На Темной Стороне - Никитин Юрий Александрович - Страница 45
- Предыдущая
- 45/100
- Следующая
За спиной прерывисто вздохнул капитан Свиридов. Его серые глаза не отрывались от экрана, где новенький в группе старичков бегал, прыгал, стрелял в прыжках и падении, вступал в схватки с противниками, снова прыгал в тяжелом защитном бронежилете, способном выдержать удары пуль крупнокалиберного пулемета.
– Что ответили наши друзья? – спросил Васильев.
Новенький почти не уступает ветеранам, это говорит о многом. Не малек, тех приходится натаскивать два-три года, прежде чем начинают обучение на пленэре.
За спиной снова послышался вздох:
– Просят передавать им все записи, видеопленки, любые материалы. Похоже, что-то в обучении их заинтересовало.
– И ничего не предпринимать? – спросил Васильев недоверчиво.
– Ничего…
В голосе Свиридова было недоумение. Он ревностно выполнял все распоряжения Васильева, старого боевого генерала, что еще во времена Брежнева, разуверившись в коммунизме, предложил услуги юсовской разведке. С тех пор он регулярно снабжал их информацией. Плату сперва брать отказывался, стеснялся, он-де против диктатуры и за демократию, но штатовцы недоумевали и настаивали, и генерал наконец махнул рукой, стал брать долларами и услугами: если юсовцы уверены, что продается все, то не стоит спорить из-за таких разногласий. Главное, не дать чудовищной советской машине двинуть танки на Европу, не дать развязать войну, а для этого надо Штатам сообщать всю военную информацию, чтобы они вовремя принимали меры.
Для этого он привлек и своего верного ученика Свиридова, тогда еще лейтенанта. Теперь же он генерал, а Свиридов – капитан, получали в долларах, почти не принимая мер предосторожностей, ведь разворовывалось все и везде, и уже даже военная прокуратура не спрашивала, откуда у того или другого прапорщика вдруг да пятиэтажная дача, а то и вилла на Гавайях!
– Одно ясно, – нарушил молчание Свиридов, – они заканчивают подготовку. Этого Човена, несмотря на его отставание, скоро явно отправят в составе диверсионной группы. Узнать бы маршрут хотя бы приблизительный…
– Когда отбывают?
– Предположительно в среду.
– Собирай все, – распорядился Васильев, – что относится к их группе. В Империи головастые аналитики, сложат все кусочки, увидят картину целиком. Собираются отбыть скоро?
– Вчера и позавчера были выходные! Но все остались в лагере.
– Понятно. Значит, последняя стадия.
– Так точно.
Васильев нахмурился, глаза выхватывали кусочки информации, что плавала по экрану, сказал после паузы:
– Найди повод привезти их в мой кабинет для беседы.
– Но «Каскад» нам не подчинен! Мы даже не сможем явиться к ним с инспекцией или просто с визитом…
Васильев повысил голос:
– Выполняй. Ермаков отбыл в Москву, не заметил?.. А его заместитель – хороший оперативник, но никудышный руководитель. Наплети, что снова очередная перестройка, перетряска, переподчинение, что права «Каскада» снова урезаны – в первый ли раз? – что их вот-вот не то передадут в подчинение ГРУ, не то вообще разбросают для усиления «альфовцев».
– А когда выяснится?
Васильев хмыкнул:
– Но ведь ты передаешь только слухи?..
– Слушаюсь!
– Что-нибудь, – добавил Васильев, – наплети о последнем инструктаже. О бдительности, ответственности, осознанности принятия решений… Чтобы это выглядело как обычная бюрократическая рутина. Мол, штабники имитируют деятельность, надеются на повышение жалованья.
Свиридов с готовностью вытянулся:
– Сделать это сейчас?
Васильев покачал головой:
– Сперва настроим кое-какую аппаратуру. И я не хочу, чтобы нам мешали при… инструктаже. Понял?
Дмитрий перешагнул порог, автоматически сканируя помещение на предмет, откуда могут выстрелить, куда метнуться ему самому, что можно использовать для обороны и нападения из тех предметов, что в пределах досягаемости…
В комнате было двое офицеров. В лагере их не встречал, да и не пускают на территорию «Каскада» посторонних, даже с маршальскими звездами. Будь на месте Ермаков, можно бы отмазаться от посещения штаба. Дмитрий сразу ощутил неясную враждебность, хотя генерал смотрел с отеческой улыбкой, весь спокойный и умиротворенный, словно генеральское жалованье ему пообещали платить до конца жизни.
Офицер с погонами капитана отчеканил:
– Господин генерал, по вашему приказанию стажер Човен доставлен!
Генерал встал с улыбкой, протянул Дмитрию руку через стол, сказал с добродушной укоризной:
– Ну зачем же так?.. Мы не в стройбате. Садитесь, товарищ Човен… Тьфу, никак не привыкну, господин Човен. Мы в таких войсках, что обходимся без формальностей.
Сам он с явным облегчением плюхнулся обратно в кресло, воротник расстегнул, видна дряблая, покрасневшая от усилий шея. Дмитрий сел, ощущение опасности не оставляло, а когда второй офицер заходил со спины, на загривке начинали угрожающе подниматься волосы.
– Я к вашим услугам, – ответил он.
Генерал пропыхтел:
– Эх, где моя молодость… Когда-то и я был бравым десантником. Стрелял и ломал кости. И сейчас еще бы… Но брюхо мешает, да и все эти бредни о ценности человеческой жизни хоть в одно ухо да западают. Черт, сильна же у врага пропаганда! Нам бы такую… Как вы относитесь к этим трюизмам, что человеческая жизнь – священна?
Дмитрий ответил осторожно:
– Золотые слова.
– Вот-вот, – крякнул генерал. – Слова золотые! Потому так и действуют на неподготовленные головы. А ведь наша задача – успеть эти головы подготовить раньше. Чтобы молодое поколение было готово бдить и защищать…
Дмитрий слушал, напряжение в теле ушло, голос стал монотонным, но иногда генерал все же задавал вопросы, приходилось отвечать, в ушах нарастал звон, словно надоедливо звенел комар, он делал усилие, чтобы слушать и как-то отвечать. Генерал, как все старики, разглагольствовал на все темы, поучал, ругал молодежь и нравы, досталось от него и Кречету за недостаточную решительность, и юсовцам за чрезмерную решительность, поговорил о засилье секса в кино.
Дмитрий начал ерзать, кресло почему-то жестковато, капитан, как неслышная тень, скользил вдоль стен, подавал генералу какие-то знаки. Наконец генерал сказал с явной неохотой:
– Ну, лекцию по повышению, так сказать, ты прослушал. Не обижайся на старика, но это не только для галочки. Я думаю, что после нашей беседы ты лучше ощутил, что за твоей спиной находится Родина!
Когда за ним закрылась дверь, Васильев скривил рот:
– Теперь он поймет, за что так не любит штабистов. Что-то записал?
– Обижаете, – ответил Свиридов. – Сфотографировал, просканировал его морду послойно, снял отпечатки пальцев и голоса, заснял с трех позиций на эту… дигитальную. Цифровую то есть. Ну а уж эти анализаторы стресса и прочие детекторы лжи… эти трудились на полную. Хотя, конечно, эти ребята держаться умеют даже дома так, что… все это бесполезно.
– С этим пусть возятся юсовцы, – отмахнулся Васильев. – У них восемнадцать тысяч сотрудников только в ЦРУ именно на этой работе. Если эта аппаратура… что нам передали, в самом деле умеет фотографировать подкожные мышцы, то, может быть, аппаратура юсовцев вывезет снова…
Свиридов быстро взглянул на генерала. Тот начал работать на могучую Империю добровольно, но сейчас, то ли в чем-то разочаровавшись, то ли от старческого скептицизма, все чаще отпускает в их адрес ядовитые шпильки.
– Отправлю сейчас же. Что еще?
– Скажи, что группа коммандос готовится для отправки в одну из латиноамериканских стран. Я постараюсь выяснить, в какую. Предположительно в Мексику.
– Почему?
– Из Мексики легче перейти границу в США. Сразу же передайте все материалы об этом Човене.
Свиридов исчез, счастливый работать непосредственно с грозным ЦРУ, а Васильев неподвижно смотрел в экран компа. Еще когда начинал работать на США, он знал грозную мощь этой страны, и душа сжималась в страхе, когда представлял, что в схватке столкнулись бы СССР, это жуткое образование, возникшее на теле его любимой России, и США. США, по его мнению, были втрое сильнее, а в схватку не ввязывались лишь потому, что СССР и без того день ото дня слабел, а США точно так же набирали мощь. Такие пустяковые для США операции, как «Буря в пустыне», показали как мощь ее ударных сил, так и поддержку общественного мнения, что теперь немаловажно. Если США, к примеру, вздумают обрушить такой же удар на какие-то заводы или регионы в России, то опять же весь цивилизованный мир молчаливо или не молчаливо одобрит!
- Предыдущая
- 45/100
- Следующая
