Последняя крепость - Никитин Юрий Александрович - Страница 41

• Предыдущая
• 41/93
• Следующая

– Это были бы какие-то новые евреи. Новые.

Если у тебя есть доступ к Интернету, то ты возишь с собой все библиотеки мира, все картинные галереи, все кинофильмы, все философские труды, как и все анекдоты, порнуху, альбомы скабрезных фото, всю музыку, начиная от высокой классики и заканчивая последним писком молодежной моды.

Стивен воспользовался старым добрым яндексом, ввел «Эллинизация» и нажал на Enter. Поисковая машина выдала полмиллиона ссылок, он щелкнул на первой и сразу с головой погрузился в дивный мир, когда рушились огромные державы и рождались новые, когда прихоти владык меняли карту мира, и один человек, будь он царем огромного государства или простым пастухом, мог круто изменить направление всей цивилизации.

Если бы не внезапная загадочная смерть Александра Македонского на тридцать втором году жизни, эллинизация всего Востока, включая Иудею, была бы закончена при его жизни. С этим согласны все историки, так как именно эллинизацию он ставил во главе своей политики и на Восток повел свою тридцатитысячную армию против миллионной персидской только для того, чтобы дух высокой культуры эллинов проник во все уголки мира.

Однако его наследники, полководцы, были заняты борьбой друг с другом, распространение греческой культуры среди варварских народов казалось делом нелепым. Все покоренные страны должны были платить всего лишь дань, кстати – небольшую. Эллины ввиду своей немногочисленности опасались народного недовольства, и потому покоренные народы наслаждались спокойной и мирной жизнью под греками, когда их никто не притеснял, а законы уравняли всех, такие простые и понятные.

Благодаря завоеваниям Александра греческая империя раскинулась почти на весь известный мир, торговые люди ликовали, потому что без охраны и препятствий могли забираться в такие отдаленные уголки мира, о которых никто и не слыхал. Конечно же, торговля по большей части была в руках евреев, они быстро богатели, плодились и вскоре стали многочисленным народом.

«Они проникли во все страны, и трудно указать такое место в мире, куда бы это племя не пробралось и не стало господствующим», – писал греческий географ и философ Страбон в первом веке до н.э. В каждом греческом и негреческом городе Малой Азии имелось значительное еврейское население.

С этого и началось то, что называется «эллинизация». Несмотря на то что после смерти Александра направленная эллинизация негреческих народов не производилась. Она пошла сама по себе, так как очарованные высокой и утонченные греческой культурой народы начали воспринимать греческие манеры, обычаи, язык, детей называли греческими именами, а то и сами принимали, интеллектуалы жадно поглощали труды греческих философов, знакомились с такой дивной и захватывающей дисциплиной, как геометрия Эвклида, ставили в своих, уже в своих, театрах трагедии Софокла, Эсхила.

С этим компом он выехал общественным транспортом за город, среди живописных развалин наткнулся на разношерстных туристов, что фотографировали, сами снимались то в обнимку, то лежа на древних камнях, по которым ходил, возможно, сам Христос.

– Кто в охранении? – спросил он. – Вы трое? Сочувствую, но зато по сторонам поглазеете… Остальным собраться, дважды повторять не стану.

Он воспользовался простейшим Google engine-2, редко у кого нет на харде, на экране появилась голубая с пятнами зелени планета, на треть укутанная облаками. Стивен ловко орудовал тачпадом, планета стремительно увеличивалась, слой облаков пробивать не пришлось: над всем Израилем безоблачное небо, поверхность стремительно приближалась, появился город, быстро разбежался на кварталы.

Здесь Стивен остановил палец, указал на экран кивком:

– Иерусалим. Сейчас мы точно определимся, кто что захватывает, высчитаем время и уточним маршруты. Как видите, не обязательно переть через узкие улочки, где нас могут блокировать, проще обойти по длинной дуге, но так не потеряем время, а сэкономим. Вильдор, ты берешь первую группу. Твоя задача – блокировать Иегудит…

– Где это? – спросил Вильдор.

