Человек без лица (сб.) ил. И.Мельникова - Бестер Альфред - Страница 50
- Предыдущая
- 50/53
- Следующая
Незнакомец отнял руку от губ Рича и наклонился к нему.
– Все будет хорошо, – сказал он мягко. – Не волнуйтесь. Я врач.
– Щупач?
– Что?
– Вы не щупач? Мне нужен щупач, мне нужен кто-нибудь, кто бы влез мне в башку и подтвердил, что я прав. Бог ты мой? Мне это нужно до зарезу. За ценой я не постою…
– Что ему нужно? – спросил полисмен.
– Я не знаю. Он сказал «щупач». – Врач повернулся к Ричу. – Что это значит? Объясните нам, пожалуйста. Что значит «щупач?»
– Это эспер. Тот, кто читает мысли.
Доктор улыбнулся.
– Фантазирует. Разыгрывает бодрячка. Больные часто ведут себя так. Делают вид, что катастрофа их не испугала. Мы называем это юмором висельника.
– Послушайте, – взмолился Рич, – приподнимите меня. Я должен кое-что сказать.
Ему помогли приподняться.
– Меня зовут Бен Рич, – сказал он, обращаясь к полицейским. – Бен Рич из «Монарха». Вы, конечно, слышали обо мне. Я хочу сделать признание. Но я признаюсь лично Линкольну Пауэлу, полицейскому префекту. Доставьте меня к нему.
– Кто такой Пауэл?
– И в чем вы хотите признаться?
– В убийстве де Куртнэ. Месяц тому назад я убил Крэя де Куртнэ. Это произошло в доме Марии Бомон. Скажите Пауэлу. Я убил де Куртнэ.
Полицейские удивленно переглянулись. Один из них не торопясь поплелся в угол к старомодному телефону.
– Капитан? У нас тут один тип. Называет себя Беном Ричем из «Монарха». Хочет сделать признание какому-то префекту по фамилии Пауэл. Говорит, в прошлом месяце кокнул какого-то малого, которого звали Крэй де Куртнэ. – Полицейский помолчал и обратился к Ричу: – Как пишется эта фамилия?
– Де Куртнэ! Маленькое «дэ», потом «е», потом отдельно заглавная «ка», «у», «эр», «тэ», «эн», «э».
Полисмен продиктовал фамилию по буквам и стал ждать. Некоторое время спустя он усмехнулся и повесил трубку.
– Все наврал, – сказал он и положил блокнот в карман.
– Послушайте… – начал Рич.
– Как он, в порядке? – спросил полисмен у врача, не оборачиваясь к Ричу.
– Небольшой шок, а вообще он в норме.
– Да слушайте же! – крикнул Рич.
Полисмен рывком поставил его на ноги, подтолкнул к дверям.
– Порядок, приятель. Катись!
– Вы должны меня выслушать. И…
– Нет, приятель, это ты меня выслушай. В полиции нету никакого Линкольна Пауэла. В книге происшествий не зарегистрировано убийство этого твоего де Куртнэ. Понял? Так что проваливай подобру-поздорову. Заливать можешь в другом месте, – и он вытолкнул Рича на улицу.
Тротуар выглядел странно. Он был весь вздыблен, словно изрытый пневматическим молотком. Рич споткнулся, но кое-как удержался на ногах и застыл, безгласный, растерянный. Темнота сгустилась еще больше… вечная темнота. Лишь кое-где горели редкие фонари. Воздушные трассы исчезли. Не видно было прыгунов. Даже горизонт стал не сплошным – в нем появились проломы.
– Я болен, – простонал Рич. – Я болен. Помогите…
Прижимая руки к животу, пошатываясь, он побрел по разбитому тротуару.
– Прыгун! – вопил он не своим голосом. – Прыгун! Такси! Да есть ли кто живой в этом забытом богом городе? Где вы все попрятались? Такси!
Ничего.
– Я болен… болен. Мне нужно домой. Я заболел. – Он снова заорал: – Слышит меня кто-нибудь? Я болен. Помогите… По-мо-ги-те!..
Никакого ответа.
Рич застонал, потом вдруг захихикал бессмысленно и жалобно. Срывающимся голосом он запел:
– Да где же вы все? Мария! – чуть не плача, позвал он. – Мария, включи свет! Ма-а-ри-и-ия! Да прекрати ты эту дурацкую игру в «Сардинки»!
Он споткнулся.
– Где ты? – кричал Рич. – Вернись, умоляю, вернись! Я тут совсем один!
