Белый Клинок - Мазин Александр Владимирович - Страница 31

• Предыдущая
• 31/101
• Следующая

– Кто такой Нил?

– Он вроде телохранителя у того аристократа! Сильнее его я в жизни не видел человека! Даже ты, господин, не можешь сравниться с ним! И он добрый! Для воина, конечно. И он не мог убить Дайну! – с жаром воскликнул Соан.– И этот аристократ не мог! Нил вынес его на руках, как мертвого! А, может, он и впрямь умер! Этот Нил, он умеет оживить и мертвого.

– Да ну?

– Верь мне, мой господин! – Соан прижал руки к груди.– Он сказал: «Болезнь уйдет от тебя, Соан, и ты вырастешь сильным!» Правда, господин! Ты ведь помнишь, каким я был? А сейчас я на ладонь выше своего отца и совсем здоров! Все, как он сказал! И еще,– проговорил юноша очень быстро, боясь, что его перебьют.– В порту говорили: Нил схватился с Тороном, телохранителем Дага…

– Ого! – удивился зодчий.

– Да! Он убил Торона! А потом оживил! – с гордостью заявил Суон.– Колдунья Герема говорила: ему нельзя убивать! Такое бывает, если боги дают человеку особую силу! Об этом даже сказка есть!

– Может быть. Но я бы Торона оживлять не стал! – сказал зодчий.– Нет таких богов, что сочли бы злом смерть Торона! Хотя история и впрямь запутанная! Кстати, спросил я тебя о Сантане! Ты не забыл?

– Нет, мой господин! Так вышло, что я пел его песни. Сам для себя, мой господин! Я тогда принес продавать фигурки в «Добрый Приют», гостиницу. Раскладывал их и пел песню Санти. А меня услышал воин-северянин, тот самый, благородный! И захотел узнать, чью песню я пою! Собственно, он думал, что это моя песня, но я сказал ему: нет. И он заявил, что найдет твоего сына, потому что таково его желание. А потом у них начались неприятности после… после гибели Шинона. Но не из-за Шинона, я думаю! Тут такое было, мой господин! В порту моряки устроили настоящее сражение со стражей! Один дурак-сотник ворвался со стражниками Наместника на подворье храма Тура! Народ едва не разорвал их в клочья. А другие солдаты, те, что поклоняются Туру, стали рубить тех, кто не поклоняется. К счастью, прискакал Ганг и самолично убил сотника! А стражникам велел убираться прочь! И те ушли, хотя были людьми не его, а Наместника! И он был так зол, ты знаешь Ганга, господин, он самый яростный почитатель Тура в Фаранге! Ганг отовсюду отозвал своих воинов, и моряки так всыпали страже, что на следующий день наместниковы командиры объявили новый набор!

– Северяне! – напомнил Тилод.

– В тот день они уехали, мой господин! Жаль! Они очень сильны и очень отважны! – Парнишка говорил очень быстро, словно боялся, что его перебьют.– А светлорожденный так богат, что за перстень, который он мне подарил, можно было бы купить небольшое судно! Только я не стану продавать этот перстень!

– А ты ничего не слышал о том, куда увезли Сантана? – спросил Тилод.

– Я – нет! Но узнала Мара, его подруга! И сказала женщине, что была с северянами! Только ей! А та женщина отправила Мару на Белый материк, потому что здесь ее оставить было нельзя! Она уже раз попала в лапы Имха, наместникова палача! Тогда третий из северян вызволил ее. Третий, тот, которого я не видел! И Мару я тоже не видел с тех пор. Это Хихарра, кормчий, рассказал все моему отцу. А отец – братьям и мне!

– Хихарра? А куда он увез этих северян, твой отец не сказал?

– Выходит, я зря рассказываю тебе, господин? – удивился юноша.– Тебе уже все известно?

– Далеко не все! Продолжай, мой мальчик!

– Хихарра оставил их у ворот соххоггойского Владения! Они сами так попросили!

Тилод кивнул. Нити понемногу сплетались в ткань.

– Что ты еще знаешь?

– Это почти все, господин! Если я забыл что-то, так не слишком важное!

– Я благодарен, ученик! – очень серьезно произнес Тилод.– Ты останешься с нами поужинать?

– Если можно…

– Конечно! Побудь немного один! Я пошлю слугу в харчевню!

– Я мог бы…

– Не надо! – Тилод похлопал юношу по плечу и вышел в сад.

Эйрис раскачивалась на качелях, привязанных толстой горизонтальной ветви старого боука. Увидев Тилода, она спрыгнула на траву и подошла к зодчему.

Тот вкратце передал услышанное от Соана.

– Думаю,– заключил он,– слова о соххоггое могут оказаться правдой! И это очень плохо!

– Он жив! – уверила его Эйрис.– И ему не так уж тяжело! Остальное мы узнаем у Наместника, так?

– Попытаемся! – куда менее уверенно, чем утром, сказал зодчий.

Тилод ждал, что на вечернем приеме у Наместника будет множество гостей.

Не было никого.

Безмолвные слуги со светильниками проводили зодчего и его подругу через темные анфилады залов в небольшую пиршественную на втором этаже дворца. Там встретил их скромно одетый человек с коротким мечом на поясе. Тилод, у которого, как и прежде, отобрали оружие при входе во дворец, понял, что перед ним – не гость.

Человек поклонился и предложил им занять места за небольшим, под стать самой пиршественной, столом.

– Наместник скоро будет! – любезным голосом сообщил человек с мечом.– Прошу вас, пейте и ешьте без стеснения! – и, еще раз поклонившись, вышел.

Молчаливые слуги, двигавшиеся бесшумно и грациозно, поставили блюда с яствами и наполнили бокалы подобающим первой перемене вином.

Но ни Тилод, ни Эйрис к еде не притронулись. Из вежливости и из осторожности одновременно. Небольшие дозы ядов не могли причинить им вреда. Но только – небольшие.

Вскоре раздался цокот собачьих когтей, возвестивший приход Наместника Алана.

Растянув рот в любезнейшей из улыбок, хозяин сделал рукой знак: «Не вставать!» – и сам опустился в кресло напротив Эйрис.

Слуга тотчас поставил перед ним еду, а другой слуга полил ее горячим, пряно пахнущим соусом.

– Прошу отведать! – добродушно предложил Наместник и без лишних слов набросился на свою порцию.

Тилод подхватил вилкой ломтик нежного мяса, окунул его во фруктовое желе. Положив на язык, подержал некоторое время во рту, наслаждаясь вкусом и заодно проверяя, нет ли в пище нежелательной начинки. Похоже – нет. Но полной уверенности у него быть не могло: чиновники Конга, перенявшие у соххоггоев некоторые из их «искусств», весьма наловчились в отравительстве. Даже не опасное для жизни снотворное, действующее через час после приема пищи, после дополнения, примешанного, скажем, к вину, могло оказать гостям скверную услугу…

Тилод попробовал и вино. Это оказалось очень старое орэлейское, красное, удивительного букета. Зодчий покачал согретый в руке конический бокал из розового хрусталя и улыбнулся Наместнику, дав понять, что оценил и вкус хозяина, и его щедрость. Наместник улыбнулся в ответ и точно таким же движением покачав собственный бокал, пригубил драгоценное вино.

«Безопасно!» – знаком показал Тилод своей спутнице. Нужно быть варваром-омбамту, чтобы подмешать что-либо в т а к о е вино. Не говоря уж о том, что любая добавка, самая ничтожная, тотчас разрушит музыкальное единство вкуса и аромата. Зодчий Тилод не спеша пил орэлейское, каждый глоток которого был дороже, чем земля и имущество его покойных родителей, и пытался угадать, замешан Наместник в похищении или нет?

Ужин, как принято в Конге, протекал в молчании. В соседнем зале негромко играл оркестр.

Наместник отодвинул от себя третье блюдо и, откинувшись на спинку обитого зеленым шелком кресла, показал слугам: десерт!

Со стола было мгновенно убрано все, вплоть до скатерти, а стол с молниеносной быстротой сервировали вновь.

Слуга с поклоном продемонстрировал сначала Тилоду, потом Эйрис покрытый пылью и паутиной кувшин. Зодчий взглянул на печать: тоже орэлейское, но на пятьдесят лет старше. Кроме года сбора, на печати значилось время, когда был отжат сок, имя давно умершего винодела и родословная винограда. Крохотные буковки с каллиграфическим мастерством вырезаны на черной поверхности отвердевшей смолы.

• Предыдущая
• 31/101
• Следующая