Стивен посмотрел на него с укором, тот должен был сразу выучить весь город, благо это не Каир с его сотнями тысяч кривых улочек и не Москва, где названия меняют с приходом каждого президента.

Второй из его командиров, Герт Макмиллан, коротко объяснил:

– Дубина, это в центре. Между улицами Яффо и Давид Елин.

– Да он больше по кабакам, – хохотнул кто-то за спиной. – А они на окраине…

– Да и шлюхи там дешевле, – добавил другой.

– Да ему везде будет дорого, – уточнил третий остряк. – Во-первых, жадный. Во-вторых, с его-то рожей…

Вильдор зло сопел, Стивен малость выждал, давая поржать, заодно точнее поймет настрой своих коммандос, половину из них видит впервые, сказал негромко:

– Хорошо, хорошо. Теперь ты, Герт. Возьмешь под контроль улицу Ха Гидем…

– Знаю, – ответил Герт торопливо, не давая закончить. – Я там все знаю!

– Где это? – уточнил Стивен.

– Это тоже центр города, между улицами Наркис и Бецалель.

– Отлично, – одобрил Стивен. – Видите, олухи, как надо разрабатывать детали операции?

Вильдор буркнул:

– Да он просто местный еврей. Переодетый. Я сам видел, он обрезанный.

– По самый корень, – с самым серьезным видом уточнил остряк за спиной.

– Тихо-тихо, – прикрикнул Стивен. – Рихард, ты берешь под контроль Аба Бердичев. Это район Ха Гива Ха Царфатит.

Рихард торопливо двигал районы Иерусалима по экрану своего ноутбука.

– Это где?.. Не вижу надписей…

Вильдор хохотнул:

– Идиоты евреи, не надписали на крышах названия своих кварталов, чтобы Рихард не ломал голову.

– Это рядом с улицей Ха Хаиль, – уточнил Стивен. Он сам чувствовал некую несерьезность операции, хотя к ней и готовились, как никогда, тщательно. – Не расслабляйтесь, ребята. Здесь такое курортное солнце, что я уже вижу, как наш боевой дух испаряется, подобно каплям пота, упавшим на раскаленные камни. Видите, как я сам заговорил красиво?

Они слушали внимательно, он вздрогнул, вдруг ощутив в воздухе аромат ее кожи, а ветерок коснулся его лица так, словно прядь ее волос.

Он поднялся, подвел всю группу к каменному парапету, что окружал гору почти по всей верхушке.

– Вы можете все рассмотреть отсюда, – предложил он, – но, сам предполагаю, все начнется, как обычно, ночью. Точечные удары, несколько крылатых ракет…

– И будет темно, как у Вильдора в заднице, – сказал Рихард. – Ничего, пойдем на ощупь. Тут есть такие аппетитные, что на ощупь – самое то.

– Рихард прав, – сказал Вильдор. – Он когда вылез у меня из задницы, что-то говорил насчет очков для теплового зрения. Шеф, а что вон там за странные почтовые ящики: половина красных, половина желтых? Желтые – это для евреев, уже знаю, а красные… для коммунистов?

– Желтые – для внутригородской, – сказал Стивен терпеливо, – а не для евреев, это автомобильные знаки у них желтые, чтобы отличать от арабов, а красные – для межгорода и международных. На всякий случай запомните, что доллары можете поменять только в главных почтовых отделениях.

– А по чекам евро?

– Если не больше шестисот шекелей.

– Понятно, – сказал Вильдор, – разумная предосторожность в стране, где как на вулкане.

– И еще, – напомнил Стивен. – Почта закрыта по субботам.

– Ах, черт!

– И по основным праздникам, – добавил Стивен.

– Ну, по праздникам понятно, но по субботам…

– Ничего, – буркнул Вильдор, – скоро все переменится.

Стивен строго показал взглядом, что о таком даже думать нельзя, чтобы не отразилось на лице, но Вильдор кивнул на огромный рекламный щит «Новой партии», видимый даже отсюда с горы, требуют полностью превратить Израиль в светское государство, запретить религиозным деятелям вмешиваться в политику. Если к власти придет «Новая партия», как они обещают, будут отменены все мракобесные законы.

• Предыдущая
• 41/93
• Следующая