.. Садись.

Я садиться не стал, только подошел к столу и сказал с неловкостью:

— Да хрен с ней, той сволочью.

Он удивился, поднял голову.

— Что так?

— Да просто….

— Что, приступ милосердия?

Я помотал головой.

— Нет, просто подумал, что таких до черта. Одного убить, а остальные будут жить? Но всех убивать — земля опустеет.

Он внимательно всматривался в мое лицо.

— Взрослеете, Юджин.

— Да я уже давно не мальчик, — возразил я.

— Да нет, мужаете. Матереете. Будь вы моложе… духом, сегодня бы подписали ему приговор. А так, гм, проявляете несвойственную возрасту мудрость.

Я отмахнулся.

— Да какая мудрость. Просто перегорело.

— Мужаете, — повторил он знающе. — Уметь отказаться от мести — признак взрослости. И понимания, что жизнь… вот такая. И что люди почти все такие. Но не убивать же их?

• Предыдущая
• 60/93
• Следующая