Стеклянная пыль - Никитин Олег Викторович - Страница 22

• Предыдущая
• 22/35
• Следующая

– Кажется, раньше я видела другой портрет, – наконец молвила она, возвращая мне денежки.

– Неужели? Оставь себе, у меня этого барахла навалом.

– Точно, другой! Похоже, Хранители в прежние времена отличались тщеславием.

Я предложил Агнессе руку, и она чопорно приняла ее. Мы стали напоминать молодую супружескую пару, хоть и озабоченную неурядицами в стране, но гораздо больше интересующуюся собственными переживаниями. Мне вдруг подумалось, что я никогда не гулял таким образом с Лидией.

Когда мы уже пересекли каменный мост, я понял, что тянуть дальше нет смысла, и небрежно поинтересовался:

– Агнесса, я прочитал в твоей газете программу театра «Паяц». Как ты думаешь, смогу я попасть сегодня на спектакль?

Геша недоверчиво уставилась на меня.

– Предупреждаю, сегодня идет пьеса Этьена.

– Надо же чем-то заняться, к тому же его творения, вероятно, не такие уж плохие. По-моему, в этом театре частенько собираются сливки общества – глядишь, возобновлю какие-нибудь старые знакомства.

На самом деле, конечно, я вовсе не рвался общаться с прежними приятелями. Просто в театре вполне могли оказаться некоторые из дядиного списка предполагаемых заговорщиков, мелких безземельных вельмож.

– Билетов, конечно, не купить, но я могла бы тебя провести, – после некоторого раздумья сказала Агнесса.

– Был бы крайне признателен!

– Постарайся надеть что-нибудь менее походное, Берни. Ты же знаешь, эти снобы первым делом смотрят на внешний вид человека, а потом уже на все остальное. А впрочем, твой титул не даст им задрать нос.

– Я ведь живу у дяди, Агнесса. Там целый ворох одежды на все случаи жизни.

Как выяснилось, Геша снимала квартиру неподалеку, но в неохраняемой зоне. Мы неспешно прогулялись до ее дома, я оставил подругу у дверей и откланялся до вечера. Первоначальный план вступил в действие.

После пятнадцатого звонка я начал тщательные приготовления к выходу в светское общество, первому после очень длительного перерыва. Совершенно не владея модными веяниями сезона, после изрядных сомнений я остановился на классическом наряде зажиточного вельможи, сохраняющего хорошую спортивную форму и всегда готового к любым передрягам. Первым делом я извлек из шкафа свою излюбленную рубашку с высоким плотным воротником, который убережет меня от снега за шиворот. Мои темно-серые габардиновые штаны, последовавшие за рубашкой, по-прежнему сидели на мне как влитые. Постояв в сомнении перед вешалкой, я выбрал замшевую куртку цвета мокрого песка с косыми карманами, добротно выделанную из кожи бутей. К ней полагался широкий пояс, плотно охвативший бока. Последними я натянул высокие серые ботинки, достаточно крепкие для передвижения по мостовым. И наконец, к поясу с помощью специального кожаного ремешка я приторочил ножны своей сабли. Что касается головного убора, то наиболее часто в течение этих двух дней мне попадались маловразумительные, но теплые комбинации кепки и панамы. Ничего подобного в моем гардеробе не было, и я решил не засорять себе голову, а воспользоваться капюшоном плаща.

Осмотрев себя в зеркало, я остался доволен. Первый раунд, состоявший в оценке моего внешнего вида, не стоило проигрывать.

Убедившись в боеспособности оружия с помощью обугленной деревянной панели, я вышел из комнаты и спустился на первый этаж. Реднап работал в библиотеке, и я не счел нужным его беспокоить, поэтому просто сообщил Во, что отправляюсь в театр. В гараже я еще раньше присмотрел легкую двухместную повозку, а попросту прочный деревянный ящик с дверцей и двумя мягкими сиденьями, которую и решил позаимствовать. Но первым делом, разумеется, я поприветствовал свою лошадь и потрепал ее по холке. У Матильды в яслях лежала копна сена, привезенного из-за города, и немного кормового зерна, ныне дешевого, поскольку его основные потребители – бути – во множестве гибли под ножом мясника. Лошадь явно застоялась в своем загоне, и я поклялся завтра же устроить ей пробежку.

