Тигр! Тигр! - Бестер Альфред - Страница 5
- Предыдущая
- 5/43
- Следующая
— «Мы на земле» , сержант Логан, Простите. Наставления легко входят в привычку, а я сегодня никак не могу совладать со своими мыслями. Такие тревожные военные новости… Мы займемся Высотой, когда станем запоминать площадки на небоскребах, сержант Логан. — Робин обернулась. — Не тушуйтесь, Харрис, смелее. Колебания рождают сомнения. Сомнение же означает конец джантации. Сосредоточьтесь и прыгайте.
— Я порой побаиваюсь, мэм, — сказал человек с туго забинтованной головой. — А вдруг там уже есть кто-нибудь, и я прямо в него?
— Ну, я же объясняла много раз. Каждая площадка рассчитана на нагрузку в часы пик. Вот почему личные джант-площадки такие маленькие, а площадка на Таймс-Сквер в две сотни метров шириной. Там вероятность столкновения меньше, чем шанс попасть на улице под машину.
Пока перебинтованный собирался духом, площадка внезапно ожила потоком прибывающих и отбывающих людей. Фигуры на миг появлялись, оглядывались, ориентируя себя и устанавливая новые координаты, и исчезали. При каждом исчезновении раздавался слабый хлопок, когда воздух заполнял место, только что занятое телом.
— Внимание, класс, — предупредила Робин. — Пожалуйста, сойдите с площадки.
Рабочие в теплой тяжелой одежде, еще осыпанной снегом, направлялись на юг к своим домам после смены в северных лесах. Белохалатники с молокозавода спешили в Сен-Луис. Из Гренландии, где уже полдень, ринулись на обед в Нью-Йорк толпы накрахмаленных служащих.
Наплыв кончился так же неожиданно, как и начался.
— Так, класс, продолжим, — сказала Робин. — О, господи, ну, где же мистер Фойл?! Он вечно пропадает!
— С таким лицом, как у него, нельзя его винить, мэм.
— Он выглядит кошмарно, не правда ли, сержант Логан? Неужели нельзя как-то вывести эти отметины?
— Они пытаются, мисс Робин, но ни один док пока не может здесь ничем помочь. Называется «татуировка».
— А где же ему ее сделали?
— Бог знает, мисс Робин. Он у нас, потому что без памяти. Мозги напрочь отшибло. Может оно и лучше, с таким лицом-то,
— Ужасно. Сержант Логан. Не могла ли у меня случайно сорваться мысль и задеть чувства мистера Фойла?
Маленький человек со стальным черепом задумался.
— Нет, мэм, вряд ли. Вашими мыслями и мухи не обидеть. А у Фойла чего задевать. Тупое бревно, он, Фойл.
— Мне нужно быть осторожнее, сержант Логан. Понимаете, вряд ли кому нравится знать, что о нем думает ближний. А мои мысли порой понятны, и меня ненавидят. Я одинока. Я… Пожалуйста, не слушайте. Не могу справиться… Ага, вот и вы, мистер Фойл! Где вы пропадали?
Фойл возник на джант-площадке и тихо ступил в сторону. Плечи сгорблены. Ужасное лицо опущено вниз.
— Практиковался — пробормотал он. Робин подавила отвращение и, подойдя к нему, ласково взяла за руку.
— Вам следует больше бывать с нами. Мы же друзья. Не уединяйтесь.
Фойл упорно не смотрел ей в глаза. Когда он угрюмо высвободил руку, Робин заметила: вся его госпитальная одежда была насквозь промокшей.
Он попал где-то под дождь. Но я слышала сводку погоды. Везде до Сен-Луиса сухо. Значит, он джантировал дальше. Как же так, ведь он не в состоянии… потерял память и способность к джантации… Он симулирует… Фойл яростно рванулся к ней. — Заткнись, ты! — Его кошмарное лицо судорожно исказилось.
— Значит вы симулируете.
— Чего ты еще знаешь?
— Что вы дурак. Прекратите сцену.
— Они слышат тебя?
— Не знаю. Пустите меня.
— Робин повернулась в сторону. — Хорошо, класс. На сегодня достаточно. Все назад в школу и на госпитальный автобус. Первым джантирует сержант Логан. Помните: Р — В — О. Расположение. Высота. Окружение…
— Чего тебе надо, ты? — прорычал Фойл. — Денег?
— Тише. Успокойтесь. Не надо колебаться, Харрис. Джантируйте.
— Я хочу потолковать с тобой.
— Подождите своей очереди, мистер Питере. Не спешите.
— Ты продашь меня в госпитале?
— Конечно.
— Я хочу потолковать с тобой.
— Нет.
— Я жду в твоей квартире.
— В моей квартире? — Робин была испугана.
— Грин Бэй, Висконсин.
— Это абсурд. Мне не о чем говорить….
— Ой ли, мисс Робин. О семье, например.
Фойл ухмыльнулся, почувствовав ее ужас.
— Вы не знаете, где я живу, — дрожащим голосом проговорила она.
— Я только что сказал, или нет?
— В-вы не можете джантировать так далеко. Вы….
— Нет? — Маска скривилась в усмешке, — Сама говорила, что я симу… то слово. Это так. Ну, давай, ты.
Робин Уэднесбери жила в большом доме, одиноко стоящем на берегу залива. Казалось, волшебник выхватил его из центра города и перенес прямо в хвойный лес. Такие здания не были редкостью в джантирующем мире.
Квартира состояла из четырех комнат, тщательно изолированных, чтобы защитить соседей от непрошеных мыслей Робин. Квартира была битком набита книгами, картинами, пластинками… спутниками эмоциональной и одинокой жизни несчастного человека.
Робин джантировала в гостиную на несколько секунд позже Фойла, ждавшего ее со свирепым нетерпением.
— Теперь ты знаешь точно, — сразу начал он и яростно, до боли сжал ее запястье. — Но ты никому не скажешь обо мне, мисс Робин. Никому.
— Отпустите меня! — Робин ударила его по лицу. — Чудовище! Скотина! Не смейте касаться меня! Пораженный на миг силой ее отвращения, Фойл шагнул назад.
— Итак, вы симулировали. Вы ничего не забыли… Но почему? Почему? Чего вы хотите?
Выражение одержимого коварства появилось на кошмарном лице.
— Я затаился в госпитале. Моя база, да? Я кое-что делаю, мисс Робин. Есть должок, обязан отплатить. Должен знать, где один корабль. Сгною. Ворга. Я убью тебя, Ворга. Я убью тебя!
Он замолчал. В его глазах сверкало дикое торжество. Робин попятилась.
— Ради бога, о чем вы?
— Ворга. Ворга-Т.1339. Я нашел, я, пока вы там учились скакать по перекресткам. Ворга в Ванкувере. Собственность Престейна из Престейнов. Слыхали, мисс Робин? Престейн — самый большой человек на Земле, и все. Но он не остановит меня. Я убью Воргу. И ты не остановишь меня, мисс Робин. — Фойл качнулся к ней, вплотную придвинул лицо. — Потому что я прикрываю себя. Я прикрываю все слабые места. У меня есть кое-что на каждого, кто может стать на пути к Ворге… включая и тебя, мисс Робин.
— Нет.
— Да. Я узнал, где ты живешь. Там, в госпитале, знают. Я был здесь и прочитал твой дневник, мисс Робин. У тебя семья на Каллисто — мать и две сестры.
— Ради бога!
— Когда началась война, таким как ты дали месяц, чтобы убраться из внутренних планет домой. Оставшиеся по закону стали шпионами. Ты на крючке, девочка. — Фойл разжал руку. — Ты у меня вот где, девочка. — Он сжал руку в кулак.
— Моя мать и сестры полтора года пытались покинуть Каллисто. Наше место на Земле. Мы…
— Вот здесь, девочка, — повторил Фойл. — Ты знаешь, как поступают со шпионами? Из них выколачивают сведения. Они выпотрошат тебя. Разрежут на части, кусок за куском…
Робин закричала. Фойл сжал ее трясущиеся плечи. — Ты у меня в руках, девочка, и все. Ты не можешь дать убежать, потому что стоит мне сказать пару слов в Разведке, и где ты тогда? Никто меня не остановит, ни госпиталь, ни даже Святой Всемогущий Престейн из Престейнов.
— Убирайся, ты, грязная, мерзкая…. тварь! Убирайся!
— Не нравится мое лицо, мисс Робин? И здесь ты ничего не сделаешь.
Внезапно он схватил ее и бросил на диван.
— Ничего… — хрипло повторил он.
Преданный принципу показной расточительности, на котором основано все общество, Престейн из Престейнов держал в своем колоссальном особняке в Центральном Парке лифты, внутренние телефоны и другие экономящие труд приспособления, исчезнувшие за ненадобностью с появлением джантации. Его многочисленные слуги покорно ходили из комнаты в комнату, открывая и закрывая двери и взбираясь по лестницам.
- Предыдущая
- 5/43
- Следующая