Безмолвие.
Он искал Парк Саут, 9, вглядывался в темноту, не покажется ли особняк Бомонов, дом, где встретил свою гибель де Куртнэ. Как успокоительно было бы встретить «старую прилестницу» Марию!
Безмолвие.
Мрачная, холодная пустыня. Черное небо. Все чужое вокруг. Пусто.
Безмолвие и пустота.
Рич крикнул. Одинокий хриплый крик, крик злобы и страха.
Безмолвие. Даже эхо не откликнулось.
– Ради бога! – кричал он. – Ради бога! Верните все обратно! Куда все девалось? Одно пространство, одно пространство!..
Из пустоты проступила и выросла зловещая гигантская фигура. Она родилась из черных теней. Рич смотрел на нее, оцепенев. Она маячила перед ним, безмолвная, страшная… Человек Без Лица. Внезапно он заговорил:
– Нет пространства. Ничего нет.
Рич услышал пронзительный крик. Это кричал он сам. Услышал оглушительный грохот. То билось его сердце. Он бежал нездешней, неземной тропой, проложенной в пустоте, где не было ни жизни, ни пространства, бежал, пока еще не поздно, пока еще не поздно, еще не поздно, пока еще есть время, еще есть время, время…
И на полном бегу наткнулся на фигуру, рожденную из черных теней, на Человека Без Лица. Человек Без Лица сказал:
– Времени не существует. Ничего нет.
Рич отпрянул. Повернулся. Упал. Теряя последние силы, он полз сквозь вечную пустоту и визжал:
– Пауэл! Даффи! Киззард! Тэйт! О господи! Где вы все? Где все? Ради бога!..
И опять перед ним возник Человек Без Лица.
– Бога не существует, – сказал он. – Ничего нет.
Теперь уже невозможно было спастись бегством. Остались лишь антибесконечность – бесконечность со знаком минус, и Рич, и Человек Без Лица. Намертво вмерзнув в это триединство, Рич поднял наконец глаза и посмотрел прямо в лицо своему смертельному врагу, от которого он не смог спастись, тому, кто преследовал его в ночных кошмарах… тому, кто разрушил всю его жизнь…
Это был…
Он сам.
Де Куртнэ.
Они оба.
Их лица сливались в одно. Бен де Куртнэ – Крэй Рич. Де Куртнэ – Рич. Де – Р.
Он не мог говорить. Не мог шевельнуться. Ведь не существовало ни времени, ни пространства, ни материи. Только умирающая мысль.
– Отец?
– И сын.
– Ты – это я?
– Мы – это мы.
– Отец и сын?
– Да.
– Я не могу понять… Что случилось?
– Ты проиграл игру.
– Игру в «Сардинки»?
– Нет. Глобальную игру.
– Но я же выиграл. Я выиграл. Ведь мне принадлежала вся Галактика, до последней песчинки…
– Потому ты и проиграл. Мы проиграли.
– Что мы проиграли?
– Возможность выжить.
– Я ничего не понимаю. Не могу понять.
– Зато это понимает моя половина. Ты бы тоже понял это, Бен, если бы ты не отторгнул меня от себя.
– Что же тебя отторгло?
– Все, что есть в тебе извращенного, испорченного, дурного.
– И это говоришь ты? Ты… предатель, пытавшийся меня убить?
– Я это делал без гнева, Бен. Делал лишь для того, чтобы сокрушить тебя прежде, чем ты сокрушишь нас. Чтобы выжить. Чтобы помочь тебе проиграть Галактику и выиграть игру, Бен.
– Что за игра? Ты назвал ее глобальной?
– Да. Это головоломка. Вселенная – это лабиринт, путаница, головоломка, которую мы должны решить. Все галактики, звезды, солнце, планеты… весь мир, каким мы его знали. Мы с тобой были единственной реальностью. Все остальное вымысел… куклы, марионетки, бутафория, комедиантство. Нам с тобой предстояло разгадать воображаемую реальность.
– Мне это удалось. Я завладел ею.
– Но не сумел решить головоломки. Решение мы так и не узнаем, но это ни террор, ни воровство, ни ненависть, ни похоть, ни убийство, ни насилие. Ты не решил головоломку, и все уничтожено, развеяно…
– А что же стало с нами?
– Уничтожены и мы. Я пробовал предупредить тебя. Остановить. Но мы не выдержали испытания.
- Предыдущая
- 50/53
- Следующая