Расправив парусиновый верх повозки и поместив фальшивый кристалл в энергоприемник, я надел специальные водительские перчатки и ловко вывел экипаж за ворота, направляя его к жилищу Агнессы. Полы теплого плаща эстетично реяли за моей спиной. Темные улицы поражали своей пустотой, впрочем, я не особо всматривался в провалы подворотен. Весьма вероятно, что в некоторых из них притаились грабители. С некоторым трудом проехал я сквозь баррикаду, охранявшуюся парой солдат из когорты капрала Тарга. Дорога была весьма скользкой и неровной – отвыкнув от управления коляской, я излишне разогнался и перед самым домом Агнессы, пытаясь затормозить, врезался в трубу канализации. Правое переднее колесо хрустнуло и разломилось пополам. Выпустив руль, я с проклятиями перескочил через борт и полез под днище повозки – там крепилось запасное колесо. Привлеченная моими возгласами, появилась хозяйка квартир, дородная дама лет сорока, в сопровождении невзрачного помощника.

– Сеньор нуждается в помощи? – вопросила она.

– Да, передайте леди Агнессе, что приехал Бернард, она меня знает.

Зрители удалились, я сковырнул осколки старого колеса и забросил их под переднее сиденье, а на ось насадил новое, при этом твердя себе зарок ездить с удвоенной осторожностью. Иначе я рисковал вообще лишиться средства передвижения.

Я еще не успел промерзнуть до костей, как вышла Агнесса в роскошной шубе до пят из блестящего меха рогатого бубу. Зачем она подвизалась в газете, неясно, видимо, только из чистой любви к искусству. Я галантно помог ей взобраться в экипаж, не зацепившись за выступающие части, и мы поехали в театр. Памятуя об аварии, я сдерживал энергию, бьющую из призмы, но все-таки мы доехали слишком быстро.

– Научи меня управлять этим тарантасом! – нежно проворковала Геша, спрыгивая на мостовую. – У нас, конечно, в поместье стоит машина, но она далеко не такая резвая, и мне совсем не хотелось садиться за ее руль.

– Вот закончится эта история, обязательно дам пару уроков, – пообещал я ей и сдал повозку конюшему.

Мы чинно взошли по ступеням величественного здания, построенного в незапамятные времена, едва ли не раньше, чем дворец Хранителя. Оно несло на себе яркую печать архитектуры прошлых веков – толстые мраморные колонны, ажурные балкончики непонятного назначения, узкие двери и облупившиеся стены. Моя спутница кивнула стражу у входа, и мы беспрепятственно проникли в легендарное строение. Несмотря на погоду и сложность исторического момента, спектакли театра «Паяц» все еще пользовались успехом, причем не только среди аристократов. До начала представления оставалось совсем немного времени, и публика спешно сдавала теплую одежду в гардероб, благо подогрев помещений оказался на высоте.

Разглядев Агнессу без шубы, я был приятно поражен ее изысканным одеянием, напомнившим мне времена беззаботных похождений по чужим гостиным. На ней красовалось бледно-розовое шифоновое платье в мягких складках, под ним по краям проглядывал атласный чехол такого же цвета. Вследствие правильных размеров груди глубокий вырез выглядел вполне прилично, рукава отсутствовали напрочь, что благодаря легкому загару только подчеркивало аристократизм Агнессы. С трудом оторвав взгляд от ее симпатичной самодовольной физиономии и посмотрев вниз, я узрел на ее изящных ножках розовые, обтянутые шелком туфли. Правая вдруг в нетерпении топнула, приведя меня в чувство.

– Пойдем же наконец в зал, – притворно сердясь, зашипела Агнесса, хватая меня под руку и волоча за собой. – На тебя уже оглядываются.

Ее маленькая шелковая сумочка, на боку которой имелась вышитая бисером буква «А», ласково стучала меня по ноге, а тонкий браслет из белого металла впился свои краем мне в запястье. И кроме того, я едва не стал жертвой ее неописуемо длинных, серебряных винтообразных серег, одна из которых чуть не оставила меня без левого глаза. Но, несмотря ни на что, я осознал всю привлекательность Агнессы и громко прошептал:

• Предыдущая
• 22/35
• Следующая