Невольник мести (Инстинкт бойца) - Нестеров Михаил Петрович - Страница 14
- Предыдущая
- 14/79
- Следующая
Глава 6
ВОЗВРАЩЕНИЕ
Катя Скворцова не торопясь шла по Большой Дмитровке в сторону Кузнецкого Моста. На часах без десяти минут девять, работа уже рядом.
Утро выдалось хорошим, относительно теплым, легкий ветерок играл с прядью ее волос, кокетливо выбившейся из-под стильного серого берета. В такую погоду хорошо бродить по лесу, полной грудью вдыхать звенящий воздух, жмуриться на солнце, слушать шум ветра в пушистых кронах елей и ловить себя на мысли, что зимы не будет, что уже наступила весна.
Катя была одета в короткое пальто, нашейный платок гармонировал с цветом каракулевой оборки широких рукавов. Какой-то мужчина в надвинутой до бровей фуражке и с раскрытым журналом в руке, не замечая, шел прямо на нее. В метро многие москвичи читают, а на улицах, на ходу, – явление достаточно редкое. Катя сместилась вправо, незнакомец – влево, и они едва не столкнулись. Она снова шагнула вправо, но мужчина вновь повторил свое движение, явно сделав его преднамеренно.
– Соскучились по камере в отделении милиции? – Катя решила, что, если услышит наглый ответ, сама скрутит хулигана. А будет сопротивляться – коленом в пах и боковой в голову.
Марковцев поднял на нее смеющиеся глаза:
– Я вернулся, любимая.
Он пожалел о своем эксперименте. Увидев перед собой «покойника», Катя пошатнулась, ища руками опору.
«Все же она женщина, – подумал Сергей, поддержав ее за талию. И поправился: – Прежде всего женщина».
– Марковцев… – прошептала она, глядя ему в глаза. – Марковцев, как ты меня напугал. Ты чуть не убил меня!
– Неужели? То-то я смотрю, в лице ни кровинки.
Скворцова облизнула пересохшие губы и глубоко выдохнула, чувствуя, как бешено колотится в груди сердце.
– Зайдешь? – она кивнула на парадное отдела. А сама, не соображая, что делает, крутила пуговицу на модном пальто Сергея.
После того как Марка отвезли на свалку и машина, пыхтя, развернулась и уехала, он выбрался из кучи мусора и огляделся. Черные стаи ворон, серые – чаек, гам, вонь. Неподалеку он увидел бомжа, ковыряющегося в мусоре, потом еще одного, еще… Тот, что оказался ближе к беглецу, нашел несколько алюминиевых ложек и присовокупил их к кучке другого цветмета.
Марк четко представлял себе дальнейшие действия и подошел к бомжу.
– Скажи-ка мне, братец, – вежливо спросил он, – а где тут контора, которая принимает цветной металл?
Бомж подозрительно посмотрел на небритого коллегу, одетого лишь в свитер, темно-синие спецовочные брюки и грубые ботинки.
– Ты мимо нее прошел. – На всякий случай он указал рукой на видневшееся вдали здание.
Сергей поблагодарил собеседника и смело направился к конторе.
Она оказалась типичной: просторное помещение гаражного типа, груды цветного металла, весы, приемщик и начальник конторы, чей джип «Паджеро» стоял возле входа.
Оглядевшись, Марк запер дверь, сознательно грохнув щеколдой. Приемщик грубо окликнул посетителя и пошел ему навстречу. Сергей дождался его и встретил коротким прямым в голову. Затем левой, широко размахнувшись и привставая на цыпочки, рубанул приемщика в шею.
Начальником конторы оказался здоровый парень лет двадцати пяти, державший в руках толстый медный пруток. Он не испугался и начал приближаться к Сергею танцующей, как у боксеров, походкой. При этом не кричал, не ругался, что понравилось подполковнику спецназа. Марковцев не стал испытывать судьбу. Он выхватил из попавшейся под руку коробки горсть окисленных гаек и швырнул их в лицо противнику. Эффект от попадания в лицевую кость был хорошо известен Сергею. Начальник выронил пруток и схватился руками за лицо. Марк ударил его в пах. Когда противник согнулся пополам, Сергей долбанул его в висок.
«Паджеро» – хорошая машина. Она завелась с пол-оборота. С деньгами в кармане, прилично одетый, но все еще скверно пахнущий Марковцев доехал до окраины города и бросил джип. После получаса ходьбы в киоске он купил местную газету и пробежал глазами объявления.
– В сауну на Энгельса, – назвал он адрес остановившемуся частнику.
Сухой воздух финской бани жег его тело. Сергей мог просидеть здесь еще час, два… Он дождался, когда в парилку зайдет очередной клиент, и, одеваясь, прихватил его пальто и фуражку.
Впереди его ждала Москва, куда он и прибыл в первом часу ночи. В ночном кафе, не торопясь, поел на семьдесят долларов. Потом случилось, что должно было случиться – под музыку Ллойда Веббера голова его упала на руки, и беглец провалился в короткий сон. Проснулся он от прикосновения руки официанта:
– С вами все в порядке?
– Да, спасибо. Тяжелый день выдался.
– Посетителей не так много, вы можете пересесть за дальний столик.
Марк принял предложение официанта и еще раз поблагодарил его. И там, за дальним столиком, выпив бокал «Саперави», Марковцев проспал на руках до семи часов утра.
Сергей взял бледнолицую за руку и не отпускал.
– Ты оторвешь мне пуговицу – нельзя же так сразу. Скажи, ты хоть рада меня видеть?
– Не знаю, – честно призналась девушка.
– А я рад. Ведь ты единственная девушка в моей жизни.
Катя не поняла его иронии. Она смотрела через плечо Сергея на Петрова, приближающегося с другой стороны. Майор игнорировал просторный двор отдела и всегда ставил свою машину с торца здания, куда выходили окна кабинета 1-й группы.
– Анатолий Петрович, познакомьтесь. Это Сергей. Сергей, это мой начальник.
– Очень приятно. – Петров пожал Марковцеву руку. – Мы с вами нигде не встречались? Лицо у вас знакомое.
– Если только в прошлой жизни.
В голове Марка всплыли строки из Роберта Мазелло, которые буквально вписывались в Ветхий Завет: «На небесах его звали Люцифером, и был он прекраснейшим из Божьих ангелов… Низвергнутый с небес, Люцифер перестал существовать как ангел. Теперь у него было другое имя и новая обитель».
– В прошлой жизни моя фамилия была Марковцев.
Анатолий Петров пока не определился, как ему вести себя с Сергеем Максимовичем, то ли как с задержанным, то ли окончательно освоиться с мыслью, что человек, которого он пропустил вперед себя в кабинет начальника, его новый нелегальный партнер.
– Разрешите, товарищ полковник?
Эйдинов оторвался от бумаг на столе и поверх очков оглядел вошедших. Дольше обычного взгляд его задержался не на спутнике Петрова, а на самом майоре, чей подробный доклад он выслушал полчаса назад.
– Входите.
– Разрешите представить: Марковцев Сергей Максимович.
Полковник протестующим движением остановил подчиненного, предложившего Сергею место за столом.
– Нет, мы побеседуем в другом месте. А ты, Толя, ступай в свой кабинет, там тебя ждет ворох бумаг.
Майор вышел, оставив дверь в приемную приоткрытой.
Эйдинов забрал со стола сигареты, закрыл сейф и сухим кивком указал Марковцеву на дверь:
– Выходите.
Соседняя комната была специально оборудована для разговоров подобного рода. Размером два с половиной на три метра, она больше походила на камеру для душевнобольных. Стены здесь были отделаны толстыми звуконепроницаемыми плитами, двери двойные, окна отсутствовали. В одну из плит, над единственным столом, стоящим у дальней стены, был вмонтирован микрофон, с вызывающей откровенностью забранный мелкой решеткой. Выше на миниатюрной каркасной подставке находилась компактная видеокамера.
– Меня зовут Владимир Николаевич, – представился полковник. –
Садитесь, – он прошел за стол и указал место напротив. Прикурив сигарету, Эйдинов с минуту неотрывно смотрел на Марковцева. – Своими фортелями, которые вы выкинули в колонии, вы поставили под сомнение вашу пригодность для дела, которое я веду. И сейчас я раздумываю, вернуть вас на прежнее место или похлопотать о переводе в другую колонию. Неужели вы и вправду подумали, что личная инициатива пойдет вам в зачет?
- Предыдущая
- 14/79
- Следующая